Олег Мороз - Так кто же развалил Союз?
В своих воспоминаниях Рыжков пишет: в том, что касается тбилисских событий, Горбачев «занял позицию человека, ничего не ведающего. Кстати, это не единственный пример его «двойственности». У Горбачева появилась с тех пор новая формула: «Надо наводить порядок. Действуйте, я вас поддержу».
То есть — поддержу на словах, никаких письменных приказов от меня не ждите.
О том, что Горбачев обо всем знал, в конце концов сказал и Лигачев.
События 9 апреля 1989 года дали мощный толчок движению Грузии к независимости. И провозглашена она была именно в этот же день, два года спустя — 9 апреля 1991 года. Республика перестала нуждаться в дружеских в российских штыках, которые к тому же обернулись вражескими саперными лопатками.
Грузия стала второй после Литвы союзной республикой, заявившей о своей независимости от Союза.
Трещины на гранитном монолите коммунистической империи начинали все уверенней расползаться.
«ЗА ЗЕМЛЮ НАДО ПЛАТИТЬ КРОВЬЮ»
«Мальчик веселый из Карабаха»Почти через все мое послевоенное детство и раннее отрочество прошла этакая духоподъемная, зажигательная песенка:
Лихо надета набок папаха.Эхо разносит топот коня.Мальчик веселый из Карабаха —Так называют всюду меня!
Она неслась из репродуктора (примитивное проволочное кольцо, обтянутое плотной черной бумагой), почитай, каждый день, да еще и несколько раз на дню. Пел эту песенку знаменитый в ту пору звонкоголосый азербайджанский певец Рашид Бейбутов.
Представлялось, что вот есть где-то на Кавказе этакий райский уголок, где без устали поют и пляшут, наслаждаются вольной жизнью этакие «веселые мальчики». Немного царапало слух только — почему «мальчик», если он уже и в папахе, и по горам на коне скачет?
Потом долгие годы, так получилось, никаких других сколько-нибудь тесных личных контактов с этим географическим районом у меня не было, пока где-то осенью 1988 года у меня на даче в Переделкине чуть ли не подрались два подвыпивших гостя, два журналиста, армянин и азербайджанец. Один кричал, что Карабах (имелось в виду — Нагорный) — это исконно армянская территория, другой настаивал — азербайджанская. С трудом удалось их успокоить.
Впрочем, нет, запамятовал, тема Карабаха довольно четко всплыла в моем сознании на несколько лет раньше. В августе 1993-го мы проводили отпуск вместе с моим коллегой по «Литгазете» (ереванским ее корреспондентом) и довольно близким в ту пору приятелем Зорием Балаяном в чудесном месте Абхазии — Гульрипши, неподалеку от Сухуми, в Доме творчества нашей газеты (позже во время грузино-абхазской войны он был разрушен и сожжен; не знаю, восстановлен ли сейчас). Часами, в основном между обедом и ужином (с утра купались), бродили с ним по берегу моря, говорили о том, о сем — о глобальных проблемах, об истории. Среди прочего, — о варварском геноциде, которым подверглись армяне в 1915 году. Рассказывал он мне и о непростом положении армян в Нагорном Карабахе, который в 1923 году большевиками был присоединен к Азербайджану, хотя около девяноста процентов его населения составляли армяне, да и исторически он скорее относился к Армении. Но большевики, как известно, были большими мастерами по стравливанию народов, особенно усатый Коба.
Сам Зорий родом из Степанакерта, так что это для него была особенно близкая, больная тема.
А вообще человек он «заводной», жадный до жизни. По первой профессии — врач. Десять лет проработал в таковом качестве на Камчатке. Совершил там какое-то немыслимое путешествие на собачьих упряжках по тундре через Камчатку и Чукотку аж до Северного Ледовитого. Кстати, вместе с Никитой Михалковым, призванным в те места служить во флоте. (Говорили, то ли семья знаменитого гимнописца, то ли сам Никита решили таким образом продемонстрировать, что не все отпрыски номенклатурных семей отлынивают от армии. Прослужил он на крейсере «Михаил Кутузов» целый год, участвуя в художественной самодеятельности).
Тогда об этом «экстремальном», как теперь принято говорить, путешествии писали все газеты. В основном — благодаря Михалкову.
Были у Зория и другие экстремальные перемещения по планете. Проплыл, например, с друзьями на лодках от Камчатки до Одессы…
В 1993-м, бродя по окрестностям Гульрипши, разговаривая, среди прочего, и о его малой родине — Нагорном Карабахе, — ни я, ни мой приятель, конечно, думать не думали, что пройдет всего лишь несколько лет и вокруг этой кавказской местности закрутится такая карусель, что, как говорится, ой, мама, не горюй! Тогда в наших разговорах прорывались у Зория разные резкие антиазербайджанские, даже антитурецкие, вообще антитюркские словеса — мол, турки и тюрки еще себя покажут, если им не поставить заслон, — но все это воспринималось как отвлеченно-философские рассуждения на вольном отпускном воздухе в вольной беседе между друзьями, имеющие мало отношения к реальной действительности.
Однако довольно скоро и весьма неожиданно вольные разговоры тесно сомкнулись с реальностью.
Из искры возгорается пламяКонфликт между армянами и азербайджанцами в Нагорном Карабахе угольями тлел все советские годы, начиная с того самого 1923-го, но открытым пламенем, как и многие другие такие конфликты, стал прорываться с началом горбачевской перестройки. Перестройка освободила его от насыпанного сверху песка, гравия и прочих противопожарных присыпок, роль которых играли неустанно соблюдавшиеся силовые, полицейские меры, обеспечивавшие «дружбу народов» на всем пространстве коммунистической империи.
Заметные волнения начались в Нагорном Карабахе и Армении уже летом — осенью 1987-го. Продолжались зимой. Проходили митинги, собирались подписи, распространялись листовки. Например, такая:
«Настало время для проведения на ведущих предприятиях, в колхозах и совхозах области общих партийных, профсоюзных и комсомольских собраний, в повестку дня которых должен быть включен вопрос о воссоединении Карабаха с Матерью-Родиной. Дух гласности и демократии должен стать импульсом для открытого и откровенного обсуждения этого вопроса. Выписки из резолюций этих собраний, заверенные соответствующими печатями, необходимо отправлять в ЦК КПСС».
Профсоюзные, комсомольские собрания — это еще ничего, это еще не так страшно.
И в самом деле, в Москву, в ЦК потекли ходоки с обращениями и подписями.
Естественно, не мог остаться в стороне от этого начинающегося общественного шевеления и Зорий Балаян, ставший одним из лидеров созданного в Ереване комитета «Карабах». Обретя к этому времени довольно серьезные связи в Москве, Зорий, как мог, помогал ходокам пробиться в высокие начальственные приемные, получить аудиенцию у достаточно высокопоставленных партийных чиновников. Через своих зарубежных друзей и знакомых оповещал о происходящем в Карабахе общественность за пределами Страны Советов, что тогда тоже становилось делом важным, поскольку советские вожди начинали все больше считаться с международным общественным мнением.
Назревают погромыКомсомольскими собраниями и листовками дело, однако, не ограничилось. В январе — феврале 1988 года из приграничных Кафанского и Мегринского районов Армении в Азербайджан стали прибывать беженцы-азербайджанцы, то ли реально гонимые армянами, то ли поддавшиеся слухам о надвигающихся гонениях и уговорам родственников, живущих в самом Азербайджане. На этот счет существуют разные версии. Некоторые уверяли, что в Армении им действительно пришлось пережить всякого рода ужасы.
Большинство беженцев было размещено в районе Сумгаита. Здесь стоит обратить внимание на это слово — Сумгаит — именно здесь, в этом городе, довольно скоро произойдет одна из самых чудовищных трагедий того непростого времени, времени, когда начал рушиться «Союз нерушимый республик свободных», как пелось в советском гимне.
Ключевое решение областного Совета20 февраля 1988 года на внеочередной сессии Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской автономной области, созванной по требованию депутатов-армян (а они в облсовете составляли большинство) было принято обращение к республиканским Верховным Советам Армении и Азербайджана, а также Верховному Совету СССР с просьбой «проявить чувство глубокого понимания чаяний армянского населения Нагорного Карабаха и решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР».
Реакция Москвы последовала незамедлительно. Политбюро ЦК КПСС, собравшееся 21 февраля (несмотря на то, что это было воскресенье!), приняло постановление, в котором говорилось, что требование о включении Нагорного Карабаха в состав Армянской ССР было принято в результате действий «экстремистов» и «националистов» и противоречит интересам азербайджанского и армянского народов.
