Анатолий Уткин - Новый мировой порядок
• Общая сумма, находящаяся в распоряжении организованной преступности, достигла к новому веку 1,5 трлн. дол. (все это официальные данные ООН).
Эта пропасть не уменьшается, а увеличивается. За последние десять лет доля 10 процентов наиболее процветающего населения планеты увеличилась в мировом продукте с 50, 6 процента до 59,6 процента[268] и, соответственно уменьшилась доля 90 процентов мирового населения. Совокупное богатство 225 богатейших людей превышает 1000 млрд. дол., что равняется ежегодному доходу 2,5 млрд. бедняков, составляющих 47 процентов человечества.
Фантомом оказались надежды на рост частных инвестиций. За последние годы века финансовый поток из богатых стран в бедные сократился на 80 млрд. долларов. При этом нужно иметь в виду, что 95 % частных инвестиций идут в узкий ряд стран — в 30 государств. Фактом является, что технологический обмен, культурное сотрудничество и военная взаимопомощь осуществляются преимущественно внутри довольно узкой сферы Северной Атлантики и Восточной Азии — более 90 % прямых иностранных инвестиций не покидают круг развитых стран.
Речь, собственно, уже идет не о процветании, а о выживании большинства мирового населения. Может ли мир надеяться на эволюционное развитие, если, скажем, в Сомали более полумиллиона человек в 2001 году из-за засухи умирает от голода? Если в Центральной Америке не менее полутора миллионов человек сейчас находятся на грани выживания в условиях хронической бедности, отягощенной ураганами и землетрясением? Полмиллиона умирают сегодня в Зимбабве после катастрофических ливней.
Позиция Запада. А что же перепроизводящий продовольствие мир? Здесь проблемой является излишний вес, переедание, ведущие к диабету. В 1985 г. больных диабетом в мире было 30 млн. человек. Десятилетием позже эта цифра возросла до 135 млн. Между 2000 и 2030 годами численность пациентов, больных диабетом, возрастет вдвое — до 366 млн.[269].
Теперь о помощи. «Фактом является: в то время как знания Запада о том, как избавиться от бедности, достигли новых высот, помощь бедной части человечества сведена до тривиальных сумм»[270].
Пик помощи Запада бедным странам был достигнут в 1991 году — 70 млрд. долларов. Эта цифра стала впоследствии уменьшаться прежде всего из-за того, что уменьшили размеры помощи Соединенные Штаты, на которые приходится 17 % помощи индустриального Севера страдающему Югу. Даже официальные представители Комитета по помощи Организации по безопасности и сотрудничеству (ОЭСР) упрекнули США в «неадекватности» помощи развивающимся странам. Международная помощь сельскому хозяйству в голодающих странах уменьшилась между 1986 и 1996 годами на 50 %, а общая помощь наиболее богатых стран бедным опустилась до невиданно низкого уровня в 0,22 % от их коллективного валового продукта. Она (эта доля) становится все ниже, и все более удаляется от цели, поставленной Организацией Объединенных Наций — 0,7 % от ВНП[271].
Помощь Севера Югу составляет в начале нового тысячелетия 0,25 % северного ВНП — что на 50 % меньше рекордного уровня 1991 года. Уровень предоставляемой помощи по странам является таковым: Франция — 0,48 % ВНП, Германия — 0,33 %, Япония — 0,20 %, Британия — 0,27 %, США — 0,12— 0,08 % от ВНП[272].
Попытка мобилизовать международные финансы — сложное дело. «Призывы к богатым странам увеличить пожертвования на помощь международному сотрудничеству, — пишет американец С. Швенингер, — в течение многих лет не находили отклика, за исключением наиболее интернационально мыслящих стран среднего размера, таких, как скандинавские страны, — но даже они сокращают объем своей помощи… Мы должны двигаться в направлении некой системы глобального налогообложения, которая не зависит от хрупкого благорасположения национальных правительств — хотя и контролируется ими»[273].
Особенно активно «оберегает» своих налогоплательщиков от расходов на помощь развивающимся странам Вашингтон. После нескольких лет общей помощи в жалкие 11 млрд. дол. в год, правительство Буша пообещало повысить объем помощи до 17 млрд. дол. Но главным получателем помощи был и будет Израиль, за ним следуют такие клиенты Америки, как Египет и Иордания, далее Боливия, на территории которой США ведут борьбу с наркобизнесом. И даже такая помощь вызвала массовое противодействие. Американское правительство успокоило своих налогоплательщиков: 80 % от всех сумм помощи фактически расходуется на нужды американских корпораций и американских консультантов[274].
Перспективы. Перспектива на ближайшие 30–50 лет не позволяет надеяться на приближение уровня бедных стран к уровню богатых[275]. Богатые страны консолидируются — «богатые индустриальные страны сближаются друг с другом, а менее развитые страны обнаруживают, что разрыв между ними и богатыми странами увеличивается»[276].
Запад полон готовности не отдать своих привилегированных позиций. Наряду с многими апокалиптическими пророчествами французский дипломат Жан-Мари Гуэнно предвидит наступление «нового имперского века, где сила и влияние будут принадлежать обществам и организациям с развитыми технологическими и информационными возможностями»[277].
Для бедных стран практически главным условием выхода из состояния безнадежной отсталости является увеличение потребления энергии. Чтобы поддержать мировое потребление на уровне одной трети американского (на душу населения), мир должен к 2050 году утроить производство энергии. Откуда же может прийти энергия к беднейшим двум миллиардам мирового населения, которые сегодня абсолютно не пользуются электричеством?
Такие растущие страны, как Китай, и в ближайшие десятилетия будут извлекать основную массу необходимой энергии из нефти (после 1995 года Индия и Китай превзошли возможности использования собственных нефтяных месторождений и все более обращаются к Персидскому заливу). Но беднейшим странам здесь недостаточно места, что не может не привести к взаимному ожесточению.
Глобальное значение имеет реакция богатого мирового сообщества на гуманитарные катастрофы более бедных стран. Из уже имеющегося весьма горького опыта можно сделать вывод, что события в таких странах, как Сомали, Руанда, Босния, Сьерра-Леоне, показали, что спонтанная реакция, реакция ad hoc, отнюдь не предотвращает гуманитарную катастрофу.
Циклические кризисы больше всего скажутся на поставщиках сырья и дешевой рабочей силы. В условиях истощения природных ресурсов развитые страны постараются овладеть контролем над стратегически важным сырьем, что неизбежно обострит противоречия богатых и бедных. Регионы последних будут находиться в зоне спорадической опеки либо тотального забвения. Но бедный мир не смирится с постулатом заведомого неравенства, результатом которого, по мнению И. Валлерстайна, может быть глобальный экономический коллапс[278]. Равенства «половин» не предвидится — слишком могуч Запад, слишком разъединены бедные страны, хуже вооружены, экономически слабы, политически не солидарны, здесь отсутствуют воля и организация. При этом линия водораздела между богатыми и бедными в Латинской Америке и в Восточной Азии местами весьма размыта. Незападный мир (куда входит и Россия) слишком сложен, чтобы быть введенным — хотя бы для теоретической ясности — в одни скобки.
Такие исследователи, как американец У. Грейдер, полагают, что необходим «новый Бреттон Вудс, новое соглашение, восстанавливающее равенство между богатыми и бедными, для развитых и развивающихся стран»[279]. Должно возникнуть нечто вроде легально оформленного мирового сообщества. Это предложение, судя по всему, будет воспринято без всякого энтузиазма питающими отвращение к налогам нациями, жестко стерегущими свой финансовый суверенитет. «Но для американского политического класса, включающего в себя новую экономическую элиту, которая обогатилась на мировом рынке, преждевременно превозносить достоинства нового — глобального, безграничного рынка и в то же время категорически отказываться от финансирования политической инфраструктуры, необходимой для обеспечения ее жизнедеятельности»[280]. Весьма скромный налог в 0,1 % на нынешние мировые трансакции в 500 триллионов долларов дали бы солидную сумму в 500 миллиардов долларов — весьма значимую сумму для организационной реформы мировых валютных потоков. Ежедневно в мировых трансакциях проходят примерно 1,5 трлн. дол. Компьютерная система могла бы фиксировать этот поток и налагать справедливый (относительно малочувствительный для облагаемых) налог. Но пока это лишь проекты будущего примирения двух частей человечества.
