Роман Русаков - Дыхание драконов (Россия, Китай и евреи)
В этом отношении представляет интерес высказывание премьер-министра Малайзии, который с восточной изысканностью охарактеризовал некоторые аспекты военно-политических взглядов китайского руководства: «Китай никогда не предпринимал военных авантюр за пределами того, что китайцы считают территорией своей страны».[392]
Что касается демонстрируемого китайскими властями стремления ограничить нелегальную эмиграцию, то значения такой демонстрации не следует переоценивать. Истинное отношение руководителей Китая к этой проблеме высказал еще в 1964 году Мао Цзэдун: «В Китае так много народа, что можно позволить и убежать нескольким десяткам тысяч человек… Не беда, если из Китая уйдет несколько миллионов человек — разве что, убежав, ругнут нас разок».[393]
Именно в этом контексте следует оценивать и приводимые выше данные о поддержке переселения китайских иммигрантов в Россию правительством Китая. И по меньшей мере удивление могут вызвать выводы и рекомендации китаеведов из Российской Академии Наук типа: «Огромным резервом и надеждой всего региона являются Сибирь и Дальний Восток». «России следует отказаться от концепции «границы на замке» в пользу открытой границы, свободного перемещения людей и товаров». «Открытая политика» новой России могла бы предусматривать не только привлечение инвестиций и ресурсов в ее дальневосточные регионы, но и поощрение интенсивной иммиграции… совместными усилиями можно превратить Дальний Восток России в зону интенсивного экономического и культурного взаимодействия, в евразийское пространство сотрудничества».[394] «Как представляется, в складывающейся обстановке задача состоит не в том, чтобы вообще перекрыть приток китайцев в Российскую Федерацию (это вряд ли осуществимо на практике), а в том, чтобы поставить начавшийся процесс под неослабный контроль, тщательно его регламентировать».[395]
На самом деле, ничего подобного делать ни в коем случае не следует. Напротив, «Россия должна иметь очень твердые границы и проводить предельно жесткую иммиграционную политику, может быть, даже самую жесткую в мире — и этого не следует бояться».[396] Относительно тезиса о «тщательной регламентации» въезда китайцев в Россию заметим, что звучит он «цивилизованно», однако, на наш взгляд, лишен всякого смысла. И по очень простой причине: еще ни одной стране мира не удавалось добиться такой регламентации на практике. Или процесс китайской иммиграции есть, или его нет. Что касается превращения Сибири и Дальнего Востока в «резерв и надежду всего региона», то нам больше по душе рекомендация другого русского ученого, Михаилы Ломоносова: «Могущество российское будет прирастать Сибирью».
Крылья для тигра
С учетом исторического опыта, геополитических, этнокультурных и других реалий наиболее поразительным элементом нынешней российской политики в отношении Китая является развертывание сотрудничества с этой страной в военной области, начатого еще при Горбачеве и получающего сейчас новые импульсы. В конце 70-х годов, когда программа модернизации вооруженных сил Китая только начинала проводиться в жизнь, китайская армейская газета «Цзефанцзюнь бао» писала: «Осуществить модернизацию нашей армии — это все равно, что тигру добавить крылья». Сейчас дело идет к тому, что по крайней мере одно из крыльев китайского тигра будет сделано в России.
Впервые после 1964 года возобновлены поставки в Китай военной техники, обучение китайского военного персонала. Более того, прорабатывается вопрос о производстве русского оружия в Китае и для Китая, идет передача китайцам нашей новейшей технологии. В ходе визита в Китай главы правительства Российской Федерации В. Черномырдина (май 1994 г.) обсуждался вопрос о расширении сотрудничества оборонных предприятий России и Китая.
В Китай уже поставляются истребители СУ-27. Планируется производство новейших СУ-33 и СУ-35 с целью их поставки в КНР. Всего предполагается продать Китаю, по сведениям зарубежной печати, «более 26 истребителей». Кстати, это не так много с точки зрения количественных потребностей китайских ВВС, однако достаточно для освоения китайскими летчиками данного вида боевой техники и копирования с целью производства в последующем аналогичной китайской техники. Именно такой подход уже в течение длительного времени лежит в основе политики Китая в вопросах закупки вооружения.
Из той же зарубежной прессы можно узнать, что «военные представители Китая завершают переговоры по получению технологии для производства СУ-27 на территории Китая, а Москва помогает Пекину готовить военных летчиков как в России, так и на базе ВВС Китая в Уху неподалеку от Нанкина».
Одновременно успешно, во всяком случае, с точки зрения китайской стороны, осуществляется совместная российско-китайская программа разработки двигателя для нового китайского истребителя «Чао-7» («Супер-7»). Этот двигатель РД-93 представляет собой модернизированный вариант двигателя РД-33 и после установки на самолете должен повысить его активную силу тяги на пять процентов по сравнению с МИГ-29.
На очереди — закупка китайцами ЗРК (зенитно-ракетных комплексов) С-300, превосходящих по своим возможностям разрекламированные американские «Патриот», самолетов СУ-27К для морской авиации, а также авиационной системы ДРЛО (дальнего радиолокационного обнаружения) — аналога американской системы АВАКС.
«Китайские товарищи» настойчиво выражают также желание купить у России авианесущие корабли «Минск» и «Новороссийск», которые бы могли стать основой для создания авианесущего флота Китая. Если дальше «традиционная дружба и сотрудничество» будут восстанавливаться такими же темпами — почему бы и нет? Ведь говорится в официальном сообщении о визите министра обороны РФ в Пекин (ноябрь 1993 г.): «Расширение дружественных контактов между вооруженными силами двух государств отвечает интересам обеих сторон и имеет хорошие перспективы».
В ходе упомянутого визита были подписаны документы, предусматривающие по линии военных ведомств обмен визитами, делегациями, группами специалистов, проведение консультаций на уровне руководства, согласование действий в районах приграничных округов, информирование о планах военного строительства, новой военной доктрине, обмен опытом строительства вооруженных сил. По заявлению П. Грачева, вопросы военно-технического сотрудничества были сняты с повестки дня, так как продажа оружия не входит в России в сферу деятельности министерства обороны. Основное содержание визита, по его мнению, состояло в том, что «российская и китайская стороны согласились восстановить те прочные связи, которые некогда существовали между двумя странами» в военной области. Министры обороны России и Китая указали также на возможность сотрудничества сторон в области подготовки военных специалистов.[397]
«Порадовал» своих сограждан широкими перспективами в этой области и начальник генштаба генерал-полковник Колесников, заявивший в ходе своего визита в Пекин в апреле 1994 года: «Нам есть, чем поделиться с Китаем, в том числе, в военно-технической сфере. Речь идет о поставках различных видов вооружений и военной техники, в которых Китай заинтересован, направлении в КНР российских военных специалистов, которые могли бы помочь партнерам правильно эксплуатировать эту технику, обучении китайских военных в учебных заведениях Российской Федерации вплоть до Академии Генерального штаба. Китайская сторона выразила желание продолжить переговоры для дальнейшего взаимодействия по всем этим направлениям на равномерной и плановой основе».[398]
Заметим, что о «возвращении к уровню взаимоотношений, существовавших между нашими странами в 1956 году» и «новом уровне взаимоотношений в военной сфере» говорил еще начальник управления информации министерства обороны СССР, сопровождавший в Китай Д.Т. Язова в 1991 году. Этот чиновник с генеральскими погонами и сейчас продолжающий свою деятельность в недрах российской военной бюрократии, имеет замечательную фамилию, произнесение которой делает ненужными какие-либо комментарии по данной проблеме. Фамилия его — Манилов.
Мы же ограничимся тем, что в связи с широкими перспективами, которые открываются в «сотрудничестве сторон в области подготовки военных кадров», поведаем читателям об одном документе на эту же тему, написанном около 70 лет назад. В декабре 1928 года Я.К. Берзин докладывал в письменном рапорте на имя начальника ПУ РККА Уншлихта о ходе подготовки кадров для КПК в советских военных училищах: «Всякая группа китайцев, пытающихся усвоить нашу установку в целях учебы и партстроительства, клеймится подчас как «хвостистская», то есть плетущаяся в хвосте у русской администрации, подлизывающаяся, а иногда и просто как «русские собаки».
