Гурия Мурклинская - Геополитические шахматы. Искусство побеждать без войны
Впервые российская пресса «увидела», к чему привел Чечню временно захвативший контроль над этой территорией экстремистский режим, «увидела» в упор не замечаемых ею раньше чеченцев и дагестанцев, которые не только не приемлют этого режима, но и активно борются с ним.
Это «прозрение» было особенно важно для Дагестана, так как и здесь действовала открыто «пятая колонна» тех же внешних и внутренних сил, что и в Чечне.
Одним из доказательств того, что в России сформировалась собственная российская цивилизация, является то, что в момент наивысшего напряжения сил, когда внешние силы бросили Вызов России, народы Дагестана стали самостоятельно искать пути формирования новой государственной национальной идеи для России, которая позволила бы мобилизовать население страны в целом на информационный и военный отпор агрессии.
Особенностью этой войны было то, что вначале наше население подвергалось массированному информационному давлению – обработке, в том числе и с использованием собственных российских СМИ.
Именно предательская позиция отдельных центральных российских СМИ в первой чеченской кампании позволила «ичкерийским» силам одержать верх в информационной войне.
Нападение на Дагестан привело к снятию запрета на публикацию объективных материалов дагестанских журналистов, ученых, историков и политологов – патриотов в центральных СМИ и это привело к неожиданному результату.
Все пророссийские СМИ, которым внушалось, что дагестанцы борются за выход из состава России, вдруг открыли для себя другой Дагестан – который борется за сохранность конституционного строя и целостность России с оружием в руках, активно участвует в отпоре антироссийским силам в мировом информационном пространстве.
Но этот уровень самоосознания и самоидентификации народов Северного Кавказа с Российской государственностью в изменившихся исторических условиях, как и формирование современной единой российской цивилизации, – результат внутреннего межконфессионального и межнационального диалога, многовекового диалога совместной истории наших народов.
Вот что писал об этом архимандрит Ташкентский и Среднеазиатский Владимир: «Опять-таки: это утверждение может показаться парадоксом, – но из всех мировых религий Православие и Ислам видятся наиболее близкими друг другу Они идут как бы по параллельным путям: неподвижны в своих основаниях и не поддаются никаким «осовремениваниям», веруя в незыблемость Божественных установлений. Их сближают и высокие нравственные требования, которые эти учения предъявляют к своим верующим. Православие обращено не во внешний мир, но во глубины души человека. Проповедь Православия тиха и мирна: это есть исповедание любви к Богу и людям, свидетельствуемое чистотою христианской жизни. Здесь никому ничего не навязывается, нет крикливых зазываний и хитрых заманиваний. Православная Церковь кажется малоподвижной (поэтому всяческие «ревнители» обвиняют ее в «омертвении»): но на деле Она следует завету апостольскому – «не судит внешних», а неустанно готовит собственную паству для вечной жизни.
Такой путь к Богу не может не вызвать уважения у приверженцев Ислама. И мусульман нам очень есть за что уважать: под гнетом богоборческого режима они сумели сохранить свою веру, они твердо хранят свои нравственные устои, они умеют почитать своих духовных наставников, родителей, старших, у них крепкие многодетные семьи, – всему этому нынешние православные могут у них поучиться. Наши отношения должны строиться на основе знаменитого аята Корана о «близости по любви» между нами.
Русский востоковед Саблуков перевел этот стих так: «Нет у мусульманина лучших друзей, чем христиане», – православным ли, верующим в Божественную Любовь, отказываться от предлагаемой Исламом дружбы? В многонациональной Российской Федерации, где мусульманство является второй по значимости религией, непонимание между Православием и Исламом может стать смертельно опасным, а взаимопонимание может принести прекрасные плоды. Мы должны объединить наши усилия и в делах милосердия, и в борьбе с равно не приемлемыми для нас явлениями – духовным растлением народа, пропагандой разврата и насилия, наконец, с искажением образа наших религий в действиях псевдохристианских сект и лжеисламских экстремистов.
Опыт такой совместной борьбы уже имеется. Кто поддержал Православную Церковь в протестах против демонстрации на НТВ чудовищного по богохульству фильма Скорсезе «Последнее искушение Христа»? Ни одна из орудующих в России бесчисленных «конфессий и деноминаций» и словом по этому поводу не обмолвилась (так сектанты сами засвидетельствовали свое равнодушие к Христу Спасителю). Православных поддержали мусульмане, также возмущенные оскорблением Безгрешного Исы. Наш общий враг – это и терроризм, одинаково противный и Православию, и настоящему Исламу.
В заявлении Духовного управления российских мусульман по поводу бандитских терактов сказано: «С душевным содроганием и болью восприняли мусульмане России террористические акты, унесшие сотни жизней мирных граждан, среди которых беззащитные дети, женщины, старики… Мусульмане, как все люди доброй воли, осуждают эти жестокие бесчеловечные акты убийства невинных людей. Подобные действия противоречат принципам всех мировых религий, в том числе и Ислама».
Нельзя поддаваться на провокации «мировой закулисы», пытающейся насадить вражду между Православием и Исламом. У нас в памяти трагический опыт Ливана, где полыхала межрелигиозная резня, пока обе стороны не поняли: их натравливает друг на друга и извлекает из этого выгоду «третья сторона». Тогда мусульмане и христиане объединились в борьбе за спасение своей общей Родины: и Ливан выстоял»[128].
Мнение православного священника об истинных причинах происходящего, о том, кто и для чего запускает на территории России механизмы разъединения и противопоставления людей по конфессиональному принципу, особенно важно, ведь если агрессивные исламистские провокаторы заявляют о стоящих за ними 20 миллионах российских мусульман, за православием стоит более 100 миллионов наших сограждан. От того, какую позицию займут в информационной войне отцы церкви и верующие миряне, в конечном счете зависит то, удастся ли Западу раскрутить и запустить механизм саморазрушения России через противостояние молодежи: воинствующие исламисты/русские фашисты.
Если в одном Санкт-Петербурге, по данным спецслужб, до 22 тысяч юношей и девушек входят в различные молодежные фашистские организации, можно говорить о том, что в масштабе всей страны мы имеем дело с силами, по определению превосходящими силы воинствующих исламистов.
Итогом столкновения этих деструктивных молодежных сил может стать обескровливание России и даже ее разрушение. Поэтому так важно, чтобы понимание происходящих в мире и стране процессов было осознанным и ответственным с обеих сторон.
Именно поэтому, поднимаясь выше предъявления взаимных мелочных претензий, архимандрит обращается к представителям традиционного ислама: «Мусульманство, мнимой «агрессивностью» которого запугивают общество некоторые журналисты, на деле может стать одной из главных державных скреп Российского государства! Знаменитый исповедник Христов, архиепископ Димитрий (Абашидзе), впоследствии схиархиепископ Антоний, в свое время возглавлявший Туркестанскую епархию, свидетельствовал: «Мусульмане всегда были верными подданными Российской державы».
Души людей как главное поле битвы
Первую чеченскую войну страна допустима и проиграла прежде всего на информационном поле. Захватившие российские СМИ антироссийские разрушительные силы считали, и вполне обоснованно, эту войну, как и в целом процесс разрушения России, своим удачным бизнесом. Для того, чтобы этот бизнес работал с наибольшей отдачей, им нужно было, чтобы Россия проигрывала, а для этого армия и общество подвергались с иезуитским цинизмом самым унизительным формам информационно-психологической обработки.
Целью массированного психологического воздействия было вызвать у личного состава армии и руководящего состава состояние некого самоуничижения и растерянности (в терминологии психологических войн это состояние человека называется когнитивным диссонансом. – Авт.), когда все, от приказов начальства до истории собственного народа и личной самооценки, подвергается сомнению и осуждению, а в следующей стадии: недоверие, замешательство, панические пораженческие настроения – поражение еще до боя.
Новые войны по-американски – это чужое пушечное мясо, подвергнутое изощренной, с привязкой к менталитету народа, массированной информационно-психологической обработке, обученное методам ведения партизанс-ко-диверсионных войн под руководством инструкторов из спецслужб, плюс вся мощь мировых СМИ, подконтрольных, точнее, жестко привязанных к проводимому США и НАТО курсу на насильственную глобализацию и «демократизацию» других стран.
