Христианская демократия в современной Франции - Дмитрий Викторович Шмелев
Такая констатация находит подтверждение в некоторых данных, касающихся внутренней ситуации в партии. Согласно результатам, полученным с собрания департаментских ответственных лиц молодежных «команд» ДЦ, из 500 опрошенных 265 расположили ДЦ в центре, 134 – в правом центре, 79 – в левом центре, 7 – справа, 15 – остались без мнения. В то же время 372 человека отозвались крайне благожелательно о проекте Г. Деффера, 66 – благожелательно, но с некоторыми оговорками, 46 отозвались неблагоприятно, 46 не дали ответа[55]. В мае 1966 г. был проведен еще один вопрос с целью выявления состояния дел в департаментских федерациях. Анкеты касались организации новой партии, деятельности «сельских команд», членских взносов, распространения прессы, влияния среди молодежи[56].
В.С. Шилов, анализируя данные опросов 1966–1967 гг., отмечает некоторое смещение социальной базы «Демократического центра», которая, по его мнению, стала больше близка социальной базе НЦНК, чем МРП. По его мнению, НЦНК и МРП существенно различались по возрасту избирателей (МРП выглядела более молодой), по социальному статусу: владельцы собственности – 25 % у МРП и 20 % у НЦНК, обладатели доходов свыше 12509 франков в месяц– 32 % у МРП и 42 % у НЦНК, обладатели доходов менее 500 франков в месяц – 23 % уМРП и 15 % уНЦНК[57]. Таким образом, если допустить некоторое подобие социальной базы «Демократического центра» и НЦНК, то избиратели первого выглядят более солидно в возрастном плане, по уровню доходов и, возможно, социальному статусу. Но такие данные могут просто свидетельствовать об аморфности избирательного корпуса центристских партий, который к тому же испытывал постоянное давление справа и слева.
Нельзя в то же время согласиться с утверждением В.С. Шилова о «значительном влиянии католической церкви» на избирателей (поданным опроса, 77 % избирателей «Демократического центра» назвали себя католиками и регулярно посещающими церковь). Позже мы вернемся подробнее к этому вопросу, а пока заметим, что такие данные говорят скорее не о политическом влиянии церкви, а о следовании традиции (семейной, духовной, ментальной) или воздействия окружения. В любом случае большинство таких контактов базируются на уровне кюре / прихожанин и не всегда оказывают давление на политический выбор. Можно сказать, что вера конкретного избирателя отнюдь не всегда (и уж тем более не в случае христианской демократии) определяет его политический выбор, который вряд ли можно классифицировать как «католический».
Такая корреляция находит подтверждение в опросах, приводимых, в частности, в довольно информированной работе Ж. Сюттера. Можно сослаться на два показательных опроса. Первый касается мотивов голосования за Ж. Леканюэ в первом туре президентских выборов 1965 г. (опрос был проведен 13 и 20 декабря 1965 г.). На вопрос – «Вы голосовали за Ж. Леканюэ, потому что…» – ответы распределились следующим образом:
Как видно из этого опроса, религиозные убеждения меньше всего волновали избирателей в конкретном политическом выборе.
Второй опрос, проведенный в октябре 1972 г., звучал следующим образом: «Если перед выборами ваш священник давал бы вам советы, как вы должны голосовать, последовали бы вы лично его советам?». Ответы распределились таким образом: утвердительно ответили 4 %, отрицательно – 81 %, в зависимости от обстоятельств – 9 %. Кроме того, 3 % заявили о своей не религиозности, а еще 3 % не дали никакого ответа[58]. Следовательно, и в данном случае религиозные предпочтения резко отступают, как и готовность принять вмешательство церкви в политический выбор.
Данная ситуация может также объясняться через набиравший силу процесс секуляризации общественного сознания и ментальной эволюции французского общества. Не случайно, «Демократический центр» по многим параметрам (политическая стратегия, трактовка центра, программа) постепенно отдаляется от своих христианско-демократических предшественников – «Молодой республики» М. Санье, Народной демократической партии и даже МРП. Для сторонников Ж. Леканюэ становился характерным холодный, расчетливый прагматизм, в котором центризм был всего лишь политической реальностью, неким математическим расчетом. Однако Ж. Леканюэ, продвигая свою стратегию, не учел (или не осознал) того факта, что отказ многих избирателей голосовать за голлизм или левых (среди которых по-прежнему доминировала коммунистическая партия) вовсе не означал, что они автоматически будут голосовать за центр.
Период от президентских выборов декабря 1965 г. до парламентских выборов в марте 1967 г. был ознаменован в политической жизни Франции рядом важных событий. Прежде всего, это формирование нового правительства Ж. Помпиду, из которого был исключен В. Жискар д’Эстен, объявленный ответственным за проблемы «плана стабилизации» экономики, но зато были введены радикалы Э. Фор и Ж.-М. Жанненей (а это делало бессмысленным присоединение радикалов к ДЦ). Затем, исключение Жискара из правительства имело следствием не только создание им собственной партии «независимых республиканцев», но и демонстрацию оппозиционности голлистам, выраженную в формуле «да, но…». Это рождало еще один оппозиционный центризм, конкурирующий с христианско-демократическим. Наконец, продолжилось сближение левых сил. В декабре 1966 г. по инициативе Ф. Миттерана ФДСЛС заключила соглашение сФКП и ОСП [Объединенной социалистической партией– Д.Ш.] о выдвижении совместных кандидатур. Несколько ранее в январе 1966 г. последовал пакт о единстве действий между Всеобщей конфедерацией труда (ВКТ) и Французской конфедерацией демократических трудящихся (ФКДТ)[59].
«Демократический центр» по-прежнему заявлял о себе как о силе, оппозиционной деголлевской политике. В начале апреля 1966 г. в Национальном собрании вотум недоверия правительству по поводу атлантической политики Ш. де Голля собрал 137 голосов (при 242 необходимых), среди которых были 34 (из 51) депутата «Демократического центра», в том числе
