План игры. Геополитическая борьба США с СССР - Збигнев Казимеж Бжезинский
В то же время Япония – главный американский союзник на Дальнем Востоке – ограничила свой военный бюджет 1 % ВНП. Япония постепенно наращивает свои вооруженные силы, особенно военно-воздушные и военно-морские силы, необходимые для обеспечения безопасности японских островов и прибрежных вод в южном направлении. Но боевая мощь японских войск еще слишком незначительна. Из всех союзников США на Дальнем Востоке лишь Южная Корея серьезно отнеслась к делу, поставив под ружье более 600 тыс. человек и расходуя на оборону 7,5 % ВНП.
Диспропорция в уровне военного присутствия Соединенных Штатов в Западной Европе и на Дальнем Востоке уравновешивается неравномерным распределением вооруженных сил Советского Союза. Большинство советских воинских формирований, оснащенных самым современным оружием, расположено в европейской части Советского Союза и в странах Центральной Европы. Кроме того, под влиянием советско-китайских разногласий изменились геополитические реальности Дальнего Востока, что резко уменьшило прямую советскую угрозу безопасности региона. Здесь сухопутные дивизии Москвы, количество которых увеличилось с 12 (в 1960 г.) до 52 (в 1985 г.), сосредоточены главным образом на границе с Китаем. А это значит, что Соединенным Штатам и их союзникам приходится иметь дело только с советскими военно-воздушными и военно-морскими силами, которые дислоцированы на советском Дальнем Востоке и во Вьетнаме, хотя их мощь и увеличивается.
Американское участие на третьем евразийском стратегическом фронте было обусловлено еще более серьезными причинами. Советская экспансия в южном направлении первоначально натолкнулась на несколько импровизированное военно-политическое противодействие. В 1978 г. по инициативе совета национальной безопасности президент Картер санкционировал создание сил быстрого развертывания (СБР). Их задача состояла в том, чтобы помочь Соединенным Штатам распространить свою мощь на те регионы, где США не располагают постоянными воинскими контингентами. В течение 1979–1980 гг. министерство обороны занималось практическим претворением в жизнь намеченной программы, и эту работу продолжила и придала ей еще больший размах администрации Рейгана. В конце 1979 г. президент Картер одобрил предложение СНБ о проведении переговоров с Сомали, Оманом и Кенией относительно использования местных аэродромных и портовых сооружений силами быстрого развертывания при их задействовании в этом регионе. Эти меры подтвердили свою актуальность, когда Советский Союз вторгся в Афганистан в декабре 1979 г. Однако американское присутствие в данном регионе продолжало оставаться незначительным, главным образом из-за нежелания некоторых государств – в первую очередь Аравийского полуострова – быть прямо или косвенно связанными с Вашингтоном.
Военная реакция Соединенных Штатов на действия Советского Союза в регионе должна в каждом случае соответствовать складывающимся условиям. С этой целью наращиваются возможности средств переброски СБР по воздуху и морю и расширяются передовые базы материально-технического обеспечения, которые можно использовать на временной основе в периоды конфликтов. Соединенные Штаты сформировали четыре легкопехотные армейские дивизии, предназначенные для быстрого задействования в регионе. В 1985 г. в состав СБР, запланированных для использования в Южной Азии, входили: корпус морской пехоты, четыре легкопехотные армейские дивизии, одна авиадесантная бригада, поддерживаемая частями тактической авиации, и три авианосные боевые группы.
И тем не менее возник опасный парадокс. Сегодня США слабее всего в самом уязвимом для себя месте: вдоль стратегической линии, где особенно велик риск главного советского геополитического выпада или же советско-американского столкновения. А сильнее всего США именно там, где их союзники обладают самыми значительными возможностями, для того чтобы сделать больше для защиты собственных интересов. В то время как на третьем стратегическом фронте в Юго-Западной Азии американская мощь представлена явно недостаточно, Соединенные Штаты продолжают выделять свыше половины военных ассигнований на оборону первого фронта в Европе. Если же учитывать экономический потенциал Западной Европы и принять во внимание другие американские стратегические обязанности, то нужно признать, что перекос в военной политике в пользу Европы, безусловно, нуждается в корректировке.
Постепенное – и, разумеется, лишь частичное – сокращение американских вооруженных сил в Европе необходимо для того, чтобы повысить способность США гибко реагировать угрозу безопасности в других местах. Америка должна быть в состоянии ликвидировать опасность не только на двух других евразийских фронтах, но также в Центральной Америке, возможно, на юге Африки, непременно на Ближнем Востоке с его постоянно существующей угрозой большого взрыва, а также в районе Персидского залива, где в случае советско-американского столкновения на карту будет поставлено очень многое. С точки зрения предварительного планирования на случай таких событий стационарное размещение механизированных сухопутных дивизий в Европе самым серьезным образом ограничивает эффективность реакции Соединенных Штатов.
Этот вывод не претендует на новизну и не является отражением изоляционистских настроений. Мало кто знает, что президент США Эйзенхауэр, бывший командующий силами НАТО, чья военная карьера заставила его с особым вниманием относиться к обороне Европы, вскоре после вступления на пост главы государства в 1953 г. решительно высказался за такое сокращение. В меморандуме, написанном в августе 1953 г. под его диктовку специальным помощником по вопросам национальной безопасности Робертом Катлером, Эйзенхауэр указывал: «С самого начала те, кто действительно занимался изучением международных и военных проблем, пришли к заключению, что размещение американских войск за рубежом представляет собой временную необходимость. Это была временная операция с целью обеспечить безопасность и успокоить наших друзей за океаном, которые оказались совершенно беззащитными перед лицом коммунистической агрессии. Любой мыслящий индивид – военнослужащий или гражданский человек – всегда понимал, что размещение американских войск имело целью вселить уверенность в наших друзей, поднять их мораль, экономическую и военную мощь с тем, чтобы они с помощью собственных войск могли удерживать жизненно важные регионы до прибытия американской помощи. С самого начала эта идея признавала главными факторами: 1. Обеспечение безопасности США от внезапных и разрушительных нападений. 2. Наличие в высшей степени мобильных воинских формирований. 3. Разработку комплексных планов быстрой мобилизации всей нашей военной мощи для обеспечения национальной безопасности (нашей и наших союзников)».
В ноябре 1953 г., выступая в совете национальной безопасности, президент Эйзенхауэр заявил: «Строго говоря, размещение американских дивизий в Европе вначале представляло собой крайнюю меру, не рассчитанную на неопределенное время. К сожалению, однако, европейские государства проявили медлительность в создании собственных вооруженных сил и теперь ожидают, что наши войска останутся в Европе неопределенное время». Президента поддержал комитет начальников штабов, который, судя по высказываниям последних, считал, что в Европе сконцентрировано слишком много американских войск, которые к тому же жестко привязаны к определенной местности. Эйзенхауэр воздержался от конкретных шагов, соответствующих его убеждениям только из-за опасений, что преждевременное сокращение американского воинского контингента отрицательно повлияет на усилия европейцев, направленные на воссоздание собственной обороноспособности.
С тех пор европейский вклад в НАТО существенно возрос, хотя он все еще не соответствует уровню экономической мощи Западной Европы, которая в состоянии взять на себя гораздо больше обязательств. Одним из главных положительных сдвигов является создание западногерманской армии. Это теперь самая значительная военная сила на главном фронте Западной Европы. Несмотря на то, что
