Джон Бэррон - КГБ сегодня. Невидимые щупальца.
— Моя компания разработала новую конструкцию сборной сауны для массового производства, и нам нужны фотоиллюстрации для рекламного проспекта. Мои знакомые из Ай-би-эм рекомендовали вас как первоклассного фотографа. Вы располагаете временем в ближайшие два-три дня?
— Завтра я занят. Давайте договоримся на среду.
— Отлично. Мы как раз смонтировали такую сауну в одном загородном доме, примерно в часе езды от вас. Я заеду за вами часам к десяти, и отправимся туда вдвоем.
Дик Мартин, крупный, угловатый, немногословный, помог Руди погрузить в машину фотографическое снаряжение, и через час они уже подъезжали к месту назначения — большой загородной усадьбе. Выходя из машины, Руди вдруг встрепенулся:
— Простите, маленькая неприятность… Я забыл дома экспонометр.
— Он вам не понадобится, — ответил Дик Мартин. — Пойдемте.
Руди, кажется, понял. Какое-то мгновение он еще пытался разубедить себя — но к чему?
Они вошли в гостиную, где их ждали двое мужчин. Один — плотный, средних лет, с суровым лицом, холодными серыми глазами и седеющими волосами; другой — высокий, стройный, атлетического сложения, с мелко вьющейся шевелюрой, напомнивший Руди стандартного молодого героя многих американских кинолент. Никто из четверых не выказал желания обменяться рукопожатием.
— Мы из ФБР, — объявил старший. — Меня зовут Джо, а это — мой партнер Эд.
Оба показали Руди свои служебные удостоверения; то же сделал и Дик.
— Руди, мы знаем, кто вы такой, — продолжал Джо, — Нам известно, на кого вы работаете. Мы знаем и про Ингу, и про Петера, и вообще знаем о вас абсолютно все. Мы годами вас не трогали, но теперь накопилось уж очень много свидетельств вашей работы. Фотографические свидетельства, документальные доказательства, вещественные улики — словом, каких только душа желает. Если хотите, мы их можем продемонстрировать вам.
Прослеживая ваше прошлое, мы узнали, что вам приходилось не раз принимать серьезные и важные решения. Но самое важное предстоит вам сегодня. Перед вами — два пути. Мы можем арестовать вас и передать федеральному прокурору. Это означает для вас тюрьму, долгие годы заключения. Не только для вас лично, но и для Инги, и для Петера, — ведь их вина тоже неоспорима и будет доказана в суде. Так что вам предстоит определить будущее всей вашей семьи. Если вас троих отправят в тюрьму, Майкла, несомненно, придется отдать под опеку администрации штата Нью-Йорк потому что у него не останется никаких родственников. По крайней мере таких, в родстве с которыми вы сможете признаться, не признаваясь во всем остальном.
Но мы предоставляем вам возможность выбора. Переходите на нашу сторону, становитесь нашим союзником в борьбе с КГБ. Если вы будете честно сотрудничать с нами, ваша семья сможет остаться на свободе в Соединенных Штатах до конца своих дней. Мы найдем для вас новое место жительства, изменим ваши имена и фамилии и обеспечим вашу безопасность. Для вас война проиграна — теперь постарайтесь просто выжить.
…Руди выглядел совершенно спокойным. Да так оно и было — уже некогда пугаться и расстраиваться, предстояло собраться с мыслями и решать. Ему придется трезво оценить все, что он услышал, и принять объективное решение с учетом всех за и против.
— Сколько времени вы мне даете? — спросил он.
— Мы можем ждать до трех часов, — ответил Джо. — Группы наших агентов дежурят вокруг вашего дома в Хартсдейле и возле студенческого городка в Джорджтауне. Если к трем часам вы не согласитесь на сотрудничество с нами, ваши жена и сын будут арестованы по обвинению в шпионаже.
Руди заметил в комнате устройство для видеозаписи и проекционный экран.
— Мы захватили с собой массу кассет с пленкой и можем при необходимости показать вам множество фильмов, — сказал Джо.
— …Где вы исполняете главную роль, — добавил Эд.
Руди страдал заболеванием желчного пузыря, и у него постоянно были с собой болеутоляющие таблетки. Сейчас, почувствовав приступ колик, он привычно нащупал в кармане флакончик с таблетками. С быстротой тигра Дик бросился к нему и схватил его руку, как клещами.
— Это таблетки от желудка! — запротестовал Руди.
— Давайте их сюда… И все остальные, какие у вас при себе имеются, — приказал Дик. — И вот что еще: если вы хотите побродить возле дома и подумать в одиночестве, — пожалуйста. Только не вздумайте бежать.
Двое американцев — Джо и Эд — были такими же идейными и так же преданными своей работе людьми, как и сам Руди, Джо, родившийся в семье иммигрантов, выросший в беднейших кварталах Нью-Йорка, когда-то работал в ФБР мелким служащим, учился в вечерней школе и, получив образование, со временем стал агентом. Убежденный католик, отец шестерых детей, он имел за плечами уже чуть ли не четверть века стажа. Борясь сначала с уголовной преступностью, а в дальнейшем — с иностранной подрывной деятельностью, он не раз подвергался смертельной опасности, почти постоянно находился в разлуке с семьей.
Эд был тоже нью-йоркцем, ирландцем по происхождению и католиком. Сначала он служил ночным клерком в Нью-аркском отделении ФБР, в дневные часы учась в колледже. По окончании колледжа ему пришлось ждать еще целых семь лет, прежде чем его произвели в агенты. Его усердие и бесспорные оперативные способности привлекли внимание Джо, который взял его к себе в «советскую» секцию Нью-йоркского оперативного управления ФБР.
По существу Руди представлял собой идеальный образец шпиона, какой только могли создать КГБ и советское государство для тайной работы в Америке. Но точно так же Джо и Эд являлись лучшими из тех, кого Америка могла выставить для своей защиты.
Американцы понимали, что если бы Руди пришлось решать только за себя, думать лишь о собственном существовании, он без колебаний выбрал бы тюрьму. Поэтому им пришлось выжидать, пока КГБ, совершая промах за промахом, не поставил под удар всю семью.
Расхаживая возле дома, Руди последовательно задавал себе вопросы, от ответа на которые зависело его решение. Быть может, американцы просто блефуют? Нет, поскольку им известно об Инге и даже о Петере. Как им удалось напасть на его след? Впрочем, это уже несущественно. Каковы шансы на спасение? Никаких.
Допустим, мы все трое сядем в тюрьму. Кому от этого будет польза? Мы отведем от КГБ те опасности, которые, несомненно, сулит этому ведомству мое сотрудничество с ФБР. Но отведем не полностью. Инга, разумеется, будет стойко держаться на допросах. А Петер — едва ли. И все только потому, что эти проклятые ублюдки так и не сделали из него убежденного коммуниста. Они были щедры только на обещания. Но, как бы то ни было, нам нельзя соглашаться на сотрудничество с ФБР, потому что это означало бы — подстраивать КГБ все новые и новые ловушки.
А с другой стороны, — чем я обязан КГБ? В чем мой долг по отношению к нему? Я не должен КГБ ровным счетом ничего. Я посвятил ему свою жизнь и свою семью, В благодарность за это они вновь и вновь нарушали свои обещания — в отношении Петера, да и в других случаях. Собственно, во всем.
Но мой долг перед Партией? Разве КГБ — это не щит и меч Партии? Да, так без конца твердят они сами. Я им уже не верю.
Мне придется помогать американским империалистам? Не означает ли это измены всему тому, чем я жил чуть ли не с детства? Но теперь начинает жизнь мой сын. Какое у меня право приносить его в жертву? Я втравил его в эту историю. Он принял в ней участие только ради меня… А Майкл? Я должен подумать и о нем!..
— Ваше время истекло, — сказал Джо.
— Я принимаю ваше предложение. При двух условиях. Каких?
— Что мне не придется никого убивать…
— Господи помилуй! — пробормотал Эд.
— Это КГБ убивает людей. Мы не убиваем, — заметил Джо. Мы никогда не станем требовать, чтобы вы кого-то убили.
— И второе. Я не изменю своим убеждениям. Я коммунист и коммунистом останусь!
— Пожалуйста, это ваше личное дело. Думайте про себя, как хотите. Но действовать вам придется, как скажем мы. Итак, согласны?
— Согласен.
— Нам предстоит как следует поработать, так что давайте начнем. Эдди, звони!
ФБР хотело, чтобы допрос по существу дела с самого начала ошеломил Руди. Так и получилось. Вопросы были нарочно сформулированы так, чтобы из них становилось ясно: ФБР знает все тайники в Нью-Джерси, под Эль Пасо, в Теннесси, в Чикаго, в Вестчестере, даже те тайники, что Инга подыскала в районе Форта Ворса. ФБР было известно о поездках всех троих в Москву, о путешествиях Руди в Мехико-сити. ФБР разобралось даже в том, какие из поездок Руди в пределах Соединенных Штатов предпринимались в связи с его легальным бизнесом, а какие — по заданию КГБ. Осведомленность ФБР даже в мелких деталях убедила Руди, что скрывать что бы то ни было не имеет смысла.
Руди рассказывал о своей жизни начиная с детства, с Чехословакии. Его слушали и одновременно записывали на пленку. Рассказ его был последовательным, четким и складным — иного и не ждали от такого способного профессионала разведки.
