Боб Вудворд - Признание шефа разведки
Директор набросал несколько слов по-французски для своего выступления на вечернем приеме. «После второй мировой войны, — сказал он, — я присутствовал на обеде у лидера сопротивления и говорил, как и сейчас, по-французски. На следующий день газеты сообщили, что Кейси выступил на своем родном языке. Из этого я сделал вывод, что либо мой французский был настолько хорош, что меня приняли за француза, либо он был так плох, что мой французский приняли за английский».
После Заира группа посетила Замбию, а оттуда вылетела в Южную Африку. Во время полета над рекой Замбези Кейси прошел в кабину пилотов и попросил пролететь как можно ниже над знаменитым водопадом Виктория. В Претории все пошло по обычному кругу: встречи в правительстве, посольстве, резидентуре. Кроме того, группа присутствовала на обеде на открытом воздухе с участием десятка местных бизнесменов. Один из них, ничего не знавший о том, кто такой Кейси, потом сказал: «Парень что надо, будь он бизнесменом, он сделал бы большие деньги».
Кейси восхищался южноафриканской разведслужбой и поддерживал с ней тесные связи. Южная Африка сознавала масштабы угрозы коммунизма в этом регионе и предоставила не меньше 200 миллионов долларов в помощь мятежному движению Савимби, который боролся против марксистского режима Анголы. Кейси все еще надеялся на отмену поправки Кларка от 1976 г., запрещавшей тайную помощь ЦРУ Савимби. Он пообещал, что присоединится к ведущейся борьбе, как только для этого появится возможность.
В жарком африканском климате у Кейси накопилось много белья для стирки. Он узнал, что в отеле выполняют этот вид услуг за 24 часа, и все отдал горничной. Однако в обещанный срок он белье не получил, а завтра в 6 утра группа вылетала дальше по маршруту. В гостиничной прачечной уже никого не было, поэтому охранники Кейси взломали дверь и вызволили вещи директора. Расписание поездки не было нарушено. Следующими остановками стали Зимбабве, а затем Кения, куда они прибыли около 22 часов. В тот же вечер Кейси провел две встречи со своими коллегами по бизнесу, и за завтраком следующего дня резидент ЦРУ страшно удивлялся, откуда Кейси так хорошо знает страну.
Затем последовал перелет в 2200 миль в Каир, где Кейси встретился с президентом Египта Мубараком и несколько часов проговорил с резидентом, который осуществлял надзор за самым крупным объектом ЦРУ вне пределов США — наибольшая часть вооружения и других видов американской помощи афганским мятежникам шла через Египет.
Далее группа проследовала в Турцию, которая, имея общую границу с Советским Союзом, Сирией, Ираком и Средиземноморьем, представляла собой одну из наиболее важных стран мира, которой, по мнению Кейси, США уделяли недостаточно внимания в стратегическом плане. И, наконец, последняя остановка — Марокко, визит к королю Хасану. Отношения со всеми странами, которые посетил Кейси, имели большое значение для США, и он стремился не пропустить ничего, что заслуживало внимания.
По возвращении на базу Эндрюс помощники Кейси были настолько измотаны, что их почти на руках разносили по машинам, чтобы отвезти домой. Директор центральной разведки прямо с аэродрома поехал в штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли.
Сенатор Уильям Коэн, республиканец из штата Мэн, всего лишь девять месяцев тому назад ставший членом сенатского комитета по разведке, как-то после очередного слушания обменялся несколькими словами с Кейси. Будучи республиканцем, он намерен поддержать политику администрации по Никарагуа. Он знает, что Голдуотер лично выбрал его для пополнения состава комитета. Но, добавил Коэн, он чувствует, что Кейси и Голдуотер могут легко потерять поддержку в комитете. Компромисс Голдуотера насчет дальнейшего финансирования акции «контрас» висит на волоске.
— Если вы отберете деньги для никарагуанской операции, — сказал Кейси, — то вся ответственность за последствия ляжет на конгресс.
Коэн оживился. Возможно, Кейси и прав. Президент лично звонил Коэну. «Знаете, зачем я вам звоню? — спросил Рейган тихим, просительным голосом. — Мы хотели бы просить вас помочь нам, если можно». Коэн сказал президенту, что он поддержит администрацию, но что он озабочен положением дел.
Кейси посоветовал Коэну съездить в Центральную Америку, посмотреть на все своими глазами, поговорить с сандинистами. Они согласятся поговорить с сенатором Соединенных Штатов.
Коэна, бывшего прокурора, привлекла идея посетить место действия и познакомиться с непосредственными свидетелями. Он старался всегда придерживаться точных фактов. Чтобы получить представление о таинственном мире разведки, он прочитал все 532 страницы книги Джеймса Бэмфорда «Дворец загадок», вышедшей в 1952 г. и посвященной Агентству национальной безопасности. Но ответ на загадку никарагуанской операции следовало искать не в книгах и не на брифингах, а непосредственно на месте.
В 1974 г. ему принадлежал решающий голос в юридическом комитете палаты представителей, когда этот комитет принял решение о привлечении Никсона к суду по уотергейтскому делу. Во время телевизионных дебатов по этому делу Коэн так изложил свой подход к извлечению выводов: «Если вы легли спать не в доме, а, скажем, во дворе дома и, проснувшись, увидели на земле свежевыпавший снег, то вы сделаете правильный вывод, что ночью шел снег, даже если вы этого не видели».
Одним из лучших друзей Коэна в сенате был демократ из штата Колорадо Гари Харт. Однажды летом 1983 г. Коэн решил поговорить с Хартом, который начал кампанию за выдвижение своей кандидатуры на пост президента от демократической партии на выборах в 1984 г. и все еще числился в списке кандидатов, хотя имел пока 4 % голосов демократов, выступавших в его поддержку. В то время он, как и Коэн, являлся членом сенатского комитета по разведке. Коэн подошел к нему в столовой сената. «Ты не находишь, что тебе пора расширить сферу твоей деятельности?» — сказал он и предложил заняться какой-нибудь проблемой, вызывавшей действительно глубокие эмоции, например Центральной Америкой. Из опыта своей работы в комитете Чёрча по расследованию деятельности ЦРУ в 70-х гг. Харт знал, что это ведомство иногда очень неумело проводило операции типа никарагуанской. Он принял предложение Коэна.
8 сентября 1983 г. рано утром Коэн, Харт и сопровождающий их майор морской пехоты вылетели в Манагуа на специальном самолете ВВС. Их прибытие в никарагуанскую столицу намечалось на 9 часов 15 минут.
Приблизительно за час до посадки пилотам сообщили, что аэропорт имени Сандино закрыт. На него было произведено нечто вроде воздушного налета. Двухмоторный винтовой самолет с двумя 500-фунтовыми бомбами под крыльями появился над аэропортом, был сбит и при падении врезался в контрольную башню и здание аэровокзала.
Самолет с сенаторами на борту около 45 минут кружил в небе, пока не получил указание лететь в столицу Гондураса. Прибыв туда, они начали звонить в Вашингтон, пытаясь узнать, что случилось. В это время из Манагуа сообщили, что там готовы принять их самолет.
Когда они после полудня прилетели, наконец, в Манагуа, их поразил вид причиненных разрушений. Всюду дымящиеся развалины, центральная часть аэровокзала снесена. Под ногами разбитое стекло и лужи масла. Разломившийся пополам фюзеляж самолета. Два находившихся на борту пилота погибли. Сорок пассажиров, ждавших вылета, разбежались, спасая свои жизни. Один рабочий аэропорта убит. Зал для особо важных гостей, где сенаторам предстояло дать пресс-конференцию, также был поврежден. Коэн подумал, что если бы они прилетели раньше установленного срока, то, возможно, тоже погибли бы.
Представители никарагуанских средств массовой информации оказались на месте и хотели задать вопросы. Один из репортеров сказал, что налет был, очевидно, акцией «контрас», организованной ЦРУ. «В ЦРУ все-таки не такие глупцы сидят», — сказал Коэн.
Никарагуанские должностные лица предъявили портфель, извлеченный из обломков самолета. Коэн и Харт заглянули в него. Там они обнаружили инструкцию для одного из пилотов с предписанием встретиться в Коста-Рике в определенном ресторане с таким-то человеком, счет за загрузку самолета в Майами, водительские права пилота, выданные в штате Флорида, страховой полис системы страхования США и американскую кредитную карточку. Кроме того, там же находились закодированное и зафиксированное на бумаге обозначение операции и копия контракта на ее проведение. Коэн и Харт безошибочно узнали в них документы, изготовленные в ЦРУ.
Сандинистские официальные лица пояснили, что обычно аэропорт охраняется только двумя зенитными орудиями, но сегодня утром их число увеличили до семнадцати. Значит, налет ожидался. В ходе дальнейших разговоров с сандинистами Коэну и Харту стало ясно, что они получают разведывательные данные о намерениях и планах «контрас». Позже Коэн и Харт встретились с координатором Даниэлем Ортегой, который в присутствии прессы прочел им суровую лекцию в духе антиамериканизма. Когда Коэн попытался сменить пластинку и спросил о судьбе никарагуанской газеты «Ла Пренса», которая была закрыта за антиправительственные выступления, репортеры уже сворачивали свою аппаратуру.
