Сергей Горяинов - Деньги террора. Кто оплатил Беслан
В доказательство этих тезисов Р. Лабевьер описывает огромное количество событий и персоналий, что в целом создает весьма убедительную картину. Автор «Долларов террора» проделал уникальную работу: исследуя логические цепочки, связывающие нашумевшие теракты (подобные взрыву 1993 года во Всемирном торговом центре Нью-Йорка) с исторической ретроспективой радикальных мусульманских организаций, приоткрывая завесу над каналами финансирования международного терроризма, он отчетливо увидел принципиальную священную доктрину защиты американских интересов, необъявленную торговую и финансовую войну и тайную борьбу за новые рынки.
Аднан Хашогги
Саудовского миллиардера Аднана Хашогги (Adrian Khashoggi) нередко в прессе называют «человек-ширма».
Эта грубоватая метафора довольно точно отражает роль А. Хашогги как выдающегося посредника при проведении операций геополитического масштаба. В США он представлял интересы компании Бен Ладенов Saudi bin Laden Group, а на Арабском Востоке – крупнейших концернов США «Крайслер», «Локхид», «Нортроп», «Рейтеон». Он был членом совета директоров Banc of Credit and Commerce International – структуры, которая, по мнению некоторых экспертов, являлась источником, подпитывающим «международный исламский терроризм». Он сыграл не последнюю роль в обвале цен на нефтяном рынке в 1985–1986 годах, который прикончил СССР. В круг его ближайших партнеров входили руководители разведсообществ США, Саудовской Аравии и Израиля. В 1996 году он стал акционером холдинга «Кавказский общий рынок», возглавляемого руководителем внешней разведки «независимой Ичкерии» Хож-Ахмедом Нухаевым.
Кроме книги Р. Лабевьера, сегодня не существует серьезных обобщающих работ, которые позволили бы пролить свет на поставленные вопросы. Исследователи финансов современной мировой террористической сети ограничиваются яркими, но второстепенными эпизодами. Причина этого легко объяснима. Аднан Хашогги, человек, деяниям которого посвящено немало страниц этой книги, однажды сформулировал безупречный принцип выживания и успеха в том специфическом деле, которому он посвятил лучшие годы своей жизни: «Держаться в тени и не делать резких движений». Деньги любят тишину. Деньги, которые определяют судьбы мира, требуют абсолютного молчания. Но закон молчания, omerta, иногда нарушается. Это может произойти случайно или против воли участников процесса. Даже чрезвычайно талантливым людям невозможно всего предусмотреть. Управление Историей не может быть жестко детерминировано – всегда остается слишком много неучтенных факторов.
Незадолго до того, как книга Р. Лабевьера увидела свет, принцип Аднана Хашогги не сработал. Это произошло не по его вине. Но приоткрылась щель – небольшая, но достаточная для того, чтобы по-новому увидеть и оценить причины ключевых событий второй половины 90-х годов и понять их последствия, определяющие нашу сегодняшнюю жизнь в России и, увы, не самые лучшие ее перспективы.
Проблема «основного противника»
После окончания холодной войны политологи всего мира сломали немало копий в ожесточенных дискуссиях о том, кто будет выполнять роль основных противников в привычной биполярной схеме управления миром «США против СССР» (или, если угодно, «НАТО против Организации Варшавского договора»). Кто-то указывал на стремительно развивающийся Китай, кто-то отдавал предпочтение «обновленной России», кто-то предсказывал появление транснациональных радикальных исламистских образований, готовых занять освободившуюся нишу.
Понадобилось совсем немного времени, чтобы разрешить этот спор.
России хватило 3–4 лет, чтобы превратиться в страну, экономика которой полностью зависит от сырьевого экспорта; в силу этого прискорбного обстоятельства она не вправе претендовать на роль какого-либо «полюса», не говоря уже о тотальной и необратимой потере критических технологий, научных и инженерных школ.
Китай продемонстрировал впечатляющий рывок, но при ближайшем рассмотрении стало очевидно, что «полюса» из него не получится еще долго и по вполне понятной причине: слишком велико население. Накачивая Тайвань современным оружием и принуждая таким образом Китай к гонке вооружений[3], США определили статус этой страны в обозримом будущем: она не сможет стать более чем крупным региональным игроком. Прокормить в условиях технологического подъема 1,3 миллиарда человек (при ежегодном приросте в 10 миллионов) без собственной нефти и на территории, весьма ограниченно пригодной для сельского хозяйства, – это поистине подвиг Геракла.
Что касается попыток Китая обзавестись собственными нефтяными ресурсами, то все они успешно пресекаются: от довольно робких инициатив в России до попытки приобрести Unocal летом 2005 года. В этой сделке китайцы предложили весьма выгодные условия, но победил Chevron, который заплатил на 1 млрд. долл. меньше (к тому же частично акциями). Представитель китайской CNOOC охарактеризовал произошедшее как беспрецедентное политическое сопротивление. То, что Китай не получит собственной нефти, это действительно политическое решение. При этом потребление Китаем импортной нефти непрерывно растет. Это обратная сторона технологического рывка страны. Еще один «неожиданный» скачок цен (до 70 долл. за баррель) – и о претензиях Поднебесной на роль «полюса» не останется даже воспоминаний.
«Международный терроризм» тоже не годится на роль «полюса», как бы ни была привлекательна такая посылка. Собственной экономики – и ниже мы это покажем – он не имеет. Это всего лишь инструмент, правда, инструмент специфический, на короткие промежутки времени способный выходить из-под контроля своих хозяев.
Между тем, в полном соответствии с классическим утверждением о том, что природа не терпит пустоты (natura abhorret vacuum), биполярная схема была восстановлена уже в середине 90-х. Место СССР в биполярной структуре мира занял Евросоюз. На первый взгляд это кажется нелепым парадоксом, ведь между США и ЕС нет ни идеологических, ни военных противоречий. Но первый взгляд не всегда бывает точен.
Книгу, подобную «Долларам террора» Р. Лабевьера, мог написать только европеец. В неявном виде она содержит довольно мрачное пророчество для европейских перспектив. Европа не услышала «новую Кассандру». В 1999 году Евросоюз испытывал вполне объяснимую эйфорию в связи с грядущим введением единой валюты и радужными перспективами, которые сулили достигнутые договоренности. Через несколько месяцев после того, как книга Р. Лабевьера появилась на книжных прилавках, в Лиссабоне состоялось совещание глав государств и правительств ЕС, на котором была поставлена задача «превратить Евросоюз в самый конкурентоспособный и динамично развивающийся регион планеты к 2010 году». Тогда это казалось вполне реалистичным, ничто не предвещало европейского кризиса.
У объединенной Европы было все, чтобы стать устойчивым «полюсом» мира: технологии, кадры, инфраструктура, финансы. Как оказалось, у нее не было самой малости – «контрольного пакета» на нефтяном рынке.
Сравним некоторые показатели. Население стран «зоны евро» – около 290 млн. человек, США – 270 млн. ВВП ЕС – 6309 млрд. долл, США – 7819 млрд. долл. Внешнеторговый оборот ЕС (исключая внутренние потоки) -1615 млрд. долл., США – 1584 млрд. долл. Объем финансовых рынков (капитализация акций, облигаций, банковские активы) ЕС – 21,1 трлн. долл., США – 22,9 трлн. долл. Свыше 25 % мирового потребления нефти приходится на США и около 22 % – на Европу. Такая ситуация сложилась как раз к 1999 году. Что это, если не описание равных по силе конкурентов[4]? Кто мог предположить, что в течение пяти лет цена барреля нефти возрастет в четыре раза, перевалит за 60 долл. в 2005 году и будет продолжать расти? Эта динамика поставила жирный крест на развитии Евросоюза. Можно смело утверждать, что фантастический скачок цен был тщательно спланирован. «Боинг», «Локхид», «Нортроп», «Рейтеон» и прочие гранды американской индустрии в очередной раз одержали победу над европейскими конкурентами.
Вернемся немного назад, чтобы показать, какие методы применяются в борьбе за мировое лидерство. В свое время СССР рухнул не в результате военного противостояния – силой этого монстра уничтожить было невозможно. Подгнившая идеология, геронтократия, убогий внутренний потребительский рынок – все это тоже сыграло свою роль, но не было главным фактором поражения.
СССР прикончили с помощью манипуляций с ценами на нефтяном рынке. С середины 70-х годов Союз плотно подсел на нефтяную «иглу», и это было началом конца.
Несколькими годами позже Юрий Андропов печально констатировал, что «импорт растет, причем много берем «барахла», а не технологию. Западные страны стремятся взять и берут у нас сырье. Остальная продукция просто неконкурентоспособна»[5]. Несмотря на полное понимание ситуации, бюджет СССР строился прежде всего с расчетом на нефтяной экспорт. В конце 1985 года Саудовская Аравия «неожиданно» для остальных участников рынка резко увеличивает добычу и экспорт нефти. В течение нескольких месяцев цены стремительно катятся вниз и падают на 70 % (до 6–8 долл. за баррель). СССР форсирует добычу, пытаясь компенсировать падающие доходы объемом поставок. Падение цены сорта Urals ниже себестоимости стало смертельным выстрелом. Бюджет СССР лопнул как мыльный пузырь, а глупость, трусость и безволие горбачевской команды ускорили процесс распада страны.
