Ирина Голаева - Украинский синдром
Ненависть Польши к России была создана искусственно и поддерживалась на протяжении 1000 лет. А это более чем достаточный срок, чтоб изменить сознание и переродить внутреннюю суть человека. Начиная с момента принятия Польшей католического христианства, Западом стала проводиться информационная война — война за сознание человека. Уже тогда сила информационной обработки сознания населения для создания нужного понимания вовсю применялась западными политиками. Русь надолго отстала в этом искусстве, проигрывая не на полях битвы, а в дипломатических интригах. Этим умело пользовались ее враги, формируя определенное мнение о суровости и нетерпимости русского характера. Подобное мнение с успехом и надолго укоренилось в западноевропейском сознании, и его отголоски нам приходится встречать до сих пор.
Россия и Польша оказались разделены на два непримиримых религиозно-политических лагеря. Русь видела в братьях поляках отступников и предателей вековых устоев. Польша вообще не видела в русских братьев, со скрипом сердца принимая то, что языки, народности и культуры схожи, да и от своего славянского прошлого было не отказаться. Но, несмотря на выполнение Польшей всех условий Западного мира по признанию ее «западноевропейской страной», для всей остальной Европы Польша так и осталась полупризнанной, полуевропейской страной. Европа всегда относилась к ней совершенно не как к равной себе и никогда не прощала Польше ее славянских корней.
Западная Европа приняла Польшу в свою семью с оговорками, натянуто, несмотря на то, что сами поляки всегда хотели быть в Европе и считали себя полноценными европейцами. Да, по сравнению с восточными соседями они были европейцами. Но в глазах самой Европы так и остались варварами и людьми третьего сорта. Эксперименты немцев, проводимые над поляками в концлагерях, лишний раз подтверждают это. Польша очень сильно пострадала во Второй Мировой войне именно от рук «цивилизованных» западноевропейцев, считающих полноценными людьми только себя.
Внутреннее противоречие и трагедия Польши заключаются в том, что, сильно переоценивая себя и стремясь в европейский дом, она так и остается зависимым, неполноценным членом этого дома, находясь в презрении у сильных европейских держав. Европейский дом продолжает видеть поляков, принадлежащих иной культуре, чужаками. Прощать полякам их славянство, (как, впрочем, и другим представителям славян в ЕС), Запад не собирается. Таким образом, поляки оказались «непризнанными» с двух сторон. И со стороны Запада, и со стороны Востока. Подобная обособленность сильно отразилась на их национальном характере. Его яркие черты — гордость, высокомерие, чванливость, нетерпимость к национальным представителям своих восточных соседей, их уничижение. К украинцам, белорусам и русским у Польши всегда было непримиримое, часто жесткое и барское отношение. Эти народы они видели рабами, слугами, вечно зависимыми от их собственной воли. Иного отношения, кроме как кнута, к ним не было.
После присоединения огромных восточнославянских территорий к Польше, началась жесткая эксплуатация и унижение населения, проживающего там. Как правило, это были православные, которые отказались переходить в католичество и всячески сопротивлялись этому. Православный в государстве Речи Посполитой должен был платить дополнительный унизительный оброк за право оставаться верным своей религии. Это сильно унижало православного христианина. К тому же, все волнения православного населения самым жестоким образом подавлялись. Зачастую для устрашения и предотвращения любых народных выступлений проводились показательные карательные операции. Но подобные действия у местного населения вызывали обратную реакцию.
В польских панах славянский, русский народ видел поработителей, захватчиков, внутренне не признавая их власти над собой и своими землями. В их жилах вскипала ярость, возникало народное сопротивление. «Тарасы Бульбы» всегда были на этой земле. Гоголь не выдумал своего героя, он просто собрал в единый образ стремление русского народа, попавшего под польское инославное владычество, к свободе. Если внимательно читать Гоголя, то можно видеть, что Тарас Бульба не считал себя ни украинцем, ни, тем более, укром, а русским православным человеком. За землю Русскую, за ее народ он и поднимал свой меч на притеснителей. Огнем и мечем отмечены все взаимоотношения Польши и Малороссии. Иного языка тогда не знала ни одна, ни другая сторона. Свидетелями оставалась лишь выжженная земля и горы человеческого мяса на вороньем пиршестве. Да, тогда вороны пировали всласть…
Началом пересмотра территориальных притязаний Польши на Украинские земли стало подписание в 1654 году между русским царем Алексеем Михайловичем Романовым и гетманом Украины Богданом Хмельницким договора о Воссоединении России и Малороссии (будущей Украины). Пока Украина входила в состав России только формально. Но год от года эти связи крепчали, становились все сильнее. Уже российские императоры раздавали богатые земли на Украине русскому дворянству за верную службу. Появлялись новые города с российским политическим и культурным устройством: Одесса, Херсон, Запорожье, Харьков, Днепропетровск. А после падения в результате наполеоновских войн самой Польши, когда уже она сама в итоге оказалась в полной политической и экономической зависимости от России, этот спор был окончательно прекращен. Возобновился он уже в XX веке, когда опять появилась независимая Польша, впоследствии снова утратившая свою независимость. С возникновением нового независимого государства — Украины — были окончательно определены и закреплены все границы и решены все территориальные вопросы по притязанию той или иной стороны. Правда, думается пока, до времени. Все может измениться, как только начнет рушиться государство Украина. Тогда вновь могут возникнуть вопросы, притязания, открыться новые споры между старыми соседями и врагами.
Глава 4. Новороссия
Новая Россия, или Новороссия, была южной окраиной Московского княжества. Начиналась Новороссия там, где кончалась Русь Московская, и начинались вечно спорные земли между Россией, Польшей и Крымским ханством.
Земли Новороссии отличались плодородием. Климат теплый, сухой. Зима короткая. Для России эти земли всегда имели не только историческое, но и стратегическое, и экономическое значение. Если в Нечерноземье был неурожай, то земли Новороссии могли прокормить оставшуюся Россию, смягчив голод. К тому же, это был выход к морю и контроль над восточными торговыми путями в Европу.
Польша, захватившая эти земли через присоединение Литвы, постоянно унижала местное православное население, безраздельно господствуя над ним и постоянно чиня произвол. На юге требовалось обороняться от алчных крымских разбойников, совершавших регулярные набеги. Запорожская Сечь на острове Хортица посреди Днепра была сторожевой пограничной заставой, охранявшей свои земли и от крымчаков, и от поляков. Вести оборону с двух сторон было неимоверно трудно. Тем более, часто татары заключали союзы с поляками, и тогда объединенными силами наступали на русское население. В ответ русские организовывали партизанские летучие вылазки и жестоко мстили своим польским обидчикам. Добраться до Крыма было труднее, так как Турецкий Вал зорко охранял дорогу, ведущую с материка вглубь полуострова.
Запорожская Сеча, объединив под своим началом все юго-восточные области современной Украины, стала неким государством в государстве, или, как сегодня сказали бы мы — Федерацией.
Именно подобное федеративное устройство и существовало много веков на протоукраинских землях. Сеча имела своего выборного главу — кошевого, которого выбирали на общем сходе запорожские казаки. Стать казаком было гордостью и обязанностью всякого мужчины, достигшего определенного возраста. Сегодня это образ общей воинской повинности юношей, достигших 18 лет. Жизнь в Сече была по уставу мужского общежития, где основное время проводилось в оттачивании боевых навыков и искусств, в поддержании общего духа. Для того, чтобы подтвердить свое право быть полноценным членом не только Сечи, но самого общества, каждый юноша проходил обряд посвящения в казаки. Этот обряд был довольно непрост, но необходим. Мужчины, не прошедшие школу Сечи, находились в униженном положении в обществе. Например, они могли навечно остаться бобылями, поскольку редко кто из девушек соглашался на брак с ними. Часто подобные люди становились монахами, или приживалами, выполнявшими самую грязную работу для села. Конечно, подобная участь была жестока для сельских жителей, в городе было проще найти шанс выбиться в люди, растворившись среди людей.
Стать казаком в Сече мог только русский, православный, сын достойных родителей, отец которого обязательно сам был когда-то в Сече и отдавал свою жизнь за родную землю. Молодые воины оставались там на время обучения, женатые периодически проходили сборы, чтобы не утратить военных навыков. Вся идеология Сечи была военно-патриотической. Нашествия врага приходилось ждать в любую минуту, поэтому, на путях наиболее вероятного следования врагов постоянно выставлялись сменяемые дозоры.
