Владимир Ленин - ПСС, т.1

Продолжайте, господа, в том же духе, продолжайте смело! Императорское прави­тельство — то самое, которое, как мы сейчас от вас слышали, приняло уже меры (хотя и с дефектами) для спасения народа от окончательного разорения, — примет для спасе­ния вас от уличения в пошлости и невежестве меры, свободные уже от всяких дефек­тов. «Культурное общество» по-прежнему с охотой будет, в промежутке между пиро­гом с вязигой и зеленым столом, толковать о меньшем брате и сочинять гуманные про­екты «улучшения» его положения; представители его с удовольствием узнают от вас, что, занимая места земских начальников или каких-нибудь там других смотрителей за крестьянским карманом, они проявляют развитое сознание гражданских потребностей и обязанностей. Продолжайте! Вам обеспечено не только спокойствие, но и одобрение и похвалы... устами господ Бурениных.

В заключение не лишним будет, кажется, ответить на вопрос, который, вероятно, приходил в голову не одному уже читателю. Стоило ли так долго разговаривать с по­добными господами? стоило ли по существу отвечать на этот поток либеральной и за­щищенной цензурой грязи, который они изволили именовать полемикой?

Мне кажется — стоило, не ради них, конечно, и не ради «культурной» публики, а ради того полезного урока, который могут и должны извлечь для себя из

280 В. И. ЛЕНИН

этого похода русские социалисты. Этот поход дает самое наглядное, самое убедитель­ное доказательство того, что та пора общественного развития России, когда демокра­тизм и социализм сливались в одно неразрывное, неразъединимое целое (как это было, например, в эпоху Чернышевского), безвозвратно канула в вечность. Теперь нет уже решительно никакой почвы для той идеи, — которая и до сих пор продолжает еще кое-где держаться среди русских социалистов, крайне вредно отзываясь и на их теориях и на их практике, — будто в России нет глубокого, качественного различия между идея­ми демократов и социалистов.

Совсем напротив: между этими идеями лежит целая пропасть, и русским социали­стам давно бы пора понять это, понять НЕИЗБЕЖНОСТЬ и НАСТОЯТЕЛЬНУЮ НЕОБХОДИМОСТЬ ПОЛНОГО И ОКОНЧАТЕЛЬНОГО РАЗРЫВА с идеями де­мократов.

Посмотрим, в самом деле, чем он был, этот русский демократ, в те времена, которые породили указанную идею, и что он стал. «Друзья народа» дают нам достаточно мате­риала для такой параллели.

Чрезвычайно интересна в этом отношении выходка г. Кривенко против г. Струве, который выступил в одном немецком издании против утопизма г. Ник. —она (его за­метка — «К вопросу о капиталистическом развитии России», Zur Beurtheilung der kapitalistischen Entwicklung Rußlands — появилась в «Sozialpolitisches Centralblatt»83, III, № 1, от 2 октября 1893 г.). Г. Кривенко обрушивается на г. Струве за то, что тот отно­сит будто бы к «национальному социализму» (который, по его словам, «чисто утопиче­ской природы») идеи тех, кто «стоит за общину и земельный надел». Это ужасное об­винение якобы в социализме приводит почтеннейшего автора совсем в ярость:

«Неужели, — восклицает он, — никого другого и не было (кроме Герцена, Черны­шевского и народников), кто стоял за общину и земельный надел. А составители поло­жения о крестьянах, положившие общину и хозяйственную самостоятельность кресть­ян в основу реформы, а исследователи нашей истории и современного

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 281

быта, говорящие в пользу этих начал, а почти вся наша серьезная и порядочная печать, также стоящая за эти начала, — неужто все это жертвы заблуждения, называемого «на­циональным социализмом»?»

Успокойтесь, почтеннейший г. «друг народа»! Вы так испугались этого ужасного обвинения в социализме, что не дали себе даже труда внимательно прочесть «малень­кую статейку» г. Струве. И в самом деле, какая бы это была вопиющая несправедли­вость обвинять в социализме тех, кто стоит «за общину и земельный надел» ! Помилуй­те, чего же здесь социалистического? Ведь социализмом называется протест и борьба против эксплуатации трудящегося, борьба, направленная на совершенное уничтожение этой эксплуатации, — а «стоять за надел» значит быть сторонником выкупа крестьяна­ми всей земли, бывшей в их распоряжении. Даже если и не за выкуп стоять, а за без­мездное оставление за крестьянами всей земли, находившейся до реформы в их владе­нии, — и тогда еще ровно ничего тут нет социалистического, потому что именно эта крестьянская собственность на землю (вырабатывавшаяся в течение феодального пе­риода) и была повсюду на Западе, как и у нас в России , — основой буржуазного обще­ства. «Стоять за общину» — т. е. протестовать против полицейского вмешательства в обычные приемы распределения земли, — чего тут социалистического, когда всякий знает, что эксплуатация трудящегося прекрасно уживается и зарождается внутри этой общины? Ведь это значит уж невозможно растягивать слово «социализм»: придется, пожалуй, и г. Победоносцева отнести к социалистам!

Г-н Струве вовсе не совершает такой ужасной несправедливости. Он говорит об «утопичности национального социализма» народников, а кого он относит к народни­кам, — видно из того, что он называет «Наши разногласия» Плеханова полемикой с на­родниками. Плеханов, несомненно, полемизировал с социалистами, с людьми, не имеющими ничего общего с «серьезной

Доказательство — разложение крестьянства.

282 В. И. ЛЕНИН

и порядочной» русской печатью. И потому г. Кривенко не имел никакого права отнести на свой счет то, что относится к народникам. Если же он желал непременно узнать мнение г. Струве о том направлении, которого он сам придерживается, — тогда я удив­ляюсь, почему он не обратил внимания и не перевел для «Р. Богатства» следующее место из статьи г. Струве:

«По мере того, как идет вперед капиталистическое развитие, — говорит автор, — только что описанное миросозерцание (народническое) должно терять почву. Оно либо

выродится (wird herabsinken) в довольно бледное направление реформ, способное на

* компромиссы и ищущее компромиссов , к чему имеются уже давно подающие надежду

задатки, либо оно признает действительное развитие неизбежным и сделает те теорети­ческие и практические выводы, которые необходимо отсюда проистекают, — другими словами, перестанет быть утопическим».

Если г. Кривенко не догадывается, где это имеются у нас задатки такого направле­ния, которое только и способно на компромиссы, то я посоветовал бы ему оглянуться на «Русское Богатство», на теоретические воззрения этого журнала, представляющие из себя жалкую попытку склеить обрывки народнического учения с признанием капита­листического развития России, на политическую программу его, рассчитанную на улучшения и восстановления хозяйства мелких производителей на почве данных капи­талистических порядков .

* Ziemlich blasse kompromißfähige und kompromißsüchtige Reformrichtung — по-русски это можно, ка­жется, и так передать: культурнический оппортунизм.

* Жалкое впечатление производит вообще попытка г. Кривенко воевать против г. Струве. Это — ка­кое-то детское бессилие возразить что-нибудь по существу и детское же раздражение. Например, г. Струве говорит, что г. Ник. —он «утопист». Он совершенно ясно указывает при этом, почему он его так называет: 1) потому, что он игнорирует «действительное развитие России»; 2) потому, что он обра­щается к «обществу» и «государству», не понимая классового характера нашего государства. Что же мо­жет возразить против этого г. Кривенко? Отрицает ли он, что развитие наше действительно капиталисти­ческое? говорит ли он, что оно какое-либо другое? — что наше государство — не классовое? Нет, он предпочитает совершенно обходить эти вопросы и со смешным гневом воевать против каких-то, им же сочиненных, «шаблонов». Еще пример. Г. Струве, кроме непонимания классовой борьбы, ставит г. Ник. —о ну в упрек крупные ошибки в его теории, относящиеся к области «чисто экономических фактов». Он указывает, между прочим, что, говоря о незначительности нашего неземледельческого населения, г. Ник. —он «не замечает, что капиталистическое развитие России будет именно сглаживать эту разницу 80% (сельское население России) и 44% (сельск. насел, в Америке): в этом, можно сказать, состоит его исто­рическая миссия». Г. Кривенко, во-первых, перевирает это место, говоря о «нашей» (?) миссии обезземе­лить крестьян, тогда как речь идет просто о тенденции капитализма сокращать сельское население, и, во-вторых, не сказав ни слова по существу (возможен ли такой капитализм, который бы не вел к уменыпе-

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 283

Это вообще одно из наиболее характерных и знаменательных явлений нашей обще­ственной жизни в последнее время — вырождение народничества в мещанский оппор­тунизм.

В самом деле, если мы возьмем содержание программы «Р. Б—ва», — все эти регу­лирования переселений и аренды, все эти дешевые кредиты, музеи, склады, улучшения техники, артели и общественные запашки, — то увидим, что она действительно пользу­ется громадным распространением во всей «серьезной и порядочной печати», т. е. во всей либеральной печати, не принадлежащей к крепостническим органам или к репти­лиям . Идея о необходимости, полезности, настоятельности, «безвредности» всех этих мероприятий пустила глубокие корни во всей интеллигенции и получила чрезвычайно широкое распространение: вы встретите ее и в провинциальных листках и газетах, и во всех земских исследованиях, сборниках, описаниях и т. д., и т. д. Несомненно, что, ежели бы это принять за народничество, — успех громадный и неоспоримый.