Виталий Иванов - Охранитель
Всем более-менее адекватным наблюдателям было понятно, что, во-первых, ни о каком исключении и даже открытой критике не может быть и речи. Обстановка в мире и конкретно во многих странах «восьмерки» сейчас не благоприятствует столь радикальным акциям. Да и если бы благоприятствовала.
Толкать члена Совбеза ООН, обладающего вторым по величине ядерным арсеналом и огромными запасами нефти и газа, на путь Белоруссии, в объятия Китая, Ирана — это, как говорится, too much. И следует различать выходки вроде той, что позволил себе Чейни в Вильнюсе, или обещания продвигать демократию во всем мире в бушевской Стратегии национальной безопасности и те заявления, которые американский «император» способен сделать на собрании мировых лидеров, проходящем как раз в России. Есть в конце концов определенные дипломатические нормы.
Во-вторых, сам факт проведения саммита вовсе не означает какой-либо «капитуляции» Запада, снятия всех известных претензий и отказа от попыток вмешиваться в наши дела, давить на нас, в том числе ради укрепления собственной энергобезопасности. Державам положено пикировать друг на друга, и никакие тусовки лидеров ничего тут не отменяют.
В-третьих, страшилки на тему исключения, выговоров, все недавнее буйство русофобов, «демократизаторов» и откровенных «пикейных жилетов» преследовали, помимо прочего, конкретную практическую цель — нас подраконить и спровоцировать на невыгодное позиционирование. И тут, надо это признать, они своего частично добились.
Ничто так не доказывает зависимость, «вторичность», как демонстрация повышенного внимания к чужому мнению, нервозность, оправдания, встречные упреки. Они, конечно, могут улучшить тактические переговорные позиции (оппонент может быть подавлен, дезориентирован напором), и в нашем случае получилось именно так. Но в стратегическом ключе такое поведение ущербно.
Тот, кто претендует на суверенитет, на державность, должен демонстрировать прямо противоположное. Спокойствие и равнодушие. Никуда не денетесь, приедете и не станете гадить в доме хозяина, разве только по-мелкому. (Американцы не были бы американцами, если бы не организовали челобитье правозащитников и энпэошников Бушу и не прислали нескольких товарищей на сабантуй «Другая Россия», на котором «либерал-революционеры» братались с НБП. Но, впрочем, это по современным меркам скорее не более чем «воздушный поцелуй», де «вот такие вот мы…».) А потом продолжится и «демократизаторство», и realpolitik. Мы это знаем, вы это знаете, так что все хорошо. Вот это следовало транслировать. А еще правильнее было бы вообще никак не реагировать. Есть официальная повестка саммита. Темы «Плохое поведение России» в ней нет. На нет и разговора нет.
Хочется надеяться, что мы изживем этот провинциальный комплекс. Иначе о какой суверенной демократии можно говорить?
2Что до непосредственных итогов, то они именно такие, какие должны были быть.
Главной темой была энергобезопасность, то есть в первую очередь проблема постоянного роста цен на нефть и газ, вызванная перманентной нестабильностью во многих нефтегазодобывающих регионах при одновременном неуклонном росте потребления и сокращении запасов. Это корреспондирует с предъявлением России как энергетической державы.
Подходы Запада и России к понятию энергобезопасности принципиально различаются. Для нас (как и для других стран-производителей) высокие цены есть безусловное благо, и разговоры о безопасности лишь слегка маскируют логичное желание воспользоваться нынешней ситуацией для получения доступа к транспортным, перерабатывающим и сбытовым активам в странах-потребителях и в конечном счете для укрепления обороны существующего режима, предъявления дополнительных державно-суверенных претензий и усиления объективной сырьевой зависимости европейских государств.
На Западе же считают, что если не снижение цен, то их стабилизацию лучше всего обеспечит контроль со стороны ведущих стран-потребителей над месторождениями и транспортными мощностями в странах-производителях. Идеальный вариант — чтобы они эксплуатировались западными компаниями при минимуме вмешательства со стороны соответствующих правительств. Но еще с 1970-х страны-производители научились как минимум заставлять с собой делиться, и хорошо делиться, а как максимум — диктовать свою волю. И потребителям приходится уступать.
Неофициально обсуждаются разные радикальные варианты вплоть до использования вооруженных сил для обуздания наиболее «наглых» режимов и установления чего-то вроде «международного суверенитета» над некоторыми нефтегазоносными регионами. Официально продвигается «идеология» свободных и прозрачных энергорынков, предполагающая, однако, чуть ли не обязательную отчетность производителей перед потребителями.
Впрочем, западные власти и компании фактически часто соглашаются и на нелиберальные и «непрозрачные» условия, если они, как говорится, не запредельны и ресурсов для давления нет. Терпят же и Чавеса, и Моралеса, и славных своими средневековыми нравами саудитов.
Налицо два разных подхода. Из одного следует российская концепция долгосрочных контрактов, заключаемых под государственным патронажем, и размена сырьевых активов на сбытовые в европейских странах. Из другого — предложения Евросоюза открыть свободный доступ к нашим трубопроводам.
Европейцам наш газ очень нужен. Да и от нефти они не могут отказаться. Американцы в перспективе будут закупать у нас все больше нефти, а также и сжиженный газ (отсюда их интерес к Штокману и Сахалину). Еще их крайне беспокоит наше сотрудничество с Китаем в энергетической сфере. Но ресурса навязать нам свои правила игры ни у кого нет. Естественно, у нас тоже нет аналогичного ресурса. Неизбежен перманентный торг, в котором, однако, у нас более удобные позиции. У кого запасы-то? Поэтому Газпром успешно разворачивает экспансию (подписаны соглашения об обмене активами с германскими BASF и E. ON, куплена британская Pennine Natural Gas и так далее), поэтому состоялось IPO Роснефти.
В таких условиях «Большая восьмерка» — объединение семи крупных потребителей и одного крупнейшего производителя (и транзитера) — не может выработать никакой общей стратегии энергобезопасности. А для согласования отдельных проектов и сделок необходимы конкретные переговоры, причем большей частью непубличные, а никак не саммиты.
Стоит ли удивляться, что в подписанном в Стрельне плане действий «Большой восьмерки» по достижению энергобезопасности есть все и нет ничего?
Остальные темы саммита можно не затрагивать ввиду их явной протокольности. Тем более что изначальную повестку изрядно скорректировала очередная «замятня» между евреями и арабами, грозящая перерасти в очередную ближневосточную войну.
3Срыв подписания соглашения с США о вступлении России в ВТО (его хотели провести накануне саммита) сейчас порой интерпретируют как «мягкое наказание» России. Получается, что высказывать в лицо ничего не стали, но сделали так, что «все всё поняли».
По другой версии, Буш прислушался к мнениям, что его приезд на саммит и так будет многими подан как большой подарок Путину, а одновременное подписание соглашения по ВТО — это уж слишком. На самом деле не приехать он не мог, все разговоры об этом суть спекуляции, рассчитанные на не слишком компетентных читателей и телезрителей. С другой стороны, Белый дом поощрял и даже сам (в лице Чейни и прочих) участвовал в дискуссиях на тему «удушения демократии» и разгула империализма и сам загнал себя в рамки, когда любое дружественное или хотя бы «невраждебное» действие в адрес России может быть интерпретировано в том числе как «сделка с дьяволом». А тут на носу как раз промежуточные выборы. Вот и пришлось давать отбой по ВТО.
Но, скорее всего, дело здесь не в этом или не только в этом. Американцы хотят продать свое согласие как можно дороже, выбить из нас побольше уступок. Мы ж свою банковскую систему не сдаем. Кроме того (и это очень существенно), Кремль и Газпром до сих пор не определились с тем, кого пускать к освоению Штокмана. В числе претендентов мейджоры ConocoPhillips и Chevron Texaco, их беспокойство передается американским властям… В общем, политики здесь никак не меньше, чем бизнеса.
Все это в порядке вещей. Только некоторые не в меру хитромудрые продавцы иногда сталкиваются с тем, что покупатель устает с ними спорить, плюет и уходит.
Показательно, что синхронно выскочил Саакашвили, вздумавший нас пугать пересмотром грузинской позиции о нашем приеме в ВТО. Вероятно, он получил информацию о том, что подписание не состоится, перевозбудился (впрочем, у него и так сейчас очередное обострение) и решил внести свою лепту. Понятно, что с ним не о чем разговаривать, все вопросы — к хозяину. Если с ним договоримся, то и в Тбилиси немедленно заткнутся.
