Татьяна Чеснокова - Путин после майдана. Психология осажденной крепости
– Как я поняла, подготовка будет идти в трех точках – в России на Алтае, в Израиле в пустыне и в джунглях в Бразилии. Соответственно, организаторы проекта из этих трех стран. Как сложилась такая команда? Где вы познакомились?
– Судьба свела. Так получилось, что мы все из сообщества контактной импровизации, есть такое танцевально-двигательное направление. Люди увлеченные, любящие планету и друг друга. Из наших увлечений и родился этот проект.
– Вы – один из сооснователей и строитель экопоселения ЧаЧжаевка на Алтае. Расскажите об этом проекте поподробнее. И прежде всего, чем люди будут зарабатывать на жизнь в этом поселении, ведь часто именно это становится камнем преткновения для устойчивого существования экопоселений.
– Проект существует с 2011 года. Создан компанией друзей и единомышленников. Сейчас в проекте участвует 15 семей. Правда, «на ПМЖ» живут там только две семьи, в том числе мы с женой. Мы проводим там около 8 месяцев, а остальные четыре путешествуем. Сейчас, например, я отвечаю на Ваши вопросы из Кунмина, путешествуя по Китаю. Мы с женой знакомимся здесь с пермакультурными поселениями и деревенской жизнью Юго-Восточной Азии. А вообще в нашем поселке для более-менее комфортной круглогодичной жизни готовы сейчас три дома.
Вопрос про деньги действительно очень важный, особенно на первом этапе. У нас там существует две параллельных экономики – общая и личная. Про общую я подробно написал в книге «Мы строим деревню». С личными деньгами все интереснее. Пути решения денежной проблемы тут очень разные, каждый решает их собственными методами Мы с женой, например, продаем мои книги, это приносит небольшой, но постоянный доход. Преподаем. Пару раз в году нам с друзьями заказывают строительство геодезических куполов. Это, кстати, одна из «фишек» нашей деревни, у нас сейчас 7 таких куполов разного назначения. Появилось у нас и небольшое производство: мы делаем травяные чаи очень высокого качества (Herbalcraft.ru). Есть в деревни и гончары – они зарабатывают своим ремеслом. Так что, повторюсь, все по-разному, разными творческими путями. Главное, не надо бояться остаться без денег. Надо учиться и развиваться, а ресурсы придут. Да и деньги не самое главное, не всегда нам нужны именно они. Как говорится, не имей сто рублей, а имей сто друзей.
– Еще одна проблема экопоселений – сложные человеческие отношения, которые возникают в замкнутой группе людей, не привыкших к деревенской жизни, живших до этого в больших городах. К этому вы готовы?
– Ну, во-первых, мы не замкнуты. У нас всегда много гостей. А зимой, наоборот, никого нет. Это еще проще: тут с собой надо разбираться, с отношением к себе самому.
Летом, когда в поселении много людей, мы устраиваем недели «сонастройки» – это такие встречи, когда просто все вместе обсуждаем разные человеческие проблемы, кто что знает, что с кем происходит. Это своего рода группы поддержки. Я считаю, что это важная часть жизни в поселении. Важен и изначальный состав участников проекта. Это должны быть здравомыслящие, здоровые и счастливые люди. У нас нет «беженцев» из городов. Все участники вполне благополучно жили, а то и продолжают жить в родных городах. И, конечно, не надо думать, что такие поселения – это способ решить проблемы взаимоотношений в семье. Естественно, в условиях бытовых трудностей проблемы могут, наоборот, обостриться. Лучше разобраться с самими собой в тепле и уюте, а уж потом ехать «в гору».
– Другое ваше занятие – путешествия. Вы написали книгу «Дромомания». Догадываюсь, путешествуете вы не протоптанными туристическими тропами. Какие ощущения от этих путешествий – где на планете сегодня точки роста новой глобалистской философии, не обремененной страновыми, финансовыми и идеологическими предрассудками?
– Вы имеете в виду пермакультурные проекты? Для того, чтобы начать думать о том, что происходит в мире, надо прежде всего быть сытым. Людям, которые озабочены исключительно тем, как добыть что-нибудь на ужин, трудно объяснять про пермакультуру. Поэтому экопоселений больше всего в развитых странах, где вообще больше «странных людей».
– Экологические движения становятся глобальными игроками. Представители каких стран в них задают тон и формируют идеологию, и можно ли сформулировать эту идеологию? Насколько много россиян участвует в экологических проектах?
– Мне кажется тут дело не в странах, а в людях. Это прежде всего личная революция. Начинать надо с себя – менять свой образ жизни, а не ждать, пока его кто-то изменит сверху, пока изменится страна или мир в целом. Когда в эту культуру приходят люди со статусом, они сначала «опрощаются», как говорил один из самых известных опрощенцев Лев Толстой. Впрочем, сейчас модно другое слово – дауншифтеры. Получается, что люди сначала двигаются вниз и только потом вперед. С этого и надо начинать – с упрощения и сокращения своих потребностей. Это главное в нашей идеологии. Простота и отказ от высокого уровня потребления. Что касается россиян, то среди них все больше тех, кто интересуется зеленой тематикой. Появляются и экопоселения, и курсы, и огороды, и другие проекты. Про точное число людей трудно что-то сказать. Кто-то начал выращивать для себя сам помидоры на балконе и это уже такой мини-пермакультурный проект.
Другие новые русские
В последние годы, наряду с укоренением в стране системной коррупции и нарастающим обособлением богатых граждан от основной части народа, проявилась и позитивная тенденция – возникли другие «новые русские» – волонтеры, добровольцы. Люди, которые, в отличие от большинства, не воспринимают общее как чужое и хотят улучшить не персонально свою жизнь, а жизнь общества в целом. Одна из них – координатор движения «Раздельный сбор» (пропагандирующего раздельный сбор мусора и использование его как вторсырья) и инициатор открытия петербургского благотворительного магазина «Спасибо!» Юлия Титова.
– Знаю, что 10 лет назад в Петербурге уже делалась попытка начать собирать мусор раздельно, и дело как-то не пошло. Вы в курсе той давней попытки?
– Конечно. Дело оказалось не таким простым, как это думалось 10 лет назад. Не хватило мотивированности, умения, настойчивости, работа по информированию людей тоже не сложилась. Приведу пример. Были установлены контейнеры для раздельного сбора разных фракций. Люди опускали стекло в один контейнер, бумагу в другой, пластик в третий, а потом видели, как все это сваливают в одну большую емкость при заборе контейнеров. Это всех очень демотивировало, люди думали, что все их усилия идут даром, а мусор просто везут на свалку. Дело в том, что при внедрении РСО система не была продумана до конца: было установлено несколько видов бачков – для каждого типа сырья, но специализированных мусоровозов со многими отсеками не было! Поэтому все фракции собирались в один кузов стандартного мусоровоза, а затем снова разделялись на конвейере, через который дополнительно проходит даже собранный раздельно мусор для окончательной сортировки.
На данный момент «Спецтранс-1», который восстанавливает работу бачков в Василеостровском и Кировском районе, пришел к отказу от этой абсурдной схемы в пользу системы «один желтый бачок для всех полезных фракций сразу», что значительно облегчит разделение мусора для жителей. Один желтый контейнер – для макулатуры, стекла, пластика, металла.
– «Раздельный сбор», как я понимаю, как раз и занимается прежде всего информированием и пропагандой среди горожан раздельного сбора мусора и вообще аккуратного и вдумчивого отношения к таре, упаковке, старым вещам.
– Да, наша главная задача – пропаганда и информирование. Не просто словами, но и делами. Мы устраиваем своего рода модельные сборы мусора. Каждую первую субботу каждого месяца на одной и той же площадке в каждом районе принимаем раздельно макулатуру, стекло, два вида пластика. Все, что люди приносят, забирают в переработку производства, использующие вторсырье. Смысл этих акций прежде всего в формировании нового отношения к вторсырью, новой модели поведения.
– Эти модельные сборы проходят во всех районах?
– Нет, пока в девяти, где нашлись координаторы.
– Как давно возник «Раздельный сбор»?
– В апреле 2011 года. Сначала мы просто провели сбор макулатуры, но потом поняли, что бумагой нельзя ограничиваться. Стали искать тех, кто заинтересован во вторсырье, появились активисты в разных районах. Сейчас костяк организации – около двадцати человек, плюс сочувствующие в каждом районе.
– Пытаетесь ли вы найти общий язык с компаниями, которые масштабно работают с мусором?
– Месяц назад к нашей большой радости Автопарк № 1 Спецтранса решил повторить масштабную попытку раздельного сбора мусора. Если по истечении нескольких месяцев экспериментального режима результаты будут удовлетворительными, то раздельный сбор станет работать в этих и других районах. Сразу в двух районах: Василеостровском и Кировском – установлено 150 новых контейнеров для вторсырья, налажен регулярный вывоз. В эти контейнеры следует класть все – и макулатуру, и стекло, и пластик двух видов, и металл. Эти контейнеры вывозятся не на свалки, а на конвейеры для сортировки, откуда вторсырье идет в переработку. Для Спецтранса это, естественно, коммерческий проект, который должен доказать свою окупаемость. Пока выводы делать рано. Окупаемость будет зависеть от того, насколько много людей будет использовать контейнеры для вторсырья, насколько аккуратно будут использоваться эти контейнеры. Если туда будут кидать все подряд, скажем, органические отходы, то скорее всего, результат эксперимента будет отрицательным. Так что мы, как можем и где можем, ведем агитацию в этих двух районах – информируем жителей, убеждаем участвовать в эксперименте.
