Леонид Млечин - Юрий Андропов. Последняя надежда режима.
— Давайте отойдем от этой темы, — сказал Андрей Сахаров. — Я имею допуск к секретной информации. Вы тоже. Но те, кто нас сейчас подслушивает, не имеют. Будем говорить о другом.
Многие годы идет спор: кому же мы обязаны водородной бомбой? Андрею Дмитриевичу Сахарову? Или все же советской разведке, которая годами крала американские атомные секреты?
Первым о возможности создания термоядерного оружия еще в 1942 году заговорил бежавший из фашистской Италии в Америку нобелевский лауреат Энрико Ферми. Своей идеей он поделился с человеком, которому суждено было воплотить ее в жизнь, — американцем Эдвардом Теллером. В научной группе Теллера работал немецкий физик-коммунист Клаус Фукс, агент советской разведки.
Сведения о работах Теллера поступили в Москву. Изучение этих материалов бьшо поручено Якову Борисовичу Зельдовичу, будущему академику и трижды Герою Социалистического Труда.
В чем принцип действия термоядерного оружия?
Атомная энергия освобождается при распаде составных частей атомного ядра. Для этого плутонию придавали форму шара и окружали химической взрывчаткой, которую взрывали одновременно в тридцати двух точках. Синхронизированный взрыв мгновенно сдавливал ядерные материалы и начиналась цепная реакция распада атомных ядер.
В основе термоядерной или водородной бомбы лежит Обратный процесс — синтез, образование ядер тяжелых пиментов путем слияния ядер более легких элементов. При этом выделяется несравнимо большая энергия. Такой синтез происходит на Солнце — правда, при температурах в десятки миллионов градусов. Главная проблема состояла в том, как повторить такие условия на Земле. Эдвард Теллер первым пришел к мысли, что в качестве запала для водородной бомбы можно использовать энергию атомного взрыва.
Гигантские температуры, которые возникают при термоядерных реакциях, исключали возможность эксперимента. Это была работа для математиков. В Соединенных Штатах уже вовсю пользовались первыми компьютерами.
В Советском Союзе кибернетика была признана буржуазной псевдонаукой, поэтому все расчеты делались на бумаге. Этой работой заняли чуть ли не всех советских математиков.
Расчеты показали Зельдовичу, что предложенная Эдвардом Теллером конструкция водородной бомбы не работает: не удавалось создать такую температуру и так сжать изотопы водорода, чтобы началась самопроизвольная реакция синтеза. На этом работы вполне могли прекратиться. Тем более что Клаус Фукс уже был арестован за шпионаж, и Москва лишилась информации о том, что же происходит у американцев.
Но тут в Арзамас-16 прислали молодого физика Андрея Дмитриевича Сахарова. Он и решил эту задачу. Такие озарения случаются только с гениями и только в молодом возрасте. Причем Сахаров не хотел заниматься ядерным оружием. Его интересовала только теоретическая физика. Андрей Сахаров с помощью еще одного будущего академика Виталия Гинзбурга придумал иную конструкцию водородной бомбы, которая вошла в историю науки как «сферическая слойка». У Сахарова изотоп водорода располагался не отдельно, а слоями внутри плутониевого заряда. Поэтому ядерный взрыв позволял достичь и температуры, и давления, необходимых для того, чтобы началась термоядерная реакция. Водородную бомбу испытали в августе 1953 года.
Взрыв получился и в самом деле куда сильнее атомного. Впечатление было страшным, разрушения чудовищными. Но сахаровская «слойка» была ограниченной по мощности. Поэтому вскоре Сахаров и Зельдович придумали новую бомбу,
Андрей Сахаров вооружил нашу страну самым разрушительным в человеческой истории оружием. Советский Союз превратился в супердержаву, а в мире установилось равновесие страха, которое спасло нас от третьей мировой войны. За свои заслуги Сахаров был избран в Академию наук. Он получил три «Звезды» Героя Социалистического Труда, Сталинскую и Ленинскую премии — по закрытому списку, разумеется. Дважды Герою полагалось ставить памятник на родине, трижды Герою еще и в Москве, но само его имя было большим секретом.
Он работал над созданием водородного оружия до тех пор, пока в этой сфере были задачи для физика его уровня. Но когда эти задачи были решены, его гениальный мозг занялся другими проблемами. После создания водородного оружия академик Сахаров оказался в узком кругу самых ценных для государства ученых. Этих имен было совсем немного — Курчатов, Харитон, Келдыш, Королев... Этим людям государство обеспечивало сказочную — по тем временам — жизнь, создавая все условия для плодотворной работы. С ними были вежливы, любезны и предупредительны высшие чиновники государства. Они могли запросто позвонить Хрущеву, а потом Брежневу и знали, что их внимательно выслушают, что к ним прислушаются. И все они осознавали свое уникальное положение, ценили не только материальные блага, но прежде всего возможность заниматься любимым делом, большой наукой, ценили то, что ради реализации их научных идей создавались целые научные учреждения и государство не жалело ни денег, ни ресурсов. Это ценили абсолютно все — кроме Сахарова.
Андрей Дмитриевич был поразительно равнодушен к материальным благам. Огромные — по тем понятиям — деньги, полученные в виде многочисленных премий, он передал — половину Красному Кресту, а половину — на строительство онкологического центра. Ему даже спасибо за это не сказали. Напротив, у начальства это вызвало непонимание и недовольство. Легко и просто Сахаров отказался от своего высокого положения, должности, машины с шофером, от поликлиники для начальства. Его совершенно не интересовали почести и слава, что так важно для всех остальных.
Его волновало другое. Он первым заговорил о том, какую опасность представляет созданное им оружие. Одни только испытания термоядерного оружия наносят непоправимый ущерб человечеству. А уже дальше он задумался над несправедливостью окружающего мира и понял, что он не может стоять в стороне, когда власть так цинично и равнодушно относится к собственному народу, а те, кто осмеливается протестовать, оказываются в тюрьме или в психиатрической клинике.
Он мог бы схитрить, как хитрили многие его коллеги, которые, как и он, возмущались тем, что видели, но не хотели ссориться с властью. И добивались своего лукавством, зная, как вести себя с начальством. Сахаров был человеком прямым и откровенным.
Целые подразделения КГБ отрядили сражаться с академиком. Они следили за каждым его шагом, записывали все его разговоры, окружили осведомителями, крали его рукописи. Работы не было, чекисты ее выдумывали, чтобы доказать начальству, какие они умелые и полезные и от какого опасного врага они защищают социалистическую родину. Сахаров писал письмо Брежневу, сдавал его в приемную президиума Верховного Совета, а Андропов докладывал в ЦК, что его чекисты сумели перехватить этот опасный документ...
Все поведение Сахарова оставалось непонятным для власти. И в ЦК, и в КГБ искренне полагали, что он, как незрелый подросток, попал под дурное влияние. И в рассекреченных документах КГБ это все написано. Чекисты главе с Андроповым следили за Сахаровым многие годы, так и не разобрались в нем, все валили на его жену ~ Елену Георгиевну Боннэр. Исходили из того, что без нее он ничем, кроме физики, не занимался. Его сослали в Горький, подальше от чужих глаз, и многие были бы рады, если бы он вообще оттуда не вернулся...
МАСОНЫ, ФАШИСТЫ И ГОСБЕЗОПАСНОСТЬ
«Сигналы о политически вредных либо «антисоветск проявлениях», как тогда говорили, имели в основном бытовую основу, — писал офицер А.Н. Симонов, работавший и ярославском областном управлении госбезопасности в пятом управлении. — А мне, как молодому оперативнику, хотелось почувствовать настоящего противника, увидеть его воочию. Поэтому на первых порах, освоив уйму литературы, я был в некоторой растерянности: где же он, этот самый идеологический диверсант, который подрывает наш строй?
Обнаружить диверсантов ярославскому чекисту так и не удалось. Но опасных для общества людей он нашел.
«Наиболее серьезным делом, — рассказывал Симонов, — которое удалось реализовать нашему отделению, стала ликвидация так называемой РОНС — Рыбинской организации национал-социалистов.
В 1982 году среди рыбинской молодежи был зафиксирован повышенный интерес к идеям национал-социализма. Даже не столько к идеям, сколько к символике и некоторым наиболее одиозным стереотипам поведения: маршировке, фашистским приветствиям, написанию профашистских лозунгов, самодельным значкам. На стенах домов периодически появлялись профашистские надписи и свастика.
Через некоторое время удалось выявить молодежную профашистекую группу, которую возглавлял молодой парень, провалившийся на экзаменах в военное училище. Группа — около двадцати человек — находилась в стадии формирования, но увлечение фашистскими идеями, пусть даже в примитивном виде, становилось массовым...»
