Альберт Кан - Измена Родине. Заговор против народа

Многие из них, по словам Дэниеля, сражались в рядах гитлеровской армии на восточном фронте…[96]

После победы над Германией председатель подкомиссии сенатской комиссии по военным делам сенатор Харли М. Килгор неоднократно обращал внимание на то, что в западных оккупационных зонах аппарат германских картелей не уничтожается, а сознательно восстанавливается. К весне 1946 г. курс акций компании «И. Г. Фарбениндустри» на мюнхенской и франкфуртской фондовых биржах поднялся с 68 до 142,5.

«У меня возникает вопрос, не намерен ли г-н Бирнс выбросить за борт программу, разработанную союзниками в Квебеке, Ялте и Потсдаме, — говорил в своей речи по радио 1 мая 1946 г. бывший министр финансов США Генри Моргентау младший, критикуя политику, проводившуюся в Германии государственным секретарем Джемсом Ф. Бирнсом. — Если г-н Бирнс действительно намерен отказаться от Потсдамского соглашения… то я предсказываю, что мы придем лишь к повторению роковых ошибок Версаля и подготовим почву для третьей мировой войны».

Как сообщал 11 сентября 1946 г. корреспондент «Нью-Йорк геральд трибюн» в Германии Эдвин Хартрич, «германские промышленники и финансисты» удовлетворены тем, что «Америка и Англия окончательно решили возродить Западную Германию в качестве противовеса русской зоне».

Замена Джемса Ф. Бирнса на посту государственного секретаря генералом Джорджем К. Маршаллом в январе 1947 г. не внесла в американскую внешнюю политику никаких изменений. Вскоре после этого заместитель государственного секретаря Дин Ачесон[97] заявил:

«Нам следует поторопиться с восстановлением этих двух великих мастерских Европы и Азии — Германии и Японии… Нужно немедленно принять все возможные меры, даже если на это не будет согласия всех четырех держав, чтобы начать в более широких масштабах экономическое восстановление Европы, в том числе и Германии».

На Дальнем Востоке, как и в Европе, «жесткая» политика США по отношению к России сопровождалась поддержкой милитаристских и реакционных клик.

После капитуляции Японии американская армия в Китае приступила к обучению и снаряжению 40 гоминдановских дивизий общей численностью более 700 тыс. человек; это вдвое превышало численность китайских войск, обученных и вооруженных американцами в течение всей второй мировой войны. Чтобы помочь Чан Кайши, отчаянно цеплявшемуся за всякую возможность удержать власть в руках своего разложившегося феодального правительства, Трумэн предоставил гоминдану взаймы свыше 600 млн. долларов на закупку американских «военных излишков», оставшихся на тихоокеанских островах. К 1947 г. общая стоимость американских военных материалов и других видов помощи, предоставленных Чан Кайши, превысила 4 млрд. долларов.

Еще 26 ноября 1945 г. член палаты представителей от Вашингтона Хью Дэлеси заявлял, что политика Трумэна на Дальнем Востоке «продиктована интересами крупного капитала, стремящегося к неограниченной экономической эксплоатации Азии. Это политика империализма доллара. Это политика новой мировой войны, на сей раз против Советского Союза, войны, которая будет начата с баз США на Тихом океане, из Японии, где мы еще не искоренили милитаристов, и с антикоммунистических баз в Северном Китае…»

Продолжение этой политики, заявил Дэлеси, сделает «гражданскую войну в Китае неизбежной»…[98]

12 марта 1947 г. «жесткая» политика США в отношении России достигла своего кульминационного пункта. В этот день Трумэн выступил на совместном заседании обеих палат конгресса США со своим «знаменитым» заявлением, в котором потребовал предоставления правительствам Греции и Турции займа в 400 млн. долларов и военной помощи. Формальной целью этого займа, хотя сам Трумэн и не заявил об этом прямо, было остановить «советскую экспансию» и распространение «большевизма» в Европе.

Газета «Чикаго дейли ньюс» назвала это заявление Трумэна «откровенным призывом к войне» с Советской Россией.

«Мы имем дело с кризисом не в Греции, а в Америке… — заявил в своем выступлении по радио, транслировавшемся по всей стране на другой день после речи Трумэна, бывший вице-президент Генри Уоллес, смещенный с поста министра торговли за то, что выступал против внешней политики Трумэна. — Если президент Трумэн объявляет о существовании конфликта мирового масштаба между Востоком и Западом, он тем самым говорит советским руководителям, что США начинают готовиться к новой войне…»

Официально «доктрину Трумэна» преподносили широкой американской публике как начало «крестового похода» против коммунизма; однако в ее основе лежали другие, более важные, хотя и неофициальные соображения. Журнал «Тайм» писал 24 марта 1947 г.:

«Вслух говорят только о Греции да о Турции, а на ухо шепчут об океане нефти, который простирается к югу от этих стран.

В момент, когда правительство США готовилось предпринять этот исторический шаг, могучая кучка американских нефтяных компаний тоже пришла к историческому решению. С молчаливого согласия правительств США и Англии эти компании заключили ряд крупнейших в истории сделок, чтобы подготовить возможность полного освоения этого нефтяного океана… «Стандард ойл компани оф Нью-Джерси» и ее партнеры намерены истратить в неспокойных странах Среднего Востока свыше 300 млн. долларов, чтобы извлечь эти богатства на поверхность».

22 марта журнал «Бизнес уик» напечатал на самом видном месте статью, в которой говорилось: «Новая демократия — новый бизнес. Кампания, начатая США, чтобы остановить распространение коммунизма в других странах, означает крупные расходы на базы, помощь и реконструкцию. Зато для американского бизнеса откроются новые внешние рынки».

Редактор финансового отдела газеты «Нью-Йорк уорлд телеграм» Ральф Гендерсон писал: «Все это сулит нашим обладателям свободных капиталов возможность более обеспеченных и более прибыльных вложений. Это очень приятная новость, имеющая для нас важнейшее значение».

Послевоенная внутренняя политика правительства Трумэна также вызывала в кругах американского крупного капитала немалое удовлетворение.

Не прошло и двух месяцев после смерти Ф. Д. Рузвельта, как однажды утром впервые за 12 лет в Белом доме появился Герберт Гувер.

Это было 28 мая 1945 г. Гувер прибыл на несколько минут раньше назначенного ему времени и, ожидая, пока Трумэн освободится, не спеша разгуливал по комнатам, которых он не видел с марта 1933 г. Ему было уже 70 лет; его седые волосы поредели, лицо обрюзгло, покрылось морщинами; но, как сообщал через несколько месяцев журналист Сидней Шэллет, Гувер чувствовал себя «помолодевшим».

Трумэн беседовал с Гувером 45 минут. Потом были вызваны фотографы, и они запечатлели момент, когда оба государственных мужа обменивались рукопожатиями и приятными улыбками.

Едва Гувер вышел за порог Белого дома, как его обступили журналисты. «О чем вы беседовали?» — спросил один из них.

Лицо Гувера сморщилось в улыбку. «Президент Соединенных Штатов, — сказал он, — имеет право сам делать заявления о том, что он говорил своим посетителям или посетители говорили ему. Это все, что я могу вам в данный момент сказать».

Однако то обстоятельство, что Трумэн вызвал к себе для переговоров Гувера, говорило о многом.

«В столице носятся слухи, — сообщал журнал «Тайм» 4 июня 1945 г., — что Гувер снова впряжется в работу, хотя бы только и в роли советника. Но чем бы все это ни закончилось, пригласив к себе Гувера, Трумэн сделал ловкий и великодушный жест. Одним мастерским ходом он завоевал расположение республиканцев… и дал понять, что он ни к кому не питает враждебных чувств. Впоследствии он еще ярче подчеркнул это, пригласив Томаса Дьюи и Альфреда Лэндона навещать его «всякий раз, когда им случится быть в Вашингтоне».

Через два дня после встречи Трумэна с Гувером газета «Уолл-стрит джорнэл» радостно восклицала в передовой статье:

«Воинствующей политике «нового курса», которую проводил Белый дом, пришел конец!»

К тому времени, когда Гувер посетил Белый дом, ряд сторонников «нового курса», в том числе три бывших министра правительства Рузвельта, уже получили отставку, а в ближайшем будущем намечалась отставка и многих других деятелей этого типа.

«Произведенные Трумэном назначения в состав правительства истолковываются кругами конгресса как показатель основной политической установки правительства, — сообщалось в официальном органе Национальной ассоциации промышленников 7 июля 1945 г. — Новый президент без излишнего шума отстраняет от высшей власти сторонников «нового курса» и заменяет их людьми, которые считаются демократами в том смысле слова, какой был в ходу до 1932 года. Для деловых кругов это означает ощутительную разрядку крайне неприятной атмосферы последних двенадцати лет».