Виталий Иванов - Охранитель
Некогда на всю страну прославилось созданное им левое движение «Май». В 2003 году Баков избрался в Госдуму от Партии возрождения России (состоит во фракции единороссов). Два года назад он сошелся с энергетиками и начал подряжаться организовывать кампании СПС (провел партию на выборах в Амурской, Брянской, Курганской и Тульской областях). Работает Баков и на других. Так, он обеспечил победу «Свободной России» на недавних выборах в Новгородской области (11 процентов голосов). Обычно он запускает агитационную сеть, дотягивающуюся до самых отдаленных деревень, используя технологии сетевого маркетинга, сосредотачивается на работе с наиболее активным электоратом, то есть с пенсионерами, и концентрирует агитацию на актуальных для них темах (пенсии, льготы). Для пермских выборов Баков ничего нового не придумывал.
Так что все «возрождение партии» и «востребованность либерализма» объясняются перекрашиванием стараниями опытного маляра Бакова в густо розовый цвет. И ситуативным отсутствием (ослаблением) конкурентов.[67]
Кадавр на марше
В последнее время много говорят о «возрождении СПС» и «укреплении либеральной оппозиции». Выскажусь и я. А то уже нет сил слушать глупости.
1Начнем с истории. Партия «Союз правых сил» выросла из одноименного блока, сколоченного для участия в думских выборах 1999 года из движений и общественных организаций либеральной ориентации. Первую скрипку в блокостроительстве сыграл «семейный» Кремль. В тройку лидеров входили бывший премьер Кириенко, бывший первый вице-премьер Немцов и бывший председатель Госкомитета по поддержке и развитию малого предпринимательства Хакамада. То есть три отставных чиновника.
Позиции либералов в элитах тогда были еще довольно сильны, а главное, считалось, что либеральная идеология и риторика вполне востребованы в обществе. Лужков и примкнувший к нему Примаков, развивая наступление на Кремль, вовсю использовали актуальную антилиберальную риторику. Это, а также конфигурация внутриэлитных связей (Чубайс и ряд других либеральных авторитетов были тесным образом связаны с «семьей» и конфликтовали с Лужковым и Примаковым), предопределило встраивание значительной части либеральной тусовки в кремлевский предвыборный «пул».
Фактически СПС выступал в роли младшего партнера блока «Единство», предлагавшего избирателям попсовый микс из левых и правых лозунгов. Но в конечном счете победы обоих блоков были предопределены не столько их риторикой, сколько их непосредственной привязкой к резко набравшему популярность Путину и административным ресурсом.
Фракция СПС в Госдуме была миноритарием (в лучшие времена в нее входили 37 депутатов), но довольно заметным и активным. Кремль, вплотную занявшись «Единой Россией» и Народной партией, практически отпустил «правых» в свободный полет. За четыре года в их отношениях с президентурой случалось всякое. Однако с околокремлевской орбиты они не сходили.
В одно общественное объединение блокообразующие движения и организации слились в 2001 году (в 2002-м Минюст зарегистрировал его как партию). Кириенко к тому времени уже служил полпредом и отдалился от «правых». И СПС нередко воспринимался как «партия Чубайса» или «партия Чубайса — Гайдара». Формально эти деятели занимали посты сопредседателей партии наряду с Хакамадой и Немцовым. Гайдар, однако, старался дистанцироваться от повседневной политической деятельности, предпочитал играть роль «идеолога» и «духовного отца». Чубайс же, будучи распорядителем госмонополии РАО «ЕЭС России», располагая широкими связями в элите и авторитетом в либеральном сообществе, выступая основным инвестором и совладельцем партии, действительно мог считаться ее лидером.
Однако Анатолий Борисович не имел ни времени, ни особого желания осуществлять текущее руководство. Официально первым среди равных стал Немцов — он возглавлял федеральный политсовет партии и фракцию. И старался по возможности проводить самостоятельную линию, например, как рассказывают, длительное время сотрудничал с хозяевами «Альфы». В 2003 году в СПС при его содействии инвестировал Ходорковский. При этом часть руководителей региональных организаций были финансово и организационно независимы от Чубайса и его энергетиков, а тем более от Немцова.
Чем очевиднее становилось желание Путина максимально откорректировать принятый в начале 1990-х «либеральный проект» в сторону патриотизма, государственничества, державности, тем острее обозначались противоречия внутри СПС по вопросу отношения к режиму. Чубайс, по понятным причинам, выступал и выступает последовательным лоялистом (отдельные «взбрыкивания» не в счет). В первую очередь его стараниями партия официально приняла компромиссный подход: либеральные начинания поддерживаются, нелиберальные — критикуются. Даже если первых кот наплакал. Конструктивная оппозиция. Как КПРФ. Однако чем дальше, тем больше либералов скатывалось в оппозицию непримиримую. Неадекватные заявления стали позволять себе не только рядовые члены фракции и политсовета, но и Немцов. В Кремле это вызывало вполне естественное раздражение.
Впрочем, вопреки распространенному мнению, в администрации президента не задавались целью не пустить СПС в Госдуму на выборах 2003 года. «Правым» просто не стали ни помогать (точнее в «телик» их пустили, но административного ресурса не предоставили), ни мешать. Типа выплывайте сами. Крайне маловероятно, что они в таких условиях преодолели бы пятипроцентный барьер, ведь к тому времени либерализм стремительно маргинализировался.
Проблема усугубилась тем, что Чубайс тогда вошел в первую тройку списка и взялся пиариться на сомнительной теме «либеральной империи». К тому же он, оттеснив Немцова от руководства кампанией и поставив своих людей (Коха, Трапезникова), бросил значительные ресурсы на войну с «Яблоком». Задача раз и навсегда уничтожить конкурента на «демократической поляне» заявлялась чуть ли не открыто. Чубайс ненавидит Явлинского, и это чувство взаимно.
СПС атаковал «Яблоко». Явлинский ответил.
Кремль и не подумал их растаскивать. Во-первых, мало кто понимал, что войнушка утопит обе партии. Во-вторых, яблочники были теснейшим образом повязаны с Ходорковским и ЮКОСом, да и в бюджете «правых» доля опального олигарха была заметной. Кстати, сами кремляне «Яблоко» тоже особо не трогали (сосредоточились на коммунистах) и тем более не пытались перекрывать им путь в парламент.
После поражения сопредседатели «правых» публично коллективно признали свою ответственность и подали в отставку. Начался почти полуторагодичный период формального безлидерства. Гайдар «ушел в астрал», Хакамада положила партбилет и пустилась во все тяжкие (в 2004 году на деньги Невзлина баллотировалась в президенты, позже прибилась к Касьянову), Немцов стал рядовым членом политсовета и сосредоточился на лоббизме. Что до Чубайса, то, похоже, он начал относиться к СПС как к чемодану без ручки, который нести тяжело, а бросить жалко. Во всяком случае, идею лично возглавить партию в трудный час он отверг.
Есть версии, что Анатолий Борисович пытался найти «хорошие руки», в которые можно отдать СПС. И не нашел. Как бы то ни было, когда в начале 2005 года ситуация безлидерства стала уже совершенно нетерпимой, Чубайс взялся продвигать в председатели федерального политсовета своего помощника Гозмана. Тот сам вызвался.
Однако Леонид Яковлевич настолько непопулярен среди коллег, что даже ресурса «отца-основателя» не хватило, чтобы протащить его кандидатуру через съезд. Пришлось в спешном порядке выписать из Перми лидера тамошней парторганизации вицегубернатора Белых. Для Гозмана же специально учредили пост зампреда. Понятно, что постоянный контакт с Чубайсом и доступ к ресурсам энергокомпаний делают его фигурой по определению более влиятельной, чем вчерашний провинциал Белых. Первое время тот вообще был зиц-председателем, а потом сосредоточился на всяких бессмысленных переговорах об объединении с «Яблоком» и Республиканской партией и тому подобном.
В 2004–2005 годах всерьез обсуждалась вероятность ухода СПС, а точнее, того, что от него осталось, в непримиримую оппозицию, даже в «революционеры» (с одновременным отмежеванием от Чубайса и изгнанием Гозмана). Часть «правых» действительно соблазнилась посулами Каспарова и Касьянова или «революционерит» в индивидуальном порядке, но основная масса не поверила в перспективу «русского оранжада» и не захотела брататься с оборванцами вроде Лимонова. Одни считают, что нужно хранить чистоту либеральной идеи до лучших времен, пусть даже они наступят, когда рак свистнет на горе, другие верят или изображают веру (в их числе Гозман, Белых, исполнительный директор партии Пермяков) в то, что Кремль якобы нуждается в либералах и в 2007-м непременно поможет СПС, если «правые» будут вести себя правильно.
