Сергей Кургинян - Политическое цунами
В документе, в частности, утверждалось, что путь к процветанию и демократии лежит через укрепление частного сектора и что благодаря микрофинансированию «всего за 100 млн. долларов в год в течение пяти лет из нищеты поднимутся 1200 тысяч предпринимателей (750 000 из них женщины) с помощью 400 долларов кредита каждому». План США предусматривал передачу региональных банковских и финансовых дел в новые международные институты.
9 июня 2004 года на острове Си-Айленд (США, Джорджия) началась встреча глав стран G-8. К удивлению многих наблюдателей, в числе гостей саммита не оказалось лидеров Египта, Саудовской Аравии, Туниса и Кувейта (то есть ключевых стран региона, судьбу которого предполагалось на этом саммите обсудить), хотя их официально пригласили. Главы нескольких «нежелательных» стран региона на саммит позваны не были. Как сообщали СМИ, также не были приглашены и лидеры Марокко и Катара, хотя этими странами «Вашингтон доволен». В итоге обсуждаемый регион был представлен лишь главами Афганистана, Бахрейна, Иордании, Турции, Йемена и Ирака.
К началу саммита G-8 содержание проекта «Большой Ближний Восток» несколько изменилось. Например, исчезла идея создания на Западе консультативного центра в области шариатского права. Кроме того, европейские страны выразили мнение, что нельзя искусственно соединять в рамках «Большого Ближнего Востока» столь разные страны, как Афганистан, Пакистан, страны Персидского залива и Арабского Магриба. В результате дискуссий американская инициатива получила название «Расширенный Ближний Восток и Северная Африка».
В ходе саммита выяснилось, что инициатива США не нашла горячей поддержки даже у тех, на кого американцы могли рассчитывать.
Позиция Франции, Германии и России состояла в том, что содействие реформам можно оказывать только по просьбе самих властей региона. Жак Ширак заявил, что ближневосточные страны должны иметь право выбора: хотят ли они той помощи, которую им предлагает Буш, и нуждаются ли они «в миссионерах от демократии»? По его словам, «навязанные ценности всегда носят привкус унижения»[13]. Вообще, по информации, просочившейся в СМИ, именно Франция выступала наиболее остро против некоторых пунктов плана. Например, увидев в проекте создание Фонда содействия демократии для стран региона (авторство идеи приписывают Кондолизе Райс), Жак Ширак якобы связался по телефону с Бушем и заявил, что Франция ничего подобного не поддержит[14]. В итоге этот замысел трансформировался в «Диалог по вопросам демократии» в рамках организованного самими ближневосточными странами Фонда будущего.
Яростные споры возникли между представителями «большой восьмерки» и по поводу финансовых «взносов», которые предлагалось внести каждой из стран G-8 на содействие политическим и экономическим реформам в регионе. На саммите никто из «большой восьмерки», кроме США, такого желания не высказал. Напротив, американцам напомнили, что Ближний Восток сам по себе отнюдь не страдает бедностью.
Арабские союзники США упрекнули Буша в том, что, планируя нормализовать положение на Ближнем Востоке, он «забыл» о «палестинском вопросе», без решения которого ситуация не сдвинется с мертвой точки. А король Иордании Абдалла заявил, что «инициативы, навязанные извне, только повредят истинным реформаторам в регионе».
В итоге проект «Большой Ближний Восток» претерпел весьма существенные изменения. Нетронутой в нем осталась лишь малая часть предложений Буша: поддержка бизнеса в регионе, спецкредиты мелким предпринимателям, особенно женщинам, борьба с неграмотностью и т. д. По настоянию европейских и арабских стран в документ был внесен пункт о том, что помощь «большой восьмерки» в проведении реформ на Ближнем Востоке должна происходить параллельно с содействием мирному урегулированию арабо-израильского конфликта на основе плана «дорожной карты», предусматривающего мирное сосуществование израильского и палестинского государств.
Название, предложенное Джорджем Бушем, было изменено: «Большой Ближний Восток» (Greater Middle East) превратился в «Расширенный» (Broader Middle East). А итоговый план, утвержденный саммитом, получил название «Партнерство ради прогресса и общего будущего с регионом Расширенного Ближнего Востока и Северной Африки».
14–16 июня 2004 года инициатива G-8 относительно реформирования Ближнего Востока была обсуждена на 31-й сессии Организации Исламская Конференция (ОИК). Многие делегаты подчеркивали в своих выступлениях, что успешное реформирование региона напрямую связано с разрешением арабо-израильского конфликта. Речь зашла и о необходимости преобразовать саму ОИК, чтобы она более эффективно защищала интересы мусульманских стран и способствовала проведению реформ, отвечающих мусульманским ценностям.
После окончания сессии Абдулла Гюль, министр иностранных дел Турции (которая в то время председательствовала в ОИК), подчеркнул: «Если мы не сможем решить наши собственные проблемы, внешнее давление на нас усилится… ОИК предавала мусульманские нации, действуя как лакей США. Она оказалась неспособной перейти к эффективным действиям даже после трагических событий в Палестине, Ираке и Афганистане. Сегодня организация воспринимается как центр разработки унизительного проекта — американской инициативы Большого Ближнего Востока»[15].
28 июня 2004 года американцы передали власть в Ираке в ведение иракского правительства.
1 октября 2004 года проект «Большой Ближний Восток» обсуждался на специальной сессии с участием представителей «восьмерки» и стран-адресатов инициативы. На сей раз «адресаты» вели себя гораздо жестче, чем на июньском саммите G-8. Они фактически заявили представителям «индустриально развитых стран», что будут проводить в своих государствах только те реформы, которые сами сочтут целесообразными, а не те, которые представляются целесообразными Западу.
По оценкам многих экспертов, из-за негативной позиции арабских стран (в первую очередь Египта и Саудовской Аравии), а также некоторых европейских союзников США проект «Большой Ближний Восток» утратил не только свое первоначальное название, но и свой первоначальный смысл и наступательную силу. Однако дальнейшие события показали, что, как бы ни назывался проект («Расширенный Ближний Восток»… «новый Ближний Восток»…), его сущность не изменилась. То есть США не отказались от идеи коренным образом «трансформировать» макрорегион.
Остановимся на еще одной важной теме. К инициативе США весьма неоднозначно отнеслись не только политические элиты арабских стран и стран G-8, но и экспертное сообщество. Основная критика свелась к нескольким тезисам.
Прежде всего, эксперты указывали на следующие факты. По состоянию на 2004 год ни одно из 22 арабских государств (совокупное население которых составляло на тот момент около 275 млн. человек) не могло квалифицироваться как демократическое. Правящие кланы во многих странах региона находились у власти уже по 20–30 и более лет. Демократические институты были успешно созданы в неарабских мусульманских государствах — Турции, Индонезии, Малайзии, частично в Пакистане, Бангладеш и даже Иране, а вот с арабскими государствами дело обстояло хуже.
Хотя за несколько лет до 2004 года Иордания, Кувейт, Марокко и Йемен сделали определенные шаги в направлении формальной демократизации, говорить о торжестве полноценной демократии в этих странах было бы более чем натяжкой. Ни в одной арабской стране высшие органы власти не избирались населением в ходе честных (с позиций либеральной демократии) выборов. Как правило, законодательные органы власти обладали несравненно меньшими полномочиями, чем исполнительная власть. Легальные политические партии, за исключением правящих, были в основном крайне слабы и не представляли реальной оппозиции существующей власти. Фактически в большинстве стран рассматриваемого региона не было ни сменяемости правителей, ни разделения властей, ни легальной оппозиции.
С учетом этой региональной специфики возникал закономерный вопрос: если заявленная цель проекта — реформирование столь «матерых» авторитарных режимов, то кто придет на смену авторитарным правителям? Проект предполагал смену авторитарных режимов путем легализации и поддержки активных оппозиционных группировок. Причем в условиях, когда реальной оппозицией в большинстве стран региона являются исламисты. В условиях, когда только они потенциально могли воспользоваться плодами «демократизации».
Приведем лишь две цитаты из российской прессы.
Газета «Московские новости» от 11 июня 2004 года: «Смена режима, например, в Саудовской Аравии, ключевом государстве региона, — это цель не только Буша, но и бен Ладена. Ему даже выгоден демократизаторский пафос Вашингтона. Ведь демократические выборы в любом из государств Персидского залива приведут к власти отнюдь не Вацлава Гавела и Леха Валенсу. А тех, для кого символом американского участия в модернизации арабского мира станут кадры из багдадской тюрьмы Абу-Грейб»[16].
