Максим Калашников - Глобальный Смутокризис
Шок ожидает и Саудовское королевство. Однако небольшие государства Персидского завлива, уже сегодня вкладывающие больше средства ради превращения себя в туристические и транспортные центры-хабы, переживут этот переход сравнительно легко. Нефтяным странам придется уже сейчас тратить свои суверенные фонды («стабилизационные» резервы) на то, чтобы развить другие секторы экономики помимо нефтяного.
Второе. Насколько быстро пойдет «климатическая ломка» и какие регионы планеты она более всего затронет?
От этих факторов зависит то, насколько серьезными окажутся ресурсные ограничения в развитии стран, особенно – дефицит пресной воды.
Третье. Вернется ли в политику государств меркантилизм и когда это погубит глобальные рынки?
Напомним, что меркантилизм – экономическая политика XVII века, где государство активно регулирует бизнес, оказывая протекционистскую поддержку отечественному производителю. Американцы опасаются, что второе пришествие меркантилизма приведет к «ресурсному национализму» и обострению соперничества великих держав.
Четвертое. Будет ли движение к демократии в Росфедерации и КНР?
При этом янки уверены, что в Росфедерации без диверсификации экономики (то бишь при сохранении ее сырьевого характера) демократизация маловероятна. А вот возможный рост численности китайского среднего класса (ибо в КНР диверсифицированное народное хозяйство) дает шансы на политическую либерализацию, но – при одновременном усилении китайского национализма. Ну, а нефтегазовая экономика – это царство, где среднего класса почти нет, где кучка сверхбогачей и высших государственных иерархов помыкает нищими массами.
Пятое. Появится ли у Ирана ядерное оружие и вызовет ли это новый виток гонки вооружений на региональном уровне вкупе с большей милитаризацией окружающих стран?
Янки считают, что сей фактор приведет к появлению «терроризма и партизанщины под ядерным зонтом», что повысит вероятность острых военных конфликтов.
Шестое. Станет ли большой Ближний Восток более стабильным? Стабилизируется ли обстановка в Ираке? И будет ли мирно решен арабо-израильский конфликт?
Отметим, что американцы употребляют совершенно идиотское с русской точки зрения выражение «Большой Ближний Восток», включая сюда помимо привычного нам Ближнего Востока еще и часть Средней Азии, Ирак, Иран и Афганистан. Так вот, от замирения этих регионов, как думают янкесы, вероятнее всего, что здесь будет «зона турбулентности». Если же удастся сделать Ирак экономически сильным и внутренне мирным (мечтатели!), если будет решен миром еврейско-палестинский конфликт, все равно придется иметь дело с одной из двух проблем. Либо – с усилившимся Ираном, либо – с последствиями перехода развитых стран на «неогневую», неуглеводородную энергетику.
Седьмое. Справятся ли Евросоюз и Япония с проблемой старения и вымирания своего коренного населения?
Если им будет сопутствовать удача, если европейцам удастся интегрировать в свое общество мусульманских мигрантов, то Япония и ЕС смогут решить вопрос трудовых ресурсов. Если же нет – их ждет долгий упадок.
Сегодня в ЕС от 15 до 18 миллионов магометан. Более всего исламизирована Франция – 5 миллионов приверженцев Пророка или 6–8 % населения. Миллион мусульман живет в Голландии (та же пропорция). Далее идут страны с 4–6 % магометан в населении – Германия (3,5 млн.), Дания (300 тысяч), Австрия (полмиллиона), Швейцария (350 тыс.) В Англии живет 1,8 млн. мусульман, в Италии – около миллиона.
Восьмое. Смогут ли мировые державы создать многосторонние структуры сотрудничества для того, чтобы приноровить свою политику к изменившемуся геополитическому «ландшафту»?
Американские «мозговики» отмечают двойственное отношение новых великих держав к международным организациям вроде ООН или МВФ, однако считают, что участие поднимающихся новых гигантов в подобных организациях поможет им стать более сильными игроками на мировой арене. Очевидно, что интеграционные процессы в Азии приведут к созданию гораздо более сильных, нежели сейчас, региональных организаций. В то же время НАТО столкнется с вызовами за пределами своей традиционной «зоны ответственности», а также – со снижением военных возможностей Евросоюза. Нынешние альянсы ждет ослабление.
Плавание в штормовом «море истории»
Как видите, читатель, всем придется крайне нелегко в этом мире будущего.
Например, Китаю. Он ведь будет стремительно стареть. С 2015 года начнет падать доля трудоспособных в его населении. Скажутся десятки лет политики «Одна семья – один ребенок». И это наслоится на проблемы КНР со снабжением водой, пищей и энергией. Китайцам придется снова отменить контроль за рождаемостью. Ибо надо будет исправлять чудовищный перекос в сторону преобладания новорожденных мальчиков над девочками (последствие курса «Одна семья – один ребенок»).
Индии придется бороться не только с ресурсными ограничениями, но и с растущими противоречиями между развитым Югом (Дели, Мумбаи и Калькутта) и отсталым Севером. В то время как на юге рождаемость снизится, на севере она останется высокой. Но «северяне» Индии будут очень малограмотной и неквалифицированной рабочей силой.
Иран уже пережил демографическое снижение темпов роста. К 2025 году в нем будет жить 77 миллионов душ. Пока в Иране много молодежи. Но удастся ли Тегерану превратить ее в хорошо образованный и квалифицированный человеческий капитал? Сможет ли он дать юным жизненные перспективы? Или нынешние молодые превратятся в фанатиков-экстремистов?
Американские «горки» и национальная инновационная система
И конечно, испытания ждут Соединенные Штаты. Им эксперты Национального совета по разведке сулят статус сильнейшей в военном плане страны. Хотя они уже никогда не смогут быть такими гегемонами, как в 90-е, янки все же рассчитывают на сохранение лидерства.
Например, к их защите станет прибегать все больше и больше стран, если в мире начнет распространяться оружие массового уничтожения. Роль США вырастет и тогда, когда планета столкнется с климатическими изменениями. Ведь Америка, как ожидают эксперты, останется главным источником инноваций в технологиях.
Надо сказать, что о перспективах США эксперты НСР говорят скуповато. Как, впрочем, и о будущем долларовой системы. Но один замысел американцев совершенно точно определен: они попытаются «выехать» за счет своей НИС – национальной инновационной системы.
Тут не надо быть Сократом иль Платоном, чтобы понять: в условиях Мегакризиса и многочисленных опасностей выживет лишь быстрый, умный и развитый. Только страны – инновационные «котлы» сумеют выстоять и парировать вызовы времени. Сырьевые застойные «тупицы» – бараны на заклание. Авторы доклада особо отмечают, что при росте земного населения в 1,2 миллиарда инновации становятся ключевым фактором выживания. Ибо, например, «все имеющиеся технологии неадекватны для замены традиционной энергетической архитектуры в нужном масштабе». Именно новые технологии помогут заменить и ископаемое топливо, и водно-продовольственные ограничения.
Так вот, судя по докладу НСР, янки уверены почти в полном своем инновационном превосходстве.
Что такое НИС по американцам? Это – процесс коммерциализации научно-технических идей (интеллектуальных концептов), причем – коммерциализации в интересах исключительно национальной, на не какой-то чужой экономики. Американцы первыми с 1980-х стали развивать теорию и практику НИС ради интеллектуализации и ускорения развития своей экономики. По их мнению, эффективная НИС складывается из девяти факторов: подвижности капитала, гибкости рынка рабочей силы, восприимчивости правительства к нуждам инновационного бизнеса, развитости информационно-коммуникационных технологий, степени развитости инфраструктуры для частного сектора, сильной системы защиты интеллектуальной собственности, достаточного человеческого и научного капиталов, маркетингового искусства и общей культурной склонности нации к поощрению творчества.
Однако это определение, по мнению М.К., страдает чисто либеральной ограниченностью. При всей важности перечисленных факторов нельзя не добавить и другие. Например, энергичность и «футуристичность» правящей в государстве элиты, ее волю к поиску новых прорывов в развитии, ее готовность делать то, чего нет еще ни у кого в мире. Ее умение быть первопроходцами.
Только такая элита может создать государство, способное на венчурно-прорывные проекты, что сотворяют абсолютно новые отрасли деятельности и виды бизнеса. Многие из таких проектов (пример – Атомный проект) не под силу частному предпринимательству в силу его ограниченности и ориентации на скорую прибыль. Важнейший фактор мировой гегемонии нации – ее способность открывать и успешно воплощать такие суперпроекты, «тягачи развития». Государство, став венчурером, должно «возмущать спокойствие», открывая новые, эпохальные направления научно-технического, экономического и социального развития.
