Альберт Кан - Измена Родине. Заговор против народа
Таким образом, в столице США дискриминация составляет собою привилегию американских негров.
«В районах, заселенных белыми, — гласит опубликованный в 1948 г. кодекс нравственности Вашингтонского совета владельцев недвижимых имуществ, — нельзя продавать, сдавать в наем, рекламировать или предлагать цветнокожим никакого недвижимого имущества».
Газета «Вашингтон пост» поместила статью Агнес Мейер, озаглавленную «Как живут негры. Столице США принадлежит рекорд в отношении убожества ее трущоб». Автор статьи пишет о негритянском «гетто» в Вашингтоне:
«Во время своей поездки по центрам размещения военной промышленности я… имела возможность ознакомиться с самыми худшими жилищными условиями. Но ни в негритянских трущобах Детройта, ни даже в городах Юга я не видела, чтобы люди жили в таком убожестве и нищете, как в нашей столице…
Не только отдельные дома, но и небольшие комнатки, загрязненные до такой степени, что в них нельзя держать и животных, разделены картонными перегородками на клетушки, чтобы втиснуть побольше жильцов.
В Беркес Корт в одну комнату втиснуто 14 человек; на Девятой улице (северо-западная часть города) в маленьком домике живет 19 человек, причем одна мать с тремя детьми ютится в жутком подвале.
Очень часто встречаются комнатушки, в которых живет по пять-шесть человек, причем порою на всех приходится одна кровать…»
Негры составляют всего 30 процентов населения округа Колумбия, но на них приходится 70 процентов населения вашингтонских трущоб и 69 процентов смертей от туберкулеза…
14 мая 1948 г. газета «Нью-Йорк таймс» напечатала на первой полосе сообщение под крупным заголовком: «51 школьника не пускают в столицу из-за расовой дискриминации». В этом сообщении говорилось:
«Действующие в Вашингтоне правила сегрегации и дискриминации негров вчера развеяли в прах надежды 51 нью-йоркского школьника, уже давно мечтавших провести несколько часов за осмотром символов свободы и исторических достопримечательностей нашей столицы. Все эти школьники вышли победителями в соревнованиях добровольческих команд по обеспечению безопасности уличного движения в Нью-Йорке…
Четверо из них — негры. Когда автомобильный клуб попытался разместить их в Вашингтоне вместе с их белыми товарищами, двери вашингтонских отелей перед ними закрылись. В результате этого экскурсия вчера была отложена. Ожидалось специальное заявление президента Трумэна…»
Комментируя этот случай, «Нью-Йорк геральд трибюн» писала в передовой статье: «Это издевательство над нью-йоркскими школьниками — позор для нашей страны».[120]
Хуже всего то, что дискриминация негров в Вашингтоне после войны не только допускается, но и поощряется правительством.
Вот что говорит об этом «Национальный комитет по борьбе с сегрегацией в столице США»:
«В этой неприглядной деятельности, направленной против негров… участвует всей своей мощью и правительство США…
Вопреки всем своим установкам и заявлениям, приказам и директивам, правительство Соединенных Штатов систематически отказывает цветнокожим жителям столицы в возможности получать работу на равных основаниях с белыми и тем самым показывает городу и всей стране пример расовой дискриминации».
После войны министерства и правительственные учреждения снова перестали принимать негров на какие-либо должности, кроме низших канцелярских служащих и сторожей. В государственном департаменте, в министерстве юстиции, в бюджетном управлении, в Федеральной торговой комиссии и в Федеральном резервном управлении негры находятся почти исключительно на черной работе. В Бюро переписи населения, в правительственной типографии и в Бюро по гравированию и печатанию большинство служащих-негров работает в обособленных помещениях и получает самую низкую заработную плату.
Касаясь дискриминации негров, проводимой правительством в Вашингтоне после войны, «Национальный комитет по борьбе с сегрегацией в столице США» писал в конце своего доклада:
«В данный момент федеральное правительство угнетает большее число граждан, чем какое бы то ни было лицо или организация в нашей стране. И это его вина, потому что оно, и только оно, в состоянии сломить преграды, которые не позволяют четверти миллиона негров в Вашингтоне пользоваться своими правами американских граждан.
Хуже того, само правительство и помогло воздвигнуть эти преграды. Его окружные суды использовались явно в нарушение конституции, для того чтобы загонять негров в гетто. Той же цели служила и деятельность его кредитных, жилищных и плановых организаций. Высшие власти округа Колумбия, назначаемые президентом, как и прочие должностные лица, поддерживают режим расовой сегрегации в муниципальных учреждениях, школах, больницах и местах отдыха…
Народ, который расколот теорией господства одной расы над другой, не может наслаждаться ни свободой, ни справедливостью. И в столице это очевиднее всего».
«По иронии истории, — писала газета «Вашингтон ивнинг стар» через год после разгрома фашистских держав, — южане, которым не удалось захватить Вашингтон во время гражданской войны, теперь держат его в руках, как беспомощную пешку».
Молодой Стефенсон бросился к Флемингу и ударил его так, что тот пробил витрину и вылетел на улицу. На шум прибежал владелец соседней бакалейной лавки и заорал: «Бей черных негодяев!» Собралась толпа; кто-то крикнул: «Линчевать их!»
Тут на месте происшествия появилась полиция. Один из полицейских занес дубинку над головой молодого Стефенсона. Его мать закричала: «Не бейте моего мальчика!» Полицейский повернулся, и удар достался ей.
Стефенсоны были арестованы.
Полицейский судья задал им один вопрос: «Вы дрались»?
Они ответили утвердительно.
«Виновны, — сказал судья. — Штраф 50 долларов».
В это время в комнату вбежал какой-то человек и сообщил судье, что перед зданием собирается толпа и в ней идут разговоры о суде Линча.
Судья позвонил шерифу и сказал ему: «Уберите-ка лучше отсюда этих людей. Мы не можем их охранять». Шериф отвез Стефенсонов в окружную тюрьму и запер в камеру.
Тем временем по указанию местного судьи К. Хейса Дентона был изготовлен документ, подтвержденный под присягой рядом свидетелей, в котором Стефенсоны обвинялись в «попытке совершить убийство путем использования опасного для жизни инструмента, а именно кусков стекла». За освобождение Стефенсонов на поруки Дентон потребовал залог в 3500 долларов за каждого.
В тот же день шериф позвонил местному коммерсанту-негру Джулиусу Блэру. «Вы бы внесли деньги и забрали их отсюда, — сказал он, — потому что их хотят повесить. Здесь собирается толпа».
Блэр немедленно послал судье обязательство на 7000 долларов, отправился в тюрьму и увез Стефенсонов с собой. Затем их обоих тайком выпроводили из города.
К вечеру того же дня на площади перед зданием городского суда собралось около сотни людей с ружьями и револьверами. Они угощали друг друга виски, а ораторы подогревали страсти, призывая их направиться в негритянский район Минк Слайд и «задать перцу этим черномазым».
Но толпа не спешила откликнуться на этот призыв. Прошел слух, что на оборону негритянского квартала встали негры — ветераны войны, вооруженные трофейными германскими и японскими револьверами и другим огнестрельным оружием.
В Минк Слайде группа негров, в том числе и некоторые ветераны, ходила из дома в дом, уговаривая людей запирать двери и не выходить на улицу. Ветераны собрали немного оружия: несколько дробовиков, две мелкокалиберные винтовки и несколько пистолетов. Это оружие они предполагали использовать в случае необходимости, как последнее средство для защиты своих семей и домашних очагов.
Ночью Минк Слайд не подавал признаков жизни. За исключением немногих негритянских патрулей, на улицах никто не появлялся. Все двери были заперты, шторы плотно закрыты. Детей перевели в задние комнаты и на чердаки. Нигде не было видно ни огонька, весь район молча, напряженно ждал, что будет дальше.
Вскоре после наступления темноты по окраинам Минк Слайда стали курсировать машины, полные вооруженных белых. По временам раздавались отдельные выстрелы — это сидевшие в машинах стреляли наудачу в неосвещенные дома.
Одна машина с четырьмя полицейскими направилась прямо в Минк Слайд. Она не имела никаких опознавательных знаков, и в темноте ее приняли за одну из машин погромщиков. «Вот они», — крикнул кто-то. Раздался выстрел. Осыпанные дробью, полицейские повернули машину и направились обратно к центру города…
Тут мэр Колумбии позвонил губернатору Маккорду в Нэшвилль и попросил его немедленно прислать в Колумбию вооруженные силы штата.
