Сергей Кара-Мурза - Кремль. Отчет перед народом
Нельзя обойти молчанием и проблему роста преступности, непосредственно связанную с уничтожением СССР. За последние двадцать лет в России в основном завершилась смена общественного строя. Новое жизнеустройство представило свои принципиальные признаки. Произошло событие аномальное – в одной из самых благополучных в этом смысле стран мира почти искусственно раскручен маховик жесткой, массовой, организованной преступности. Страна перешла в совершенно новое качество – новый политический режим сдал население в лапы «братвы».
Положение таково. В 1987 г., последний год перед реформой, в РСФСР от убийств погибло 11,3 тыс. человек (с учетом смерти от ран и травм) и произошло 33,8 тыс. грабежей и разбоев. В 2007 г. от преступных посягательств погибло 54 тыс. человек, получили тяжкий вред здоровью 52,9 тыс., зарегистрировано 340 тыс. грабежей и разбоев. Число тяжких и особо тяжких преступлений уже много лет колеблется на уровне 1,8 млн. в год (к тому же сильно сократилась доля тех преступлений, что регистрируются и тем более раскрываются).
Это значит, что официально примерно в 5 % семей в России ежегодно кто-то становится жертвой тяжкого или особо тяжкого преступления! Только в местах заключения ежегодно пребывает около миллиона человек (в 2008 г. 888 тыс.). Таким образом, жертвы преступности, включая саму вовлеченную в нее молодежь, ежегодно исчисляются миллионами – и это только начало раскручивания страшного маховика.
Причины роста преступности известны, и первая из них – социальное бедствие, к которому привела реформа. Из числа тех, кто совершил преступление, более половины составляют теперь «лица без постоянного источника дохода». Большинство из другой половины имеют доходы ниже прожиточного минимума. Изменились социальные условия! Честным трудом прожить трудно, на этом «рынке» у массы молодежи никаких перспектив, реформа «выдавила» ее в преступность.
Преступность – процесс активный, она затягивает в свою воронку все больше людей, преступники и их жертвы переплетаются, меняя всю ткань общества. Бедность одних ускоряет обеднение соседей, что может создать лавинообразную цепную реакцию. Люди, впавшие в крайнюю бедность, разрушают окружающую их среду обитания. Этот процесс и был сразу запущен одновременно с реформой. Его долгосрочность предопределена уже тем, что сильнее всего обеднели семьи с детьми, и большая масса подростков стала вливаться в преступный мир.
Проблема усугубляется тем, что преступное сознание заняло господствующие высоты в экономике, искусстве, на телевидении. Без духовного оправдания преступника авторитетом искусства не было бы взрыва преступности. Особенностью нашего кризиса стало включение в этическую базу элиты элементов преступной морали – в прямом смысле. Преступник стал положительным лирическим героем в поэзии – таков был социальный заказ элиты культурного слоя.
Вот один из последних примеров – сериал «Сонька – Золотая Ручка», который снял Виктор Иванович Мережко. Он восхищен ею – «талантливая воровка». В этой воровке, которая действовала в составе банды, он видит героя, востребованного нынешним обществом: «Она уже легенда. И войдет в число женщин-героинь обязательно! Это наша Мата Хари. Но не шпионка, а воровка». Национальная героиня России! В этих похвалах Мережко поддерживает телеканал «Россия»: «Ее таланту и авторитету в уголовном мире не было равных».
Чтобы этот особый дух «уважения к вору» навязать, хоть на время, большой части народа, трудилась целая армия поэтов, профессоров, газетчиков. Первая их задача была – устранить общие нравственные нормы, которые были для людей неписаным законом. В результате сегодня одним из главных препятствий к возврату России в нормальную жизнь стало широкое распространение и укоренение преступного мышления. Это нечто более глубокое, чем сама преступность.
* * *Экономика России резко ослаблена коррупцией, особым типом преступности. Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, буквально «введена в рамки закона», стала, как теперь принято говорить, системной и даже системообразующей. Теневые потоки денег идут к коррумпированным чиновникам по установленным каналам автоматически.
В ноябре 2009 г. в интервью немецкому журналу «Шпигель» Д.А. Медведев заявил: «Коррупция есть в любой стране. Но в нашей стране коррупция приобрела очень уродливые формы. Коррупция была и в царское время, а также существовала и в советские времена, хотя была более латентной по вполне понятным причинам. И, конечно, коррупция расцвела махровым цветом после перехода России к современному состоянию устройства экономики и политической системы. То, что общество стало более свободным, всегда имеет в себе плюсы и минусы. Плюсы очевидны, а минусом является в том числе и большая раскрепощенность чиновников, которые приобретают возможность контролировать денежные потоки, брать взятки, пытаться залезать в бизнес».
Тут нельзя согласиться с утверждением, что коррупция в советские времена была всего лишь «более латентной» («по вполне понятным причинам» – стоило бы сказать, по каким же). Дело не в латентности, то есть, степени раскрываемости преступлений. Коррупция в СССР – это явление в совсем иной социальной, экономической и культурной системе, чем нынешняя России. Поэтому та коррупция носила иной характер и в качественном, и в количественном измерении. Это просто разные явления, хотя и называемые одним и тем же словом. Ставить их в один ряд – значит уходить от сути явления.
По словам д.ю.н. из Института государства и права РАН Г.К. Мишина, «в цепи проблем, связанных с системной коррупцией в России, центральным звеном, на наш взгляд, является коррупция на верхнем уровне управления государством… Коррупция в высших эшелонах государственной власти представляет наибольшую опасность для России в переживаемый трансформационный период. Именно элитно-властная коррупция влечет масштабное расхищение государственных средств, в том числе зарубежных кредитов, и формирует негативный образ органов власти как в глазах российского населения, так и в мировом общественном мнении».
Мощный всплеск экономической преступности (часто с насилием и убийствами) был вызван приватизацией. Вот заключение криминалистов о результатах приватизации в этом аспекте (по состоянию на начало десятилетия ХХI века): «В криминальные отношения в настоящее время вовлечены 40 % предпринимателей и 66 % всех коммерческих структур. Организованной преступностью установлен контроль над 35 тыс. хозяйствующих субъектов, среди которых 400 банков, 47 бирж, 1,5 тыс. предприятий государственного сектора. Поборами мафии обложено 70–80 % приватизированных предприятий и коммерческих банков. Размер дани составляет 10–20 % от оборота, а нередко превышает половину балансовой прибыли предприятий… По некоторым данным, примерно 30 % состава высшей элиты в России составляют представители легализованного теневого капитала, организованной преступности».
* * *Тяжелым ударом для российского предпринимательства, особенно среднего и малого, стало рейдерство. Оно превратилось в мощный фактор криминализации современного хозяйства. Как сказал Президент Д.А. Медведев, это явление приняло такой размах, что никто из российских предпринимателей не может оставаться в спокойствии за судьбу его собственности: «Одним из проявлений неуважения к собственности, к труду других людей выступают по-прежнему носящие массовый характер незаконные захваты фирм (т. н. рейдерство). Какая уж тут инициатива или мотивация, если предприниматель знает, что он может в любую секунду лишиться своего дела в результате бандитских операций?»
Особенно массовый характер рейдерство приобрело в сельском хозяйстве. На слушаниях в Совете Федерации РФ было заявлено, что в Московской области почти все сельхозпредприятия подвергались в пореформенный период рейдерским набегам. Как показывает опыт, большинство средних и малых предприятий не имеют средств для создания систем защиты от рейдеров. Те, кто все же держит охрану предприятия, расходуют на нее от 15 до 40 % прибыли, а у малых расходы на охрану «порою съедают всю прибыль, обрекая их на банкротство или на ужесточение самоэксплуатации».
Помощь государства незначительна. Согласно исследованиям социологов, «значительная часть средних и малых бизнесменов оценивают судебно-правовую систему как структуру, благоприятствующую недружественным поглощениям. Почти 4/5 субъектов малого бизнеса и среднего предпринимательства чувствуют себя весьма уязвимыми из-за несовершенства законодательства перед совокупными силами российского экономического криминала и коррумпированного чиновничества…
Оставленные – и, как полагают эти предприниматели, оставленные намеренно, по инициативе лоббистов, – законодателями пробелы в основных регулирующих хозяйственную деятельность законах инициируют и стимулируют беспредельный произвол местных чиновников по отношению к реальным производителям в современной российской экономике. Используя с помощью юристов эти пробелы, рейдерские структуры имеют массу легальных и полулегальных возможностей захватить почти любое лакомое для них предприятие. Ведь такого рода пробелов и недостатков, подрывающих уважение к собственности, в действующем законодательстве много…
