Сергей Кургинян - Суть времени. Том 2
Что было сделано в ответ на это? Вместо больного, старого человека, обладающего определенными пагубными пристрастиями, показали человека здорового, нестарого и без этих пристрастий. Все побежали за ним. И бежали ровно 10 лет. Но когда, наконец, и его начали понемножку загонять в угол, то показали нового. И если этот лохотрон не прекратится, то так можно действовать вплоть до полного обрушения России, до геноцида русского народа. Так и будут бегать за разными лидерами, охотиться за ними: восхищаться, потом негодовать, преследовать их, дискредитировать. Бесконечно разбираться в их собственности или в их моральном облике. Это и называется «синдром персонификации». Он сродни тому, что делали луддиты: охота за лидерами — это все равно, что охота за машинами.
Где же на самом деле центр, фокус, суть процесса?
Рассмотрим приведенную пирамиду на примере Николая II. Лидер — это царь Николай II. Политическая система — монархия. База опоры — уже смешанная (феодалы и буржуа). Ленин как раз и ликовал по поводу того, что политическая система не могла сменить базу опоры и опереться на буржуа по-настоящему. Хотя на этих буржуа опереться тоже было нельзя, и он это понимал.
И, наконец, есть народ, общество.
Самое страшное у нас происходит на классовом этаже. Я говорил об этом в первом выпуске программы «Суть времени». Создан страшный класс (или псевдокласс) паразитов. Он пожирает страну. Это пожиратель, «фаг», искусственно созданный «фаг».
Ведь если предполагалось создать полноценный, здоровый капитализм, то нужно было понимать, что страна находится в очень плохих условиях для создания капитализма. В ней вообще нет базы для первоначального накопления — нет честных капиталов, которые формируются в пределах предыдущего уклада. Вот в феодальном укладе формировались честные капиталы — как торговые, так и ремесленные (или цеховые — в смысле средневековых ремесленных цехов-гильдий). Были феодалы, которые перешли в буржуа (в Англии легко, а во Франции с большим трудом, но они тоже были). Их деньги имели легитимную природу — было понятно, откуда эти деньги. Деньги были некриминальные, унаследованные от отца, от дедушки и так далее. Была база в виде этих капиталов.
В Советском Союзе такой базы почти не было. Были «цеховики», которые хотя и нарушали советские законы, но все-таки что-то производили. Но из них реально продвинулись очень немногие. Торговцы же, которые брали мясо по госцене и продавали его на рынке по двойной цене, — это чистые воры. Еще были просто воры, криминальные общаки. А больше ничего не было.
Но ведь были накопления граждан. Законные накопления граждан — у кого-то больше, у кого-то меньше. Почему нельзя было увеличить эти накопления граждан, дать повышающий коэффициент или, по крайней мере, спасти эти сбережения от инфляции?
Именно их обнулил Гайдар. Он уничтожил в политэкономическом смысле всю базу честного капитализма в стране. Нужно было сократить денежную массу, сжать? Так проиндексируйте эти вклады и выдайте в виде дополнительных приватизационных чеков. Поскольку не можете выдать в виде денег, умножьте эти чеки на 10. Ну, кто-нибудь вскладчину парикмахерскую купит… средний цех… ну, магазин. Но ведь и этого не сделали! Под корень, под ноль истребили жалкие зачатки честного предкапиталистического существования, из которого можно развернуть капитализм.
Почему? Потому что создавали именно криминального хищника. Как Чубайс сказал, не для того этот класс создали, чтобы он правильно функционировал, а для того, чтобы он пожрал коммунистов[7]. Ну, скажите честно — Россию. Ну, скажите честно, говорите до конца! Не коммунистов он должен был пожрать, Россию он должен был пожрать, и он ее пожирает, этот псевдокласс. И он есть первый элемент проблемы.
А есть второй. Государство — это что такое? Многие начинают молиться на него. Я не раз говорил: это средство, с помощью которого народ длит и развивает свое историческое предназначение. Народ существует до тех пор, пока есть историческое предназначение. Он является народом, пока есть историческое предназначение. И перестает им быть, как только его лишают исторического предназначения с помощью социокультурной шокотерапии, именуемой «перестройка», — самой подлой акции, которую когда-либо видело человечество… Потому что осуществляли ее те же самые люди, которые раньше учили коммунизму. А потом они начали учить антикоммунизму. В этом есть особая мерзость.
И заметьте, чему нас сейчас учит Совет по правам человека и гражданскому обществу? Они же не люстрации хотят проводить! Они лицемерию учат. Они говорят: «Ты только заткнись и не хвали Сталина. А что ты думаешь — нас не интересует. И кем ты был — партийным боссом или нет — нас тоже не интересует. Нас интересует, чтобы ты молчал». Это говорят люди, которые называют себя демократами, свободно мыслящими людьми. Вы моральную чудовищность ощущаете?
Никогда не может быть приравнивания фашизма к коммунизму! Но если сравнить явления, то все-таки денацификацию — в условиях оккупации и в условиях чудовищной, абсолютной преступности фашистской идеологии — осуществляли не рейхсфюреры СС и не эсэсовцы вообще, ее осуществляли совсем другие люди. Здесь же варварский, мерзкий, разрушительный характер начинания сопровождается аморальностью, глумливым цинизмом зловонной элиты, которая это все делает.
20 лет назад эта элита ударила по общественному сознанию беспощадно, безжалостно из всех информационных калибров и сломала его. Но снять полностью ответственность с общества, которое действительно променяло первородство на чечевичную похлебку, нельзя. Произошел действительный демонтаж. Задел ли он глубинные слои народного сознания или нет, но он произошел и произошел в силу каких-то причин.
У нас две проблемы.
Первая проблема — выздоровление народа (сломанный хребет надо сращивать, цепь времен связывать).
Второй проблемой является класс. Либо он должен быть каким-то образом расколот, либо нет. Но мы не можем просто констатировать, что он фаг, пожиратель и т. д. Мы должны назвать эту проблему на научном языке. Она имеет определенное название. Она называется «проблема первоначального накопления капитала». Капитализм эпохи первоначального накопления — это полная жуть. Не такая полная жуть, когда он накапливает капиталы, грабя колонии. Но в целом он абсолютно жуткое явление. И это понимают все, кто занимается капитализмом.
Пора прекратить валять дурака и говорить о каких-то модернизациях. Надо поставить вопрос о судьбе капитализма в России. Наш капитализм может быть выведен из фазы первоначального накопления? Да или нет? Если да, то как? Есть исторический опыт. Мы знаем, чем кончается невыведение капитализма из стадии первоначального накопления. Это кончается созданием пиратских королевств, абсолютно криминальных государств и обществ, которые потом вырезают полностью, понимаете? Разрешить дальше российскому капитализму пребывать в первоначальном накоплении нельзя. Но мы не видим сил, готовых вывести капитализм из первоначального накопления. Когда-то он был поддержан обществом. Ставить на нем крест в целом еще рано. Но мы не видим вообще таких сил!
Кроме того, подчеркиваю еще раз, проблема с капитализмом в России очень серьезная. Ну, не хочет русская культура капитализма. Не хочет, что ж поделать! Что, надо ее уничтожить? Ради того, чтобы потом капитализм уничтожился вместе с ней? Если культуры не будет — какой капитализм?
В любом случае, мы должны четко зафиксировать на уровне политической теории, что речь идет о проблеме первоначального накопления капитала, о выходе из этой фазы. Если выход задержится еще на несколько лет, то можно будет говорить о том, что здесь за счет одного только этого явления формируется криминальное государство и хотят сформировать криминальное общество. И что делается это под зачистку, под геноцид. Только не надо говорить, что этот капитал создавали лишь для того, чтобы коммунистов остановить! Его создавали для того, чтобы страну уничтожить. До конца. До полного геноцида русского народа. До превращения народа и его страны в пиратское королевство, дабы возникли легитимные основания для того, чтобы уничтожить нас до конца.
Поэтому проблема с этим классом огромная. А проблема с народом — это и есть проблема исторического наследства. Проблема того, сможем ли мы задним числом осуществить подвиг выхода из падения. Страна должна из падения выйти. Общество должно выйти. Но оно должно сначала увидеть, что происходит. Увидеть — и ужаснуться.
Итак, вопрос заключается в следующем.
У нас есть властная пирамида. Политическая система опирается на класс, который наступает на страну. Есть ли у этого класса конструктивный антагонист? Да или нет? Назовите. Это первое.
Второе. Если конструктивного антагониста нет, то можно ли его создать?
