Кризис - Генри Киссинджер
С: Если президент захочет видеть Вас в 10:15, Вы встретитесь с ними после 11:00. Я понимаю, ограничьте встречу с министрами иностранных дел только президентом и Вами. Во-первых, Вы, возможно, захотите включить послов.
К: Нет.
С: У меня вопрос, хотите ли Вы пригласить посла на Вашу встречу? Я рекомендую Вам включить как министров иностранных дел, так и послов. Конечно, это спорный вопрос и…
К: Ну нет – у меня еще нет четкого представления. Я ненавижу эти массовые встречи.
С: Это неважно. Это несущественно. Почему бы Вам не принять решение завтра утром? Послы знают, что на встречу с президентом они не пойдут.
К: Верно.
…
САУДОВСКИЙ МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ОМАР САККАФ —
КИССИНДЖЕР
Вторник, 16 октября 1973 года
16:35
К: Г-н министр иностранных дел. Я с нетерпением жду встречи с Вами завтра.
С: Спасибо. Поздравляю.
К: Спасибо. Я звоню от имени президента, чтобы сообщить Вам, что после окончания боевых действий президент будет очень рад, если Его Величество примет приглашение посетить Соединенные Штаты.
С: Мы можем обсудить это завтра?
К: Будут присутствовать и другие. Возможно, мы с Вами сможем это обсудить.
С: Есть ли время для этого?
К: Мы сможем найти время, удобное для обеих сторон, в самые кратчайшие сроки.
С: Большое спасибо. До завтра.
ПРЕЗИДЕНТ – КИССИНДЖЕР
Вторник, 16 октября 1973 года
Конец дня
К: Господин президент.
Н: Есть ли какие другие события на дипломатическом фронте?
К: Я встречался с министром иностранных дел Судана.
Н: Хорошо.
К: И у него такое впечатление, что что-то ломается. Знаете, он близок к другим арабам.
Н: Я бы не стал включать его завтра…
К: Нет, они сами выбирали – пусть идут.
Н: Думаю, у нас есть позиция Садата: мы не сможем принять резолюцию по этой проблеме, пока не получим какое-то дипломатическое предложение, с помощью которого они могут спасти свое лицо. То, которое Вы сделали, было довольно хорошим.
К: С этими тремя [на самом деле четырьмя – министрами иностранных дел Саудовской Аравии, Марокко, Кувейта и Алжира] я бы не стал пускать это в оборот завтра, хотя…
Н: Нет, нет. Я не собираюсь ничего запускать завтра.
К: Я не думаю, что мы что-нибудь получим, пока Косыгин не вернется из Каира.
Н: Что ему скажут?
К: Он получил предложение.
Н: Что, если он вернется и скажет, что они этого не станут делать?
К: Я думаю, что есть хорошая вероятность того, что они сделают это.
Н: Или какую-то разновидность. Как Вы думаете, он вернется завтра? Визит Косыгина, сколько это продлится?
К: Готов поспорить, он вернется к завтрашнему вечеру. Или он может остаться до четверга.
Н: Вы видите блестящее предложение Мэнсфилда [Майка Мэнсфилда, лидера большинства в сенате], призывающее к проведению конференции на высшем уровне с участием представителей Великобритании, Франции, Японии, США и России? Какое решение, во имя всего святого, будет принято?
К: Г-н президент, это убило бы нас. Там были бы израильтяне, и мы против шести других стран. Безумие.
Н: Точно так же, как это было во Вьетнаме, наши друзья – демократы – дрожат от ужаса, что все закончится, а они хотят быть все время на виду, то предлагая, то призывая.
К: Не имеет значения – если только кто-то не потеряет хладнокровие.
Н: Может случиться и такое.
К: Но не думаю, что это произойдет.
Н: Надеюсь, эта взлетно-посадочная полоса в Тель-Авиве, конечно, защищена.
К: Они не собираются атаковать ее.
Н: Почему бы и нет?
К: Потому что они боятся, что мы начнем атаковать советский воздушный лифт. Шансы – два из трех; сейчас все идет к разрешению. Прошлая неделя была слишком легкой, слишком много делалось по принципу зеркального ответа – лучшее решение на этой неделе, когда мы показали свои мускулы.
Н: Если воздушные перевозки продолжатся… Сколько? Пятьдесят самолетов? В конце у них будет больше самолетов, чем в начале.
К: Ну, они прибывают по шесть штук в день, теперь зависит от того, когда все закончится, это решено.
Н: Что ж, израильтяне должны быть после этого ужасно благодарны…
К: Были заявления в ходе прений в сенате; Джавитс сделал заявление сегодня – в дипломатическом плане нам помогает то, что Вам не стоит выдвигаться вперед, пока мы не завершим это.
Н: Я понимаю, но мы сделаем это – это должно произойти, когда мы закончим.
17 октября 1973 года
Американская политика заключалась в том, чтобы продолжать ждать развития военных операций, одновременно ускоряя воздушные перевозки и пытаясь успокоить реакцию арабов на них. На дипломатическом фронте мы начали продвигаться к временному прекращению огня, за которым последовали переговоры по выполнению резолюции 242 Совета Безопасности. Резолюция 242 была принята в 1967 году после Шестидневной войны. Она предусматривала уход Израиля с «территорий, оккупированных во время недавнего конфликта», для проживания в безопасных и признанных границах. В нем конкретно не указаны «все» территории и не определены прилагательные. Недостаток конкретики компенсировался гибкостью. Это хорошо подходило для начала переговоров, в которых воссоединение различных интерпретаций сторон было бы одной из целей.
ПРЕЗИДЕНТ – КИССИНДЖЕР
Среда, 17 октября 1973 года
8:44 утра
Н: Что нового на дипломатическом и военном фронте сегодня утром?
К: На военном фронте все еще похоже на тупиковое положение. На дипломатическом фронте – все аналитики разведслужб, которые не знают, что происходит, сейчас анализируют, что что-то происходит просто из-за визита русских, сдержанных комментариев из арабских стран и тому подобного. Не думаю, что что-то произойдет, пока Косыгин не уедет из Каира.
Н: Да, да.
К: И это главное…
Н: Вопрос в том – для чего он там? Нарастить обороты или охладить пыл?
К: Это непостижимо. Ну, в любом случае, господин президент, мы ничего не замедляем только из-за его присутствия там. Мы направляем оружие примерно на тридцать процентов больше, чем они. Наш общий тоннаж сегодня должен начать превышать их. Мы, как я уже сказал, мы ничего не замедляем, но я считаю невероятным, что он якобы собирается наращивать обороты.
Н: Да, да, да.
К: И есть еще по-прежнему…
Н: Вы не получали от него никаких сообщений?
К: Я уверен, что и не дождемся, пока он не вернется. Но их пресса по-прежнему молчит, и я думаю, что они пытаются что-то придумать. Я не знаю, возможно ли это с египтянами. Все,
