Кристофер Лэш - Восстание элит и предательство демократии

самосознания американского рабочего класса" - неумение рабочих

"уловить тот факт, что эксплуатация их самих в процессе производства

вызывается причинами, заложенными в самой системе" — отражает

доступность "открытых возможностей внутри системы", точнее - "раз­

личие в доступе" к этим возможностям для "различных этнических

групп". Революционное сознание отступает перед "пряной остротой

обетования американской жизни, которой глубоко захвачены не-аме-

риканцы по рождению". Но хотя "миф о социальной мобильности не

был развеян", все труднее становится, по мнению Ароновица, верить,

что "тяжелый труд, образование и неизбежность американской экс­

пансии могут принести успех".

5    В своем рвении различить наемный труд от рабства авторы

"Либерэйтора", заявив, что наемный труд - это временное положе­

ние, из которого рабочий может "подняться на более высокую соци­

альную ступень", на этом не останавливались. Этот ход рассуждения

они сочетали с защитой рынка труда как такового. Работающий по

найму не эксплуатируем и не унижаем. "Разве он не может выби­

рать себе работодателя? Разве он не может заключить договор об

оплате? Разве он не сможет сменить занятие, когда бы ему не предо­

ставилась возможность улучшить свое положение?... Разве он не

принадлежит себе?" С этой точки зрения, "общественное зло не в том, что за труд выдается плата, но что данная плата в целом не соот­ветствует стоимости совершенного труда". Именно радикалы-або­лиционисты, а не центристы из "свободной земли" (free soil) ближе всего и подошли к тому, чтобы сформулировать пышно затем раз­вернутую идеологию рынка.

6    Линкольн впервые изложил этот аргумент в речи перед Сельско­

хозяйственным обществом штата Висконсин в сентябре 1859 г. Суть это­

го выступления также была изложена им по важному поводу его перво­

го ежегодного обращения к Конгрессу 3 декабря 1861 г. — одной из его

первых попыток в качестве президента философски обосновать дело

профсоюзов.

Благодаря недавним научным изысканиям теперь уже нельзя так просто, как это было возможно ранее, отмести такого рода вы­сказывания как производимые мышлением в сослагательном накло­нении. В первой половине 19-го века, согласно Кристоферу Кларку, "работа по найму", по крайней мере в долине реки Коннектикут, была "сезонной. Семьи, как правило, полагались на собственный труд. Хотя многие мужчины время от времени и нанимались на ра­боту ... целиком они от этого не зависели". Они выходили на рынок труда в поисках средств поддержания домашнего хозяйства, что по-прежнему основывалось на "прямом обмене товаров или работы", а не на обмене на деньги. Рынок труда, утверждает Кларк, "формиро­вался семейными интересами и еще не был определяем влиянием большого класса работающих, которые только свой труд и могли про­давать". В характере наемного труда также "отражался сезонный ха­рактер земледелия и мелкого производства"; время от времени, когда не имелось другой работы, люди сдавали свой труд в найм.

Описывая свое детство в Риджфилде, штат Коннектикут, в годы перед войной 1812 года, Сэмюэл Гризуолд Гудрич вспоминал, что "каждая семья жила, полагаясь, насколько это было возможно, на собственные силы". Поскольку "денег в достатке не бывало", плати­ли обычно натурой" ... "В прислугах у нас были... дочери уважаемых фермеров или ремесленников, что жили по соседству"... "Прислу­живание не значило чего-либо недостойного".

7    Сам герой Элджера наделен немалой долей сходства с этим

идеалом рабочего класса. Главные герои у Элджера - типично сель­

ского происхождения, не из трущоб, хотя в поисках счастья они при­

ходят в город. Они'- порядочные молодые люди, лишившиеся на­

следства из-за непредусмотрительности старшего поколения, сутяжничества или алчности. У Элджера ударение падает не столько на "взлет из грязи да в князи", сколько на восстановление в правах закон­ного наследника. Значит, даже элджеровский миф не очень сообра­зуется с идеалом социальной подвижности по восходящей, характер­ный для 20-го века.

Фронтир (frontier) - "граница заселения", предел продвиже­ния поселенцев в США (отменен в 1890 году).

8    Коннант пытался убедить себя, что "диверсифицированная"

система образования как-нибудь поспособствует "созданию более

чем одной "элиты"". Высокая компетентность будет признаваться во

многих областях, не только в рамках определенных профессий. Его

исключительное беспокойство о пополнении круга специалистов,

однако, не оставляло сомнения в его собственных устремлениях.

9    См., соотв., Seymour Martin Lipset и Reinhard Bendix. Social

Mobility in an Industrial Society (1959); Hartmut Kaelble, Social Mobility

in the I9'h and 20th Centuries (1983); Edward Pessen, ed., Three Centuries

of Social Mobility in America (1974); Peter Blau и Otis D. Duncan, The

American Occupational Structure (1967); Alan C. Kerckhoff, "The

Current State of Social Mobility   Research", Sociological Quarterly 25

(1984): 139-153; William Miller, "American Historians and the American

Business Elite in the 1870s", in Men in Business, ed., William Miller (1952);

C. Wright Mills, "The American Business Elite: A Collective Portrait",

Journal of Economic History (December 1945): 20-44.

К гл. VI:

' Мальчишки, бывало, осваивали начатки бейсбола на город­ских улицах, на пустырях или на пригородных лужайках, вдали от присутствия взрослых. Они моментально заводили свои собствен­ные игры. Годились палки и крышки от бутылок при отсутствии бо­лее совершенных снарядов. Ныне Лига молодых (Little League) орга­низует всё вплоть до мельчайших деталей.

К гл. VII:

1 Многие из культурных институтов этого города задумывались, в 19-м веке, именно ради подобного результата. Генри Тэппен, наря­ду с другими, выступал за учреждение столичного университета, который бы объединил Библиотеку Астора, Союз Купера и другие научные и литературные общества "в гармоничное единство", если воспользоваться его выражением. Его намерением было, говорил он, воспитывать публику в целом, не поощрять узкую специализа­цию. От профессуры "требовалось вести популярные курсы для широкой аудитории" помимо лекций по их специальности. "Библио­теки, собрания и хранилища, лаборатории, аудитории Университета станут достоянием учащихся всех уровней; таким образом, он сдела­ется грандиозным центром интеллектуальной деятельности" в городе. Александр Даллас Бах выдвинул сходную концепцию некоего "гро­мадного университета гуманитарных и естественных наук, где человек практической складки сможет сойтись с ученым на равной ноге". Пред­полагалось, что университет Баха сводил бы вместе "людей прогресса, теоретиков, практиков, квалифицированных рабочих, артистов".

К концу 19-го века, поясняет Томас Биндер, эти далеко идущие замыслы в культуре городской жизни уступили дорогу новой моде­ли обучения, сосредоточенной вокруг узких дисциплин и професси­ональной специализации. Изначальное видение, однако, не вовсе ис­чезло; кое-что от него сохранилось в другой форме и в совершенно другом исходном контексте журналов для узкого круга — "Севн Артс", "Нейшн", "Нью Рипаблик", "Менора Джорнал", "Комментари", "Партизан Ревью", "Политике", "Диссент" - что делало Нью-Йорк культурной столицей на протяжении первой половины 20-го века.

К гл. VIII:

1 Все цитаты в этой главе, кроме цитат их Адама Смита и Ореста Броунсона, берутся из обширных докладов Манна, поданных им как секретарем совета по образованию в законодательное собрание штата Массачусетст. Ссылки на страницы даются по изданиям Ежегодно­го доклада совета по образованию, сопровождаемого Ежегод­ным докладом секретаря совета (Бостон, Даттон и Ветворт, 1838-1848), в 12 томах.

К гл. X:

1 Эти успокоительные слова появились в отчете за 1980 год, оза­главленном "В защиту гуманитарных наук", опубликованном Аме­риканским советом ученых обществ, под редакцией Джорджа Леви­на и написанном коллективом авторов: Питером Бруксом, Джоната­ном Кулером, Марджори Гарбер, Э. Энн Каплан и Кэтрин Р. Стимп-сон. Перечислены имена других ученых как "поддержавших эту по­зицию" - среди них Жюль Шамецки, Мёррей Кригер, Доминик Ла Капра, Ричард Л. МакКормик, Хиллис Миллер и Ричард Ванн, каждый из которых — светило в своей области.

Там, где критики гуманитарных наук видят сумятицу и разброд, эти авторы видят "интеллектуальный фермент", вдумчивое обсужде­ние и бесстрашное новаторство. Они не смущаются в своем неколеби­мом оптимизме ни недобором поступающих, ни сверхузкой специали­зацией, ни невразумительным жаргоном, ни подчиненностью препо­давательских задач исследовательским. "Занятия на перекрестках науч­ных дисциплин", полагают они, подкорректируют узость специализа­ции. Недобор поступающих отражает "тяжелые экономические обсто­ятельства", а не "интеллектуальный и педагогический провал". Жаргон — это плохо, но обычно он и считается чем-то плохим — и прежде всего, конечно, самими авторами отчета. Преподавание и исследование до­полняют друг друга и т. д. Эти авторы ничего не говорят о самом важном критическом замечании: что студенты выпускаются коллед­жем в состоянии глубокого неведения о мире. Возможность того, что в этой критике вдруг да окажется немало правды, видимо, не приходила им в голову. Может быть, она их не смущает.