Коллектив авторов - Введение в политическую теорию для бакалавров. Стандарт третьего поколения: учебное пособие
Мировой опыт перехода от авторитаризма к демократии второй половины XX столетия убедительно доказал невозможность выведения какой-либо одной универсальной модели демократического транзита. В то же время было убедительно продемонстрировано, что без формирования и развития институтов гражданского общества успешный переход к консолидированной демократии невозможен. В связи с этим необходимо обратить внимание на следующее. Демократия и либерализм – это два ответа на два совершенно разных государственно-правовых вопроса.
На вопрос «Кто должен осуществлять политическую власть?» демократия отвечает: «Осуществление политической власти возлагается на гражданское общество».
Но вопрос не касается границ этой власти. Речь идет лишь о выборе того, кому предстоит править. Демократия предлагает править каждому из нас. Иначе говоря, все мы властны вмешиваться в общественные дела.
Либерализм отвечает на совершенно иной вопрос: «Каковы должны быть границы политической власти, кому бы она ни принадлежала?» Ответ звучит так: «Политическая власть, осуществляется ли она автократически или всенародно, не должна быть неограниченной, но любое вмешательство государства предупреждается правами, которыми наделена личность; очевидно стремление сдержать натиск государства». Так проясняется разная природа этих двух ответов. Можно быть большим либералом и отнюдь не демократом, и наоборот – истинный демократ далеко не всегда либерал.
Структура гражданского общества не является универсальной для всех стран. Теория и практика его развития знает две соперничающие традиции: либерально-демократическую и социал-демократическую. Первая традиция берет свое начало в трудах Дж. Локка, Дж. Ст. Милля, А. де Токвиля. Вторая традиция восходит к зрелым произведениям Ф. Энгельса, таким, например, как «Происхождение семьи, частной собственности и государства», и находит свое продолжение в трудах А. Грамши.
Либерально-демократическая традиция в подходе к стратегии развития гражданского общества ставит во главу угла свободу. Либеральные демократы определяют свободу как высшую социальную ценность. Свобода индивида есть главная цель гражданского общества и демократии. Она присуща индивиду и в естественном, и в гражданском состоянии. Гражданское общество есть негосударственная общественная реальность, противостоящая государству. Оно представляет собой частную сферу жизни людей, их ассоциаций, отличную от государственной и общественной сфер. Гражданское общество призвано гарантировать свободу индивида посредством создания определенных социальных структур (профессиональные организации, социальные движения, локальные ассоциации и т. д.), расположенных между индивидом и государством. Институты гражданского общества, по мнению либеральных демократов, должны обеспечить условия для реализации свободы индивида действовать, как ему требуется, но не ограничивая при этом свободы других индивидов. Свобода как высшая ценность в либерально-демократической традиции имеет два взаимосвязанных аспекта: негативно-либертарный как свобода от влияния извне и позитивно-либертарный как свобода действовать определенным образом. Государство должно гарантировать свободу функционирования гражданского общества, а гражданское общество должно гарантировать государству отказ от несанкционированного законом вмешательства в его деятельность. Между государством и обществом должны быть установлены четкие нормативные границы, переходить за которые ни гражданские, ни политические институты не имеют права. Субъектом и творцом гражданского общества в различные периоды его развития в либерально-демократическом варианте выступает прежде всего крупная и средняя буржуазия. Сначала она становится гегемоном в обществе, утверждая в нем в борьбе с аристократией свои ценности и нормы, свой определенный образ жизни, а затем закрепляет свое социально-экономическое господство в политике путем завоевания государственной власти и создания либерально-демократической политической системы. На ранних стадиях становления буржуазного общества и государства (XVIII – первая половина XIX в.) либеральная доктрина не исключала трактовку гражданского общества как сферы частного бизнеса, семейно-родственных и иных негосударственных отношений, образующих в своей совокупности социально-экономическую базу государства. При таком понимании гражданское общество для значительной части граждан, не обладающих собственностью, приобретало иное значение. Его граждане вытеснялись из реальной политической жизни, деполитизировались и превращались в придаток могущественного бюрократического государства, призванного поддерживать стабильность и «воспроизводить» буржуазное господство. Однако по-прежнему понятие «гражданское общество» интерпретировалось либеральной теорией с точки зрения концепции «рыночной демократии», рассматриваемой как аналог «общества рыночной демократии». Здесь гражданское общество представляется прежде всего как «экономическое общество», в котором государство ограничено в своих возможностях прямой регуляции экономической жизни и контролируется общественными и политическими объединениями и движениями.
Социал-демократическая традиция исторически складывается значительно позже, в конце XIX в. В стратегии развития гражданского общества социал-демократия исходит из признания существования фундаментальной связи между государством и гражданским обществом. Она признает за гражданским обществом статус «сердцевины» политики и считает, что демократизация политической жизни коренится в демократизации отношений гражданского общества. Для сторонников концепции «демократического социализма» (В. Брандта, Э. Фрэнкиля и др.) гражданское общество есть совокупность общественно-политических организаций и институтов, которые наряду с демократическим государством образуют основу социальной (экономической, политической и пр.) демократии. Они склонны к частичному отождествлению политических и экономических структур гражданского общества. В отличие от либерально-демократической традиции социал-демократическая не отрывает политику и властные отношения от гражданского общества, а напротив, утверждает, что современная демократия может быть эффективной демократией только тогда, когда она формируется под воздействием институтов и отношений гражданского общества.
«Между экономическим базисом и государством с его законодательством и его принуждением, – писал А. Грамши в “Тюремных тетрадях”, – находится гражданское общество» [93] . Но такая «промежуточность» не означает ни пассивности, ни нейтральности. Гражданское общество воспринимает и преобразует «сигналы», посылаемые экономикой, делая их внятными для государства, и одновременно активно опосредует «правила игры», устанавливаемые государством. При этом гражданское общество выполняет эти функции органичней, «деликатней», чем жесткие структуры государства. Кроме этого, в современных условиях концентрации капитала, согласно социал-демократической позиции, государство должно служить своеобразным противовесом для мощных национальных и транснациональных корпораций и обеспечивать функционирование институтов гражданского общества с тем, чтобы ни один из них не смог превратиться в разрушительную силу и узурпировать политическую или информационную власть в обществе.
Идея промежуточного положения гражданского общества нашла свое логическое развитие в современных философско-социологических теориях. В них гражданское общество рассматривается как общественная или общественно-частная сфера, занимающая промежуточное место между личностью и государством и выполняющая функцию сцепления общественных и частных интересов. С этих позиций общество можно представить так же, как коммуникативный процесс между гражданином и государством, приобретающий в современных условиях форму «интерсубъективного дискурса» (Э. Гидденс) или «коммуникативной рациональности» (Ю. Хабермас). Именно такую «смешанную» модель гражданского общества предлагает Ю. Хабермас. Он рассматривал его, во-первых, как сферу интеракции и коммуникации автономных и свободно самоопределяющихся индивидов и, во-вторых, как совокупность негосударственных и внеэкономических (культурных, профессиональных, церковно-религиозных, спортивных и иных) союзов, формирующихся спонтанно и на добровольных началах. Именно в гражданском обществе формируются мнения, идеалы, ценности и ориентации.
В понимании Ю. Хабермаса, гражданское общество охватывает не только общественные объединения (структуры общественности), имеющие неформальный и неофициальный характер существования, но и частную сферу – сферу, «где развертывается необобществленная деятельность индивидов по производству и обмену товаров, куда также включается жизнь отдельной семьи…» [94]
