Кикудзиро Исии - Дипломатические комментарии

Так как было ясно, что обсуждение вопроса о реорганизации Совета Лиги не окончится на этом заседании, Совет в конце концов решил передать вопрос на рассмотрение комиссии с указанием приготовить доклад для представления сентябрьской сессии Ассамблеи. Таким образом, вопрос о постоянных местах в Совете для Испании, Бразилии, Польши и Бельгии был отложен на полгода. Это решение было доложено Ассамблее автором от имени Совета. Так как этому не было оппозиции какой-либо страны, то вхождение Германии в Лигу было после выполнения требуемых формальностей одобрено Ассамблеей, и немедленно после этого по требованию Совета Германия стала постоянным его членом[91].

Приняв решение отложить дискуссию о реорганизации Совета, последний шел на риск, что Испания может уйти из Лиги, Но для него не было другого выхода. Испанский представитель, как того можно было опасаться, на ближайшем заседании Совета заявил, что его правительство телеграфировало ему, что Испания выходит из Лиги. Хотя во время обсуждения вопроса о постоянных местах в Совете Бразилия не указывала, что она будет делать, если не получит постоянного места, но, как только Испания заявила о своем' уходе, Бразилия также уведомила, что она покидает Лигу. Удовольствие приобретения Германии для Лиги, таким образом, сопровождалось печалью потери в конце двухлетнего срока Испании и Бразилии.

Доклад, который был подготовлен специальной комиссией по реорганизации Совета для представления сентябрьской сессии Ассамблеи в том же году (1926), содержал прекрасные пожелания, чтобы постоянные места имели следующие пять держав: Великобритания, Франция, Италия, Япония и Германия, что непостоянных мест должно быть всего девять — шесть уже имеющихся и три дополнительных места, и что при выборах будет действовать правило о сохранении места по крайней мере за одним из непостоянных членов, который может, таким образом, неограниченное число раз переизбираться, т. е. он будет иметь, по всем данным, положение постоянного члена. В это время уход Испании и Бразилии был совершившимся фактом, и так как не оставалось больше конкурентов, Польша была полна надежды, что она получит это полупостоянное место, предусмотренное докладом. Хотя существовало большое опасение, что Совет, составленный, как это было предложено специальной комиссией, из четырнадцати членов (пять постоянных и девять непостоянных), будет недееспособным и не имеющим должного единства, однако опыт показал, что он работал с неожиданным успехом и рассеял эти опасения.

После заявления об уходе из Лиги Испании и Бразилии в Женеве было много разговоров, что новый президент Бразилии, как горячий сторонник Лиги, после вступления в должность быстро вернет свою страну в лоно Лиги. Однако три года прошли, и не было ни малейшего указания, что Бразилия снова присоединится к Лиге. Но, с другой стороны, Испания, которая считалась окончательно потерянной, после короткого срока решила вернуться в Лигу, и в 1928 г. Ассамблея проделала формальные шаги для принятия ее в число своих членов. Надо надеяться, что Бразилия также вскоре сочтет благоразумным исправить свою ошибку и вернется в Лигу.

Наиболее трудными спорами, которые Совет Лиги должен был улаживать, были те, в которых одной из сторон являлась великая держава, т. е. постоянный член Совета. Надо признать, что Совет относился с большим уважением к достоинству первоклассных государств. В спорах между малыми государствами мирное решение было возможно, когда большие государства действовали объединенным фронтом, но в случаях, когда в числе спорящих находился постоянный член Совета, разрешение опора было очень деликатным делом. Так как Совет действовал на основании принципа единогласия, то спорящие государства не только имели право присутствовать на всех собраниях, во могли сделать любое заседание недействительным, отказавшись на нем присутствовать (§ 5 ст. IV устава указывает, что спорящая сторона, является ли она членом Совета или нет, должна присутствовать на всех заседаниях Совета, имеющих отношение к этому спору). Однако часто при рассмотрении дела был необходим свободный обмен мнений без участия спорящих сторон. Уже одна организация такого заседания была проблемой, так как были большие колебания по поводу исключения из заседания постоянного члена и, кроме того, такое заседание не имело законного характера.

Первый спор, в котором участвовал и должен был явиться на заседание Совета постоянный член Совета, произошел в 1923 г., когда автор в третий раз занимал кресло председателя заседания Совета. Спор возник между Италией и Грецией из-за бомбардировки и оккупации правительством Муссолини греческого острова Корфу после убийства греческой толпой итальянского генерала, который был председателем комиссии по установлению границ между Грецией и Албанией. Италия предприняла этот шаг в то время, когда шли переговоры с греческим правительством, и греческое правительство обратилось в Совет Лиги на том) основании, что Италия нарушила международное право, начав военные действия в мирное время. Так как заседания Совета были непродуктивны по своим результатам, ибо сдержанность мешала обсуждению, то автор пригласил всех членов Совета, за исключением итальянского и греческого, к себе в гостиницу обсудить вопрос за чашкой чая. Как автор и предполагал, он получил письмо от итальянского представителя, протестующее против такого порядка. На это письмо автор просто ответил, что он вовсе не организует незаконного заседания Совета в своей гостинице и что он пригласил своих коллег на чай не в качестве председателя Совета и не для заседания последнего. Этот метод частных встреч между членами Совета получил в Женеве название «чай Исии» и явился прецедентом для Совета.

Другой спор, в котором участвовал постоянный член Совета, произошел, когда в Лиге был поставлен вопрос о Мосуле. Спор возник во время определения границ между Турцией и королевством Ирак и относился к владению местом, называвшимся Мосул. Так как Великобритания имела мандат на Ирак, фактически спорящими сторонами явились Великобритания и Турция. В противоположность позиции итальянцев во время инцидента с Корфу англичане вели себя в этом случае, как настоящие спортсмены. Британский представитель просил, чтобы представители спорящих сторон без церемоний уведомлялись, когда их присутствие на официальных или неофициальных заседаниях Совета будет создавать затруднение, так как он готов отсутствовать в этих случаях. Даже генеральный секретарь сэр Эрик Друммонд, ввиду того что он был британцем, поручил своему помощнику заменять его, чтобы он не имел никакого отношения к данному случаю. Поведение британского правительства и деликатность генерального секретаря в этом деле должны служить примером корректного поведения в будущем.

4. Лига Наций, как высший орган мира

С момента своего образования Совет Лиги наций развил большую энергию. Он добился выдающихся успехов и опубликовал бесчисленное количество документов и исследований. Достаточно упомянуть несколько заслуживающих внимания международных споров, которые были мастерски разрешены Советом Лиги. Например, вопрос о Верхней Силезии, вопрос об Аландских островах, греко-болгарский спор, вопрос о владении Мосулом. Если бы не было своевременного действия этого органа мира, война в этих и других случаях едва ли могла быть предупреждена. И в самом деле, Лига может гордиться своими достижениями. Автор твердо верит, что Лига имеет многообещающее будущее.

Следует поставить гипотетический вопрос, которым можно было бы измерить действительную силу Лиги. Предположим, что в июле 1914 г. существовала такая же влиятельная Лига наций, какая существует сейчас, разразилась ли бы война, несмотря на это, или нет?

Сазонов, бывший тогда русским министром иностранных дел, в начале войны высказал мнение, что если бы Великобритания официально заявила, что в случае войны она присоединится к России и Франции, тогда германская агрессия была бы предупреждена. Президент Франции Пуанкаре держался того же взгляда, и говорят, что в частном письме английскому королю, написанном приблизительно 31 июля, он горячо отстаивал этот взгляд. Вопрос о том, насколько своевременное заявление британского правительства могло бы удержать Германию, — это дело предположений. Какой бы на него ни был ответ, автор не может допустить, чтобы Германия осмелилась выступить против высшего органа международного мира, столь влиятельного, каким является в настоящее время Лига наций. Какими бесконечно сильными ни чувствовали бы себя германские милитаристы, какое бы самообольщение ни владело умами германского народа, нельзя поверить, чтобы они вызвали войну против себя как наказание со стороны пятидесяти союзных государств Лиги. Более того, если бы тогда существовала Лига наций, Сербия бесспорно, как только она получила австрийский ультиматум 24 июля, обратилась бы к Совету Лиги, и Совет в этом случае собрался бы на чрезвычайную сессию для рассмотрения вопроса. И если бы австро-сербский опор подвергся беспристрастному рассмотрению третьих сторон, это был бы первый шаг к его мирному разрешению. Именно к этому и стремился сэр Эдуард Грей, тогдашний министр иностранных дел Великобритании, когда предложил, чтобы австро-сербские разногласия были переданы па рассмотрение конференции четырех держав, состоящей из Великобритании, Германии, Франции и России. Но Германия резко отвергла его практическое предложение, и война была ускорена. Если бы тогда существовала Лига, не было бы нужды в британском предложении и в горячих переговорах между Россией и Австрией. Простая нота сербского правительства передала бы дело в руки Совета, и если бы Совет направил свой мощный прожектор на этот случай, коварные германские милитаристы были бы полностью разоблачены, и спор вступил бы на путь мирного решения. В действительности одна из спорящих сторон, Австрия, была встревожена возбуждением Германии и 30 июля совершила поворот, согласившись возобновить переговоры с Россией. Нельзя допустить, чтобы при существовании Лиги наций Австрия объявила бы войну Сербии, несмотря на ясно выраженное мнение Совета. Рассматривая вопрос со всех сторон, приходишь к заключению, что, без всякого сомнения, существование Лиги наций предупредило бы мировую катастрофу 1914 г. Надо полагать поэтому, если такое большое несчастье, как мировая война, могло быть предупреждено одним существованием Лиги наций, меньшие причины войны могли быть еще более легко разрешены Лигой наций мирным путем.