Кончился ли социализм? - Олег Викторович Торбасов
«В целом структура партийного и государственного управления в стране стало настолько сложной, что в ней невозможно было разобраться без специальных схем, которые вывешивались в приёмных различных учреждений»(Рой Медведев. Хрущёв: Политическая биография. Издательство «Книга», 1990 г.).
В 1963 году народные экономические советы вновь были объединены в «отраслевые комитеты» типа прежних министерств. Однако желаемого повышения производительности труда так и не получилось. Худшие перегибы хрущёвских «реформ» были устранены, и его замена в 1964 году Первым секретарём ЦК КПСС Брежневым и председателем Совета Министров Косыгиным возбудила у многих прогрессивных людей надежду, что социалистические идеалы теперь будут вновь больше браться в расчёт. Но произошло обратное. После того, как капиталистический вирус заразил советское народное хозяйство, болезнь неудержимо распространялась. Эра Брежнева означала окончание социалистических достижений и создала предпосылки для исчезновения Советского Союза с политической карты мира.
Как только капиталистические законы введены, они работают автоматически. Это — единственное реальное положение вещей!
В сентябре 1965 года на пленарном заседании Центрального комитета КПСС А.Н. Косыгин огласил «Новую экономическую систему». Она должна была реализовать три основных принципа:
«Суть происходящих изменений состоит в повышении научного уровня планирования, усилении экономических стимулов производства, укреплении хозяйственного расчёта и расширении самостоятельности предприятий»(А.Н. Косыгин. К великой цели: Избранные речи и статьи. В 2-х т. Т. 1. Москва, 1979 г. С. 326).
За этим скрывалось окончательное и совершенное внедрение капиталистического принципа максимизации прибыли как движущей силы экономики. В 1965 году ещё почти пятая часть мирового промышленного производства была сосредоточена в Советском Союзе; экономическая основа ещё была стабильной, хоть и надломленной.
Брежнев (справа) и Косыгин двигали вперёд реставрацию капитализма в Советском Союзе и тем самым предопределили его гибель.
Теперь «прибыль и рентабельность» были официально объявлены центральной плановой целью.
Независимо от своей реальной выработки те занятые, которым посчастливилось работать на «рентабельном» предприятии, должны были участвовать в прибыли через «экономические стимулы».
При западном частном капитализме волчье право производства прибыли ежедневно выявляет свою неспособность обеспечивать человечеству безопасную и мирную жизнь: в США каждый десятый житель страны зависит от государственной продовольственной помощи. В настоящее время в ФРГ уровень безработицы превышает показатели, отмеченные при мировом экономическом кризисе 1929 году. Обе страны хвастаются своей производительностью и современными технологиями. Однако в обеих странах социальные права всё больше сокращаются, а условия жизни трудящихся ухудшаются. Ещё более резкое воздействие оказал принцип прибыли при бюрократическом капитализме: администрации предприятий сопротивлялись внедрению новых технологий, так как это изначально мешало производственному процессу и, таким образом, снижало прибыль. Производство лежалых товаров также не имело последствий — важно было выполнить запланированные показатели.
В этих условиях уровень жизни широких масс, несмотря на официальную полную занятость, становился ниже уровня многих безработных на Западе.
«Самостоятельность предприятий» зашла настолько далеко, что (по указу 1966 года) директора могли продавать на свободном рынке якобы лишние машины, сырьё и т.д. Конечно, это привело, наряду с обогащением продавцов за счёт государственной собственности, к дальнейшему подъёму «теневого хозяйства», которое в последние годы Советского Союза представляло обширный частный капиталистический сектор, вносивший немаловажный вклад в усиление эксплуатации масс.
Мнимый «научный уровень планирования» поставил Брежнева в неловкую ситуацию; на XXIV съезде партии в 1971 году он хвалился успешной реализацией планов XXIII съезда, хотя простое сравнение чисел показывало обратное.
Если Хрущёв со своей авантюристической политикой поставил мир на грань ядерной войны во время кубинского кризиса 1962 года, то Брежнев в беспредельной высокомерности развивал великодержавные манеры настоящего империалиста.
Таким образом, трудящиеся ГДР оказались под давлением двойной эксплуатации: народнохозяйственный план ГДР был ориентирован на советские потребности. Ему пришлось подчиняться условиям «старшего брата», и он зависел от его поставок, так как, по советской теории, только «родине социализма» нужно было всесторонне развитое хозяйство. «Братские страны» должны были ограничиться специализированным производством.
Бюрократический капитализм Советского Союза превратился в социал-империализм — социалистический по словам, империалистический на деле!
В 1972 году теоретический орган МЛПГ разоблачил различия в ценах советского экспорта в ГДР и ФРГ. За 18 из 22 важных продуктов ГДР должна была платить больше ФРГ, за некоторые из них - более чем на 50%! Даже те немногие продукты, которые Советский Союз импортировал из ФРГ так же, как и из ГДР, показали, что СССР получал сверхприбыль за счёт ГДР.
В 1968 году Брежнев нанёс безжалостный удар, когда некоторые ведущие бюрократы Чехословакии стремились особобиться: страна была оккупирована войсками.
В 1969 году, после того, как несколькими годами ранее Москва уже поддержала агрессивную антикитайскую политику Индии, социалистический Китай стал жертвой советских пограничных провокаций.
В 1970-х годах под давлением Советского Союза кубинские наёмники были введены в бой в Анголе.
С 1977 года Советский Союз поддерживал грязную войну режима Менгисту в Эфиопии (вплоть до его свержения освободительными силами в 1991 году).
В 1979 году было совершено нападение на соседнюю страну Афганистан.
Всё это произошло во имя «социализма» и тем самым нанесло огромный ущерб социалистической идее на международном уровне.
В военном отношении Советский Союз в этот период стал сверхдержавой, относительно экономики - это ему так и не удалось.
В своём отчёте III съезду партии МЛПГ в июне 1988 года Центральный комитет судил о развитии событий в эру Брежнева:
«В 1960 году Советский Союз ещё находился на втором месте после США. Но в 1980 году ЕС уже производил вдвое больше, чем Советский Союз. До 1986 года Советский Союз заметно отставал от ЕС и Японии, в то время как последние в тот же период смогли значительно уменьшить отставание от США. Доля США в мировом экономическом потенциале сегодня составляет 30%, доля ЕС — 25%, доля Японии — 14%, и доля Советского Союза — как раз 8%. В 1970 году она ещё составляла 13%. Темпы роста промышленного производства и производительности труда в Советском Союзе находились в состоянии застоя и отставали от планов. По сравнению с США производительность труда в среднем составляет лишь 40%, а именно: в сельском хозяйстве - 20-25%, в промышленности - около 55%.
В развитии отдельных технологий первостепенного значения советская экономика имеет пиковый уровень в мире (космонавтика, исследования ядерного синтеза, лазерные технологии, определённые области металлургии). Однако доля устаревших зданий, оборудования и машин возросла с 54,8% в 1975 до 71% в 1985 году. Советский Союз явно отстаёт прежде всего в таких ключевых отраслях, как информационные
