Илья Рухленко - Что ответить дарвинисту? Часть II

Илья Рухленко

Что ответить дарвинисту?

Часть II

1. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем

Теперь перейдем к рассмотрению других фактов «наблюдаемой эволюции», которые могут быть известны дарвинисту, вступившему с Вами в дискуссию.

Но дальше будет уже проще. Потому что строго установленные примеры дарвиновской эволюции в природе, собственно, уже закончились (на «эволюции березовых пядениц»). Остальные известные примеры «наблюдаемых эволюций» уже далеки от какой-либо строгой доказанности. Они или установлены недостаточно надежно, или это примеры таких изменений, которые совершенно точно не вышли за рамки внутривидовой изменчивости. Или же это изменения, которые произошли не по дарвиновским механизмам, а по каким-то другим. Причем часто всё это бывает смешано в одном флаконе, то есть, в одном и том же примере «наблюдаемой эволюции». Однако верующий дарвинист всё равно может представить Вам подобную «гремучую смесь» в качестве «строго установленного примера дарвиновской эволюции».

Для того чтобы Вам было легче разбираться с подобными «гремучими смесями», ниже я приведу показательный пример одной такой (реально состоявшейся) дискуссии на эту тему. Частично в виде «прямого репортажа», с цитированием точных реплик из состоявшегося диалога. Взаимными оппонентами здесь выступили два кандидата биологических наук (одним из которых был Ваш покорный слуга). Естественно, некоторые реплики я буду сопровождать пояснительными комментариями.

Дискуссия получилась не по проблеме «наблюдаемой эволюции» вообще, а конкретно про «эволюцию» моллюсков (ракушек и улиток). Но я всё равно рекомендую внимательно проследить за ходом приведенной беседы, поскольку многое из прозвучавшего крайне характерно и для всех остальных споров об эволюции.

Эта «эпическая сага» началась с того, что в завязавшейся беседе с очередным верующим дарвинистом я написал свою традиционную просьбу:

– Не могли бы Вы привести несколько строго доказанных примеров зафиксированной эволюции какого-нибудь видового морфологического признака в природе именно под действием естественного или полового отборов, опубликованных в научных изданиях? Заранее спасибо.

Верующий дарвинист не замедлил с ответом:

– Да полно (и дал соответствующую ссылку).[1]

Я прошел по ссылке и увидел опубликованную статью (Seeley, 1986), с которой был еще не знаком. Насколько я понял сразу же из резюме статьи, речь шла о зарегистрированных эволюционных изменениях формы раковин, произошедших примерно за 100 лет под предполагаемым действием естественного отбора. Я написал об этом дарвинисту:

– Пардон, но Вы предъявили мне ссылку… на предположение. Я же Вас просил – строго доказанные факты. Не могли бы Вы привести еще примеры (строго доказанные)? Заранее спасибо.

Дарвинист принял вид оскорбленной добродетели:

– Я Вам привел уже примеры эволюции у бактерий, у моллюсков, у мышей.[2] Давайте Вы напишите заранее, сколько статей Вам нужно привести, а то так и будете требовать больше и больше. И это не предположение, а хорошо обоснованное утверждение, опубликованное в PNAS.

По опыту я знаю, что если начать разбираться с подобными статьями, то как правило, обнаруживается вопиющее несоответствие заявлений дарвиниста (о наблюдавшейся эволюции) с тем, что написано либо в самой статье, либо в других статьях, посвященных этой же теме. Поэтому я не стал продолжать спор с дарвинистом до того, как ознакомлюсь с материалом. Я лишь попросил дарвиниста привести еще какие-нибудь опубликованные материалы из этой же области, которые бы подтверждали результаты первой статьи:

– Ох, только сейчас увидел, что публикация 1986 года. В связи с этим, не могли бы Вы привести независимые исследования, подтвердившие результаты этого исследования? А то это такая скандальная область, где невоспроизводимость результатов – массовое явление.

Дарвинист не замедлил привести мне еще три опубликованные научные статьи:

– Хорошо. Вот независимые аналогичные исследования с различными моллюсками.[3] То есть эволюция раковин моллюсков наблюдалась разными людьми на разных модельных объектах.

Поскольку было уже поздно, я взял тайм-аут и пошел спать. А с утра сел за статьи, и то, что я в них прочитал, меня не удивило. Но зато ввергло в печальные мысли по поводу деградации общего уровня профессионализма многих российских биологов.

Итак, самая первая приведенная статья была опубликована в 1986 году и в переводе называется примерно так (Seeley, 1986):

«Интенсивный естественный отбор вызвал быстрый морфологический переход у морских улиток»

Автор этой работы сравнил формы раковин моллюска Littorina obtusata, собранные в разных районах восточного побережья США в 1871, 1898 и 1915 годах, с формой раковин этого же моллюска, собранных примерно в этих же местах, но уже в 1982–1984 годах. Исследователь обнаружил, что за прошедшие 100 лет форма большинства раковин (но не всех) заметно изменилась.

Вот соответствующая часть рисунка из обсуждаемой статьи (Рис. 1):

https://goo.gl/TDtZRJ

Рисунок 1. Верхняя часть рисунка из оригинальной статьи (Seeley, 1986). Слева показана раковина Littorina obtusata, собранная в 1871 году с острова Appledore (Мэн, США). Справа показана раковина Littorina obtusata, собранная на этом же острове, но уже в 1982 году.

Как видим, морфология раковин, действительно, заметно различается.

Автор обсуждаемой статьи предположил, что эти изменения связаны с появлением в 1900 году на восточном побережье США пришлого вида краба Carcinus maenas, который (в том числе) питается улитками данного вида. Автор предположил, что измененная форма раковины L. obtusata обладает лучшей защитой, чем исходная, а именно, является более прочной, и тяжелее взламывается крабом, чем раковина исходной формы. Наконец, автор предположил, что подобные изменения раковин произошли в результате естественного отбора этих раковин (под хищническим давлением крабов).

Для проверки этих предположений, автор провел соответствующие полевые и лабораторные эксперименты. Результаты исследований ясно показали, что раковины измененной формы, действительно, тяжелее преодолеваются хищными крабами, чем раковины исходной формы.

В полевых исследованиях автор работы прикреплял попарно раковины с исходной формой (которые еще встречаются на некоторых участках этого побережья) вместе с раковинами измененной формы, в местообитаниях трех разных типов, где наблюдалось: 1) большое изобилие крабов; 2) крабы обычны, но менее изобильны; 3) крабы встречаются изредка.

Результаты оказались такими:

1) На участках, где крабы были обильны, выжило 57 % улиток с «толстой» (измененной) раковиной (от исходного числа всех выставленных «толстых» раковин) и только 14 % улиток с «тонкой» раковиной (исходной формы).

2) На участках, менее заселенных крабами, выжило 89 % «толстых» раковин и только 33 % «тонких».

3) И наконец, на участках, где крабы были редки, выживание улиток с «толстой» и «тонкой» формами раковины оказалось одинаковым (100 %).

В лабораторных экспериментах все 100 % «тонких» раковин были успешно атакованы крабами, против всего 12 % успешно разрушенных «толстых» раковин.

Из этих результатов становится ясно, что на тех участках побережья, где крабы достаточно обильны, улитки с измененной («толстой») формой раковины, действительно, получают существенные преимущества в выживании.

В связи с такими результатами, автор работы предположил, что изменение формы раковины улитки Littorina obtusata за прошедшие 100 лет произошло в результате именно естественного отбора под действием хищнического давления краба-вселенца. В разделе «Discussion» автор специально подчёркивает, что эволюция в ходе естественного отбора в качестве объяснения произошедшего изменения формы раковин – является лишь предположением (поскольку время уже ушло и точно сказать уже невозможно). Однако поскольку, во-первых, изменение формы раковины имеет явно защитный характер, а во-вторых, хорошо совпадает со временем вселения в данный регион краба Carcinus maenas (начало 20 века), то автор заключает, что именно эволюция в ходе естественного отбора является наиболее вероятной причиной зафиксированных изменений.