Коллектив авторов - Политология: учебник для студентов вузов
Однако К. Шмит не пошел в своей теории дальше — в решении вопроса о том, а каким, собственно, образом в обществе появляются эти самые «враги» и «свои»?
Ответ на этот и другие подобные вопросы дает следующая политологическая парадигма — культурологическая.
4.9. Культурологическая парадигма
Особый взгляд на природу политики предлагают творцы культурологической парадигмы. Они исходят из того, что целостность политики и ее единство с обществом определяются целостностью человека как такового. В силу этого сторонники этой парадигмы — М. Шеллер, Ф. Боас, Э. Канетти, X. Арендт и др. — рассматривают политику как продукт смыслополагающей деятельности людей — принципиально ценностной, нравственной, духовной, а ее главным назначением признают осуществление творческой (креативной) функции человека.
Итак, суть культурологической парадигмы политологии — принципиально антропологическая, аксиологическая, холистская, нравственная, духовная и т.д. Только в ней наконец-то собраны воедино все человеческие определенности, и только в ней политика трактуется как принципиально культурный и принципиально человеческий феномен. Без Бога. Без географии. Без прочих факторов, использованных в различных парадигмах. Только в этой парадигме признается в качестве такого главного фактора действительно главный фактор — сам человек и все его содержательное, смысловое наполнение.
Главный творец политики — человек. Он же ее конструктор. Человек является и главным потребителем всего политического — как здорового, так и патологического ее проявления. Э. Дюркгейм, автор особой концепции социологизма, утверждал, что социальная реальность не просто существует, а доминирует над индивидуальной реальностью. Впоследствии эта концепция легла в основу традиции «социологического реализма» в трактовке предмета и метода социологической науки[38].
Огромное значение для понимания природы общества имеют работы М. Вебера, основателя другой, противоположной по отношению к указанной традиции — традиции «социологического номинализма». В чем ее суть?
Вебер, исходя из своей новой концепции «понимающей социологии», утверждает, что социальная реальность вовсе не существует независимо от индивидов и является неким совокупным кумулятивным эффектом всех индивидуальных деятельностей. Более того, предметом социологии должно быть такое социальное действие, которое можно объяснить исходя из того смысла, который в это социальное действие изначально вложен. Отметим, что во многом именно в силу этого концепцию М. Вебера называют «понимающей социологией». По Веберу, нет просто некоего социального действия самого по себе, в каждом из них содержится идеально-типический смысл, идущий от самих людей и отличающий социологию от наук о природе. Смысл любого социального действия передается через особую методологическую и теоретическую конструкцию, которую Вебер назвал идеальным типом. Идеальный тип — это, по сути, набор всех основных характеристик и черт об изучаемом явлении и служащий для теоретического упорядочения и обобщения эмпирического материала о нем. По Веберу, любое социальное действие именно «заряжено» этими идеальными типами, придает им смысл и направленность. Иначе говоря, социальное всегда есть единство объективного и субъективного, во всех социальных объектах всегда присутствует то, чего нет в объектах природных, — сознание, духовная жизнь людей, ценностные начала.
Представляя личность в качестве источника и базового фактора политической жизни, ученые, работающие в русле культурной антропологии, делают акцент на признании неизменности природы человека, наличии в его внутренней структуре некоего инварианта — совокупности качеств, не изменяющихся с течением времени. Данные свойства человека, не зависящие от общества и групповой среды, воплощаются в его социокультурных чертах и свойствах. Культурные качества индивидуализированы, через них человек воспринимает окружающий мир, реакция на который строго персональна и оттого непредсказуема. Именно путем приращения индивидуальной культурной оснащенности происходит развитие и человека, и политики. В конечном счете все это означает, что человек, как и феномен политики, может быть понят только из самого себя. Как долго шло человечество к этой истине! Все в твоих руках, человек! В том числе политика, экономика, культура, образование — абсолютно все!
С позиций такого подхода политика рассматривается теперь не как сфера реализации социальных интересов или, например, регулирования межгрупповых конфликтов, а как область свободного самовоплощения и самоосуществления человека. По мысли X. Арендт, человеческая «свобода и политика совпадают и соответствуют друг другу как две стороны одного и того же предмета»[39].
Реализация культурологического парадигмального подхода оказалась исследовательски очень продуктивной, поскольку смогла выйти на решение тех научных проблем, о которых прежние подходы даже не мечтали. Например, поскольку человек самостоятельно и суверенно выбирает конкретные цели и средства их достижения, постольку политика выступает областью не запрограммированного (экономикой, правом, моралью и т.д.), а принципиально вероятностного, более того — поливариативного своего развития, постоянно сохраняющего возможность изменения человеком своих целей и методов действий. Но коль скоро человек не имеет при этом гарантий осуществимости намеченного, то и политическая форма его самореализации приобретает свойства рисковости (венчурности), необеспеченности желаемого результата, более того, даже обязательной своей авантюристичности! Через культурную сферу человека в политику теперь проникает множество разнообразнейших внешних и внутренних влияний. Это означает, что политика превращается в непрерывное творчество, лишенное какой-либо фаталистической заданности событий и истории человечества в целом — заданности как на прогресс, так и на Акаполипсис. Еще раз хочется повторить: все в твоих руках, человек!
Важные характеристики политики вытекают и из понимания сторонниками данной позиции общего интереса людей в этой сфере. Поскольку предполагается, что человек включается в сферу политики, только испытывая реальные влечения, постольку политика обретает свойство парциальности (т.е. действий, совершаемых по принципу «здесь и сейчас»), отрицающее наличие в политике интересов, которые или не осознаются человеком, или навязываются ему кем-то со стороны. В силу этого и общий, совместный интерес людей в политической жизни может быть лишь результатом сбалансированных частных интересов людей, а не искусственно смоделированной, гипотетической целью, исходящей, к примеру, от политической власти или еще кого-нибудь. Такой подход отвергает саму возможность какой-то организации или группы лиц трактовать и навязывать людям потребности и цели, которых они не осознают.
Что же тогда получается относительно сущности политического начала? Его принципиально ценностный, компромиссный и консенсусный характер. И ничего фатального! Все можно отменить, переделать, договорится и т.д. В обществе нет постоянных врагов или друзей, нет фатального противостояния классов, наций, государств, других сторон, в обществе нет постоянной войны всех против всех. Все это не более чем плохая и принципиально ничем не обоснованная гипотеза, так долго господствовавшая в нашем человеческом обществе. Политика — вовсе необязательно противостояние, вовсе не обязательно борьба; она может, будь на то наша воля и разум, стать пространством консенсуса и компромисса, человеческого согласия, гармонии, справедливости, счастья и т.д.
Почему наше общество до сих пор не такое и почему политика по-прежнему борьба и противостояние? Ответ очень простой: люди позволяют в обществе господствовать другой парадигме, не культурологической.
Не хотите такой политики и такого общества — действуйте, боритесь, не ждите, что кто-нибудь это сделает за вас! Не сделает! Общество генерируется усилиями всех людей, чем больше нас активных и сплоченных — тем быстрее и лучше будет наша политика и наше общество.
Как видно из сказанного, культурологическая парадигма не только весьма тонко характеризует чисто человеческие основания политики, но и разрушает традиционные представления об этой сфере. Рассматривая человека, его культурную оснащенность как главный источник развития, сторонники данной парадигмы преодолевают логику линейной детерминации политического, демонстрируя ее внутреннюю альтернативность и непредсказуемость реакции на социальные конфликты.
Политическое начало становится принципиально синергетическим, а общество — открытой, нелинейной, диссипативной, саморазвивающейся социальной системой. Восстанавливается значимость учета в политике разного рода особенностей всех обществ — национальных, ментальных, культурных, религиозных и др. Все начинает играть яркими и неповторимыми красками. В таком мире и в таком политическом пространстве просто хочется жить! Перенесение акцентов политического исследования на изучение особенностей менталитета общества, его культурных норм и традиций позволяет точнее «расколдовать» ту загадку человеческого поведения, которая вечно преследует нас в этой сфере жизни.
