Вадим Кожинов - Великая война России
В стихах этого высоко ценимого самим Тютчевым поэта воплотилось более верное понимание существа дела, нежели у многих нынешних историков… Ведь и в 1941-м, как и в 1812-м, война шла с «двадесятью племенами», со «всей Европой», и враг был заведомо сильней, его первоначальные победы было невозможно предотвратить, — до тех пор, пока «страшная России сила» не «взвилась», пока Россия не «раздвинулась» во всю свою широту и глубину.
Об истинной сущности войны 1941–1945 годов сказано в созданной в 1972–1973 годах поэме «Дом» одного из наиболее значительных поэтов нашего века — Юрия Кузнецова:
Европа! Старое окноОтворено на запад.Я пил, как Петр, твое вино —Почти античный запах.Твое парение и вес,Порывы и притворства,Английский счет, французский блеск,Немецкое упорство.И что же век тебе принес?Безумие и опыт.Быть иль не быть — таков вопрос,Он твой всегда, Европа.Я слышу шум твоих шагов.Вдали, вдали, вдалиМерцают язычки штыков.В пыли, в пыли, в пылиРяды шагающих солдат,Шагающих в упор,Которым не прийти назад,И кончен разговор…
(Стоит обратить внимание на меткое словосочетание «английский счет», о коем мы еще вспомним). В главах своей «Сталинградской хроники» (1984) поэт сказал и о том, как (если употребить слово Федора Глинки) «раздвинулась Россия», чтобы одолеть мощнейшего врага:
Оборона гуляет в полях. Волжский выступ висит на соплях, На молочных костях новобранцев… Этот август донес до меня Зло и звон двадцать третьего дня, Это вздрогнула матушка-Волга. Враг загнал в нее танковый клин, Он коснулся народных глубин. Эту боль мы запомним надолго. Но в земле шевельнулись отцы, Из могил поднялись мертвецы По неполной причине ухода. Тень за тенью, за сыном отец, За отцом обнажился конец, Уходящий к началу народа…
Словом, тем, кто берется писать о русской истории, стоит знать проникновенную русскую поэзию…
* * *Нацистские идеологи, которые отнюдь не были недоумками, каковыми их нередко изображают, вполне адекватно определяли геополитическую[7] суть войны против СССР—России, — правда, чаще всего не для всеобщего сведения, поскольку истинные цели войны и, с другой стороны, задачи дипломатии и пропаганды — не одно и то же. Рейхелейтер Альфред Розенберг, с 1933 года возглавлявший внешнеполитический отдел нацистской партии, а в 1941-м ставший министром «по делам восточных территорий», за день до начала войны произнес директивную речь перед доверенными лицами, в которой не без издевки сказал о наивных людях, полагающих, что война-де имеет цель «освободить «бедных русских» на все времена от большевизма»; нет, заявил Розенберг, война предназначена «для того, чтобы проводить германскую мировую политику (то есть геополитику. — В.К.)… Мы хотим решить не только временную большевистскую проблему, но также те проблемы, которые выходят за рамки этого временного явления как первоначальная сущность европейских исторических сил» (выделено мною. — В.К.) Война имеет цель «оградить и одновременно продвинуть далеко на восток сущность Европы…»[8]
То есть дело шло именно о «континентальной» войне.
Позднее, в сентябре 1941 года, когда фронт был уже на подступах к Ленинграду, Гитлер недвусмысленно заявил (хотя и не для печати);
«Граница между Европой и Азией проходит не по Уралу, а на том месте, где кончаются поселения настоящих германцев… Наша задача состоит в том, чтобы передвинуть эту границу возможно дальше на Восток, если нужно — за Урал… Ядовитое гнездо Петербург, из которого так долго азиатский яд источался в Балтийское море, должно исчезнуть с лица земли… Азиаты и большевики будут изгнаны из Европы, эпизод 250-летней азиатчины закончен… Восток (то есть земли, которые «оставят» русским. — В.К.) будет для Западной Европы рынком сбыта и источником сырья».[9]
Итак, по убеждению фюрера, закончилась принципиально и открыто евразийская эпоха истории России, начавшаяся со времен Петра Великого… Германия собрала в единый кулак Европу, чтобы навсегда избавить ее от восточного геополитического соперника, который трактуется как чисто «азиатский», но, мол, без всяких оснований претендовавший и на «европейскую» роль…
Восприятие войны против СССР—России как именно геополитической войны было присуще вовсе не только «фюрерам». Современный германский историк Р. Рюруп, приводя цитату из составленного в мае 1941 года «секретного документа», в котором уже совсем близкое нападение определено как «старая борьба германцев… защита европейской культуры от московито-азиатского потока», пишет, что в этом документе запечатлелись «образы врага, глубоко укоренившиеся в германских истории и обществе. Такие взгляды были свойственны даже тем офицерам и солдатам, которые не являлись убежденными или восторженными нацистами. Они также разделяли представления о «вечной борьбе» германцев… о защите европейской культуры от «азиатских орд», о культурном призвании и праве господства немцев на Востоке. Образы врага подобного типа были широко распространены в Германии, они принадлежали к числу «духовных ценностей»…»
И это геополитическое сознание было свойственно не только немцам; после 22 июня 1941 года появляются добровольческие легионы под названиям «Фландрия», «Нидерланды», «Валлония», «Дания» и т. д., которые позже превратились в добровольческие дивизии СС «Нордланд» (скандинавская), «Лангемарк» (бельгийско-фламандская), «Шарлемань» (французская) и т. п.[10] (последнее название особенно выразительно, ибо Шарлемань — это по-французски Карл Великий, объединивший Европу). Немецкий автор, проф. К. Пфеффер, писал в 1953 году: «Большинство добровольцев из стран Западной Европы шли на Восточный фронт только потому, что усматривали в этом общую задачу для всего Запада… Добровольцы из Западной Европы, как правило, придавались соединениям и частям СС….» (Итоги Второй мировой войны. М., 1957. С. 511.)
В высшей степени наглядно предстает геополитическая сущность войны в составленных накануне нее, 23 мая 1941 года, «Общих указаниях группе сельского хозяйства экономической организации «Ост»» (то есть «Восток»). Одно из главных «общих правил» сформулировано так:
«Производство продовольствия в России на длительное время включить в европейскую систему», ибо «Западная и Северная Европа голодает… Германия и Англия (да, и Англия! — В.К.)…нуждаются в ввозе продуктов питания», а между тем «Россия поставляет только зерно, не более 2 млн. тонн в год… (Наш урожай 1940 года — 95,6 млн. тонн. — В.К.). Таким образом, определяются основные направления решения проблемы высвобождения избытков продуктов русского сельского хозяйства для Европы (заметим: Европы в целом! — В.К.)… Внутреннее потребление России… должно быть снижено настолько, чтобы образовались необходимые излишки для вывоза» (цит. по кн.: «Преступные цели гитлеровской Германии в войне против Советского Союза. Документы, материалы. М., 1987. С. 250, 251).
Далее констатируется, что СССР—Россия в сельскохозяйственном отношении состоит из двух различных «зон»: «Районы с избыточным производством расположены в черноземной области (т. е. на юге и юго-востоке)… районы, требующие поставок, находятся в основном в северной лесной зоне (подзолистые почвы). Из этого следует, что отделение черноземных областей от лесной зоны при любых обстоятельствах высвободит для нас излишки производства продуктов. Это отделение будет иметь своим следствием прекращение обеспечения продуктами всей лесной зоны, включая важнейшие промышленные центры Москву и Петербург. Промышленностью в районах, требующих поставок, включая промышленность Урала, следует пренебречь… Должна быть сохранена лишь та промышленность, которая находится в областях с избыточным производством продуктов, т. е. в основном тяжелая промышленность Донецкого бассейна… Кроме того, нефтеносные районы Закавказья (хотя они и находятся в зоне, требующей дополнительных поставок), следует снабжать продовольствием, поскольку… они должны быть сохранены как главные поставщики нефти…
Вследствие прекращения подвоза продуктов из южных районов, сельскохозяйственное производство в лесной зоне примет характер натурального хозяйства… Население лесной зоны, особенно население городов (включая Москву. — В.К), вынуждено будет страдать от голода, даже в случае интенсивного ведения хозяйства путем расширения площадей под картофель в этих областях и увеличения его урожая. Этими мерами голод не ликвидировать. Попытка спасти население от голодной смерти путем привоза из черноземной зоны имеющихся там излишков продуктов нанесла бы ущерб снабжению Европы». А «наша задача состоит в том, чтобы включить Россию в европейское разделение труда и осуществить принудительное нарушение существующего экономического равновесия внутри СССР». (Там же, с. 251, 252, 253, 254.)
