Владислав Мальцев - Белорусский национализм против русского мира
Ещё хуже для советских партизан представляется сравнение с социальной точки зрения. Январское восстание было направлено на то, чтобы освободить крестьян от угнетения и дать им землю и волю. Советские партизаны боролись за то, чтобы забрать у крестьян землю и волю. После их победы несколько десятилетий колхозники не имели паспортов, а земли им не вернули до сих пор.
Таким образом, в сравнении с советской партизанщиной, январское повстанческое движение было явлением, с точки зрения национального и социального освобождения белорусов, прогрессивным»[55].
Февральская революция 1917 года оценивается белорусскими националистами сугубо положительно, ибо она создала условия для «национального самоопределения белорусов», в результате чего 25 марта 1918 года, в условиях немецкой оккупации, была провозглашена независимость Белорусской Народной Республики (БНР). Созданная через некоторое время после фактической ликвидации БНР Белорусская Советская Социалистическая Республика (БССР), как правило, не воспринимается националистами в качестве формы национального самоопределения белорусского народа, однако насильственная «белорусизация» 1920-х годов и укрупнение БССР за счёт территории РСФСР в 1924 и 1926 годах оцениваются ими как положительные моменты в деятельности советской власти.
При этом сталинские репрессии белорусские националисты резко осуждают, видя в них проявление «русификаторской» политики коммунистической партии: «Репрессии погубили элиту белорусской нации, её интеллектуальный потенциал – литераторов, учёных, педагогов, священников, деятелей культуры. Это ужасное событие катастрофическим образом деформировало духовно-интеллектуальную жизнь белорусов на все последующие десятилетия. Была прервана связь поколений, утрачены многие духовные ценности, подавлено национальное самосознание народа. Понятно без лишних слов, что всё это в колоссальной мере способствовало русификации белорусов»[56].
Декларируемый антисоветизм нередко приводит националистическую интеллигенцию к оправданию белорусских пособников нацистов. Так, в составленной Владимиром Орловым книге «Имена свободы», где собраны краткие биографии людей, чьи имена «будут жить, пока живёт Белоруссия», нашлось место руководителю белорусского антисоветского сопротивления в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период Михаилу Витушко, лидеру сотрудничавшей с Абвером Белорусской независимой партии Винценту Годлевскому, командующему коллаборационистским формированием «Белорусская краевая оборона» Францу Кушелю и бургомистру Борисова Станиславу Станкевичу[57]. О последнем автор книги написал так: «В годы Второй мировой войны Станислав был среди тех, кто стремился использовать новые исторические обстоятельства в интересах белорусского дела, что и обусловило прощание с родной землёй – навсегда»[58]. При этом о сотрудничестве Станкевича с нацистами и его участии в массовом уничтожении борисовских евреев в книге скромно умалчивается.
Послевоенный период истории БССР изображается белорусскими историками националистического направления исключительно в чёрных тонах: «Идея независимого государства исчезла из массового сознания, белорусский язык вышел из массового употребления, а белорусская школа стала чуждой повседневной жизни людей. Большинству жителей страны «белорусская идея» (идея государственной независимости, приоритета национальной культуры и родного языка) казалась чем-то очень далёким от них и даже странным. Свой подлинный смысл она сохранила только в узком круге белорусских интеллектуалов. Представители коммунистических властей республики, несмотря на то, что сами являлись этническими белорусами, не шли дальше признания этнографической специфики белорусов как части единого советского народа… В результате духовного геноцида коммунистов сформировалась белорусская эрзац-нация, то есть нация без национальной духовности, национальных традиций, без своего языка. Её внешней оболочкой являлся факт существования белорусской земли, белорусского этноса и отдельной республики – БССР. И это было то немногое, что спасло белорусов от полной и окончательной денационализации»[59].
В начале 1990-х годов националистическая концепция истории Белоруссии была широко представлена в научной и научно-популярной литературе, а также в учебной программе белорусских школ и вузов. Как считает белорусский историк Пётр Петриков, во второй половине 1990-х годов влияние националистов на историческую науку стало постепенно ослабевать. «Особая заслуга в этом принадлежит президенту Республики Белоруссия А.Г. Лукашенко, – пишет Петриков. – В своих выступлениях глава государства говорил о необходимости тесных, союзных отношений с братской Россией, использовании в новых реалиях жизни положительного опыта советского периода. Это сыграло решающее значение для конкретной научной критики некоторых базовых положений сторонников новых подходов (имеются в виду приверженцы националистической концепции белорусской истории – прим. ред.), их отказа прежде всего от антирусского и антисоветского векторов изложения истории Белоруссии. Значительный вклад в этот процесс внесла созданная президентом Республики Белоруссия А. Г. Лукашенко Комиссия по подготовке учебников и учебных пособий в обществоведческой сфере»[60].
С позицией Петрикова можно согласиться лишь отчасти. Действительно, после прихода к власти Александра Лукашенко русофобские мотивы в изложении белорусской истории были несколько приглушены. Однако начиная примерно с середины 2000-х годов, когда явственно обозначился кризис в строительстве Союзного государства России и Белоруссии, в официальную историографию начали постепенно возвращаться элементы прежней националистической концепции.
Белорусский историк Александр Гронский, проанализировав ряд вышедших в 2009–2011 годах школьных учебников по истории Белоруссии, пришёл к следующим выводам: «Если белорусы или их предки проживают совместно с русскими или их предками (Российская Империя, Советский Союз) или даже однозначно являются одним народом (Древняя Русь), тогда эти «общие» государства не рассматриваются в белорусских учебниках как «свои». Если же белорусы или их предки проживают в одном государстве совместно с балтами-литовцами, украинцами или поляками, но отдельно от русских или их предков (Великое княжество Литовское, Речь Посполитая), тогда такое государство рассматривается только в курсе истории Белоруссии, т. е. является «своим». Таким образом, если столицей государства, в которое входила современная территория Белоруссии, является русский город (Киев, Москва, С.-Петербург), такое государство воспринимается как «не своё»; если столицей являлся «нерусский город» (Вильна, Варшава), тогда государство представляется как «своё». В итоге у потребителей подобной информации формируется убеждённость в том, какие государства были для белорусов чужими. Эти представления переносятся на современные межгосударственные отношения»[61]. В отдельной работе, посвящённой исследованию образа Российской Империи в школьном учебнике по истории Белоруссии за 9 класс, Гронский пишет: «Несмотря на внешне нейтральную подачу материала, в учебнике содержится большое количество намёков на то, что во всех прошлых и настоящих бедах Белоруссии виновата Россия. Прямого упоминания об этом нет, школьники, читая учебник, должны сами сделать подобный вывод. А поскольку вывод сделан якобы самостоятельно, он приобретает для человека определённую ценность»[62].
Весьма показательна история с обращением группы представителей белорусской интеллигенции к властям Белоруссии с предложением вернуть в белорусские учебники и научную литературу термин «Отечественная война 1812 года»[63]. В июле 2012 года от имени участников проходившей в Бресте конференции «Отечественные войны Святой Руси» в Министерство образования РБ и Национальную академию наук Белоруссии были отправлены письма следующего содержания:
«В этом году белорусско-российское общество отмечает важную дату в истории наших братских народов – 200-летие Отечественной войны 1812 года. В рамках Союзного государства Белоруссии и России запланировано проведение ряда мероприятий, направленных на активацию патриотического воспитания молодежи наших стран.
Актуальность этого исторического события обусловлена ещё и тем, что современные «переоценщики» исторических фактов стремятся фальсифицировать не только конкретные события Отечественной войны 1812 года, но и всю историю нашего общего Отечества. Они стараются изобразить дело таким образом, что это будто бы была обыкновенная русско-французская война, ничего общего не имеющая с защитой белорусской земли. Всячески стремятся польскую шляхту отождествить с белорусами, а польские военные формирования Иосифа Понятовского, Доминика Радзивилла и других наполеоновских марионеток представить в качестве белорусских полков, воевавших на стороне французов. Так фальсифицируется Отечественная война 1812 года на территории Белой Руси, когда, как справедливо заметил президент Александр Лукашенко, пытаются «растворить наше прошлое в истории как Польши, так и Литвы». Восстановление исторической правды об Отечественной войне 1812 года важно для понимания подлинной истории нашей страны, общности исторических судеб белорусов и русских и сохранения их единства как главного условия развития Белоруссии и России в современном мире.
