Сергей Кургинян - Суть времени. Том 2

И сейчас можно говорить только об одном — о том, что люди из народа займутся этим спасением всерьез. Вот с чем мы обращаемся к «Сути времени». Мы к вам обращаемся. Не к отдельным, больше или меньше стухшим элитариям, а к вам. Потому что больше не к кому. Нет больше никого, кто любит и хочет спасти Россию. Или мы вместе с вами — или никто. Вот так распорядилась судьба. И нет у нас другого выбора.

О каких процессах идет речь? Почему они требуют политической теории (и мы эту теорию уже предоставили и в дальнейшем будем предоставлять более развернуто и детально)? Речь идет о том, что есть мегапроект переустройства человеческой жизни вообще. Мегапроект переустройства того, что именуется человеком. Мегапроект, частью которого является наша перестройка. Этот мегапроект развертывается в несколько фаз.

Сначала возникла перестройка-1, в ходе которой демонтировали Советский Союз, мировую коммунистическую систему. И глубоко повредили нашего человека — советского, русского человека. Ведь ему нанесли глубочайшую травму. Его хотели убить, должны были убить. Он должен был быть убит. Он не убит. Он еще жив, и он сопротивляется этому повреждению. Он зализывает раны. Но повреждение глубокое, и ставка сделана на него. Это была перестройка-1.

Теперь, поскольку этот человек не добит, шевелится, зализывает раны и пытается снова каким-то образом обрести подлинность, идентичность и мировоззрение, по нему наносится второй удар — широпаевско-гудковская перестройка-2, десталинизация, доходящая до отрицания всего нашего исторического самосознания. Глубочайшая травма должна быть нанесена на этом этапе так, чтобы кончились все дерганья, чтобы этот человек не пробовал восстать, чтобы он не мог восстанавливать себя. По нему должны быть нанесены удары директивно, оккупационно, на убой — до полного паралича, до самоотрицания, до судорог суицида. Вот тогда, на фоне всего этого, можно будет начать расчленение страны. И это перестройка-2 с ее основными компонентами, которые важны только в том смысле, что они сочетаются вместе.

Сама по себе демократия — чем плохо? Давайте. Человек, которого вы уничтожали, проснулся. Вон, Гудков говорит: он как стоик. Так дайте ему право выбирать! Но он же «нелюдь», он «совок», он «ублюдок». Поэтому ему нельзя давать право выбирать. Его надо беспощадно подавить, а всем остальным дать это право. Чтобы они — поскольку он-то, этот «нелюдь», «совок», еще любит Родину и хочет ее защищать, а другие ее не любят, ненавидят и не хотят защищать — чтобы эти другие, которым будут даны все демократические права, могли эту Родину развалить окончательно.

Развитие. Кто против развития? Кто-то хочет деградации, застоя? Естественно, если мы не будем развиваться, причем ускоренно, то другие страны, которые развиваются, нас уничтожат. Просто поглотят, раздавят. Конечно, развитие нужно. Но приравнивание развития к Модерну — это перестроечная провокация. Это ложь. Развитие не тождественно Модерну.

А почему осуществляется это ложное отождествление, а также воспевание Модерна в момент, когда Модерн отбросил копыта? Почему? Потому что если уцелевший русский человек оседлает русскую «козу развития», то мало никому не покажется. Кроме того, мир будет спасен от неразвития. А те силы, которые добивают Россию и осуществляют все эти акции, хотят неразвития. Они делают ставку на неразвитие. Они очень глубоко преобразуют человечество. Они создают многоэтажное человечество. Они проблематизируют единство вида человеческого. Они создают такую непроницаемую иерархию, по отношению к которой любой Египет эпохи фараонов покажется демократическим обществом. Вот что они создают с помощью этих своих перестроек.

С точки зрения международной — сначала разрушили Советский Союз, теперь преобразуют определенным образом арабский мир, потом чем займутся и кем? Неужели непонятно, что все это по русскую душу?

Итак, политическая теория состоит в том, чтобы объяснить, что такое перестройка. Что перестройка — это глобальное явление. Что это не одна перестройка, а перестройки. Что цепь этих перестроек должна построить абсолютно новый, неслыханно антигуманный порядок. И что посягательство идет на все на свете: на гуманизм как таковой, на человека как такового. Абсолютное зло, невероятно напоминающее гитлеровский оккультный фашизм с его волей к смерти, с его отрицанием развития, с его абсолютно непроницаемыми иерархиями, с его изощренно мерзкой элитарностью, прикрывающей себя словами о любви к немецкому народу. А на самом деле грезящей концом истории, окончательным порабощением человечества, возвращением этого человечества к самым страшным временам непроницаемо антидемократических иерархий. В которых не будет места ничему: ни любви, ни счастью, ни свободе, ни гуманизму, ни развитию, ничему. Раздавливание человека. Вот это все снова смотрит на нас сквозь прорезь оптического прицела. С этим нельзя не воевать интеллектуально, информационно, политически и иначе.

Для этой войны мы и собираем армию на основах жесткой дисциплины, на основах проектной демократии, на основах меритократии, которая создает возможности для каждого, и одновременно на основах беспощадного отбора всего, что полезно для дела и отсечения всего, что делу не нужно.

А теперь о том, что делу нужно и не нужно. То есть здесь мы переходим уже от политической теории к политической философии.

Обращаю внимание на то, как осуществляются различного рода кульбиты на этой теме.

У господина Крылова есть такая статья «Старопатриотизм»[50], в которой он сначала опять абсолютно твердо говорит: «В плане историческом русский национализм является ответвлением традиционной русско-патриотической идеологии, а в плане содержательном — ее отрицанием. Это двойственное положение до сих пор недостаточно осознано, прежде всего — самими националистами. Многие до сих пор испытывают что-то вроде чувства вины перед породившим их течением мысли, и пытаются как-то оправдать свой отход от догматов традиционного русского патриотизма всякими извинительными причинами — например, „тактикой“.

…Противоположная сторона понимает ситуацию куда лучше и воспринимает националистов как „вышедших от нас, но не наших“. Этим объясняется то растущее раздражение, которое вызывают у „патриотов“ националисты, даже когда они говорят „вроде бы те же самые вещи“ (а какие те же самые вещи? Широпаев говорит те же самые вещи? — С.К.), и уж тем более — когда они говорят что-то другое. Впрочем, раздражение — слабое слово: сейчас дело уже дошло до открытой ненависти…»

И дальше — ссылка на меня: «Например, широко известный Сергей Кургинян, всегда считавшийся пусть и левым, но патриотом, недавно открыто объявил русских националистов врагами, с которыми „шутки кончились“, а началась война на уничтожение. То же, по сути, сказал недавно еще более известный Проханов, наш главный государственник. Несколько мягче стелют другие патриотические деятели, но тенденция очевидна. …Как, например, Леонид Бородин, бывший политзэк, отсидевший два срока именно за „русскость“, а ныне ставший последовательным противником русского национализма». (Значит, они называют русским национализмом убийство России, ее расчленение, поглощение ее другими империями. И имеют наглость говорить о том, что их ненавидят «за то, что они националисты»! — С.К.)

«Неприятие старопатриотами русского национализма сейчас выкристаллизовалось в особую идеологию, почему-то называемую „имперской“. Речь идет о системе взглядов, согласно которой „русский национализм губителен для России“, „полиэтнический характер России — данность, с которой националистам надо смириться“, „русские должны терпеть любые унижения ради сохранения единства страны“, „русские должны служить нерусским и обустраивать их жизнь“…»

Это откуда все? Когда Проханов или Кургинян говорили, что «русские должны служить нерусским и обустраивать их жизнь»? Это что за бред? Это когда мы говорили, что «русские должны терпеть любые унижения ради сохранения единства страны»? Это грязный пиар, рассчитанный на то, что все, что есть подлинного в национализме и патриотизме, надо обгадить, а русскую смерть надо выдать за национализм. Это постмодернистская подтасовка. Это грязная пиаровская мерзость. Она прямо говорит о том, кто стоит за спиной. Это не честный разговор. Так разговаривают тогда, когда уже полностью запродались и прекрасно знают, кому и ради чего.

«Ладно бы Кургинян или Проханов, но ведь многие из тех, кто сейчас клянут националистов последними словами, были и остаются честными людьми, заплатившими за свои убеждения немалую цену…» (далее идет ссылка на Бородина).

Завтра все, кто называл себя националистами, всё поймут, если они любят Россию. И встанут в наши ряды. Завтра все, кто называл себя антикоммунистами и антисталинистами и проклинал «коммуняк», поймут, что десталинизаторы пришли по русскую душу. Завтра образуется широкий фронт против псевдонационалистов и либероидов. Псевдонационалисты, националисты-уменьшители, а теперь уже и ликвидаторы — это враги. Настоящие националисты — это друзья. Граница проходит между ними, как когда-то она прошла между теми, кто шел с Гитлером уничтожать Россию, и теми, кто стал воевать с Гитлером за Россию, откинув все идеологические расхождения. Вот какой наступает момент.