Рой Медведев - Советский Союз. Последние годы жизни. Конец советской империи

Из других диспропорций советского хозяйства нельзя не отметить чрезмерно высокий уровень расходов советского бюджета на производство оружия. Во все десятилетия после окончания Великой Отечественной войны советский бюджет сохранял многие черты военного бюджета. Точные данные никогда не публиковались, но по косвенным можно составить достаточно ясное представление о масштабах прямых расходов СССР на содержание армии и производство оружия. Советский Союз проводил политику паритета в военной мощи с США, а по ряду позиций и со всем западным миром. Однако общая экономическая мощь СССР была существенно ниже, чем США. Осведомленные экономисты считали, что США тратят на военные цели примерно 10% от своего ВВП, тогда как Советский Союз направлял на военные цели до 40% своего ВВП. Для общего развития экономики это было большим тормозом. В условиях социалистической экономики производство оружия – это паразитическая отрасль. Военные самолеты, ракеты, атомные и всякие иные бомбы, танки и боеприпасы – все это орудия разрушения, эта техника не участвует в процессе расширенного воспроизводства. Содержание миллионных армий исключало огромные массы трудоспособных людей из процесса производства и требовало громадных средств, которые приходилось отвлекать от мирных отраслей. Военный бюджет был необходим для страны в годы войны, но не было никакой необходимости наращивать его и в мирные десятилетия.

Многие из болезненных диспропорций советской экономики определялись не общими проблемами большой политической стратегии, а плохой работой Госплана и Совета Министров СССР в условиях сверхцентрализованной экономики. Так, например, имелась явная диспропорция в производстве всех видов машин и оборудования и запасных частей к ним. Из этого проистекала диспропорция в масштабах производства и ремонта техники. В ремонте многих видов техники было занято больше людей и расходовалось больше средств, чем в производстве этой же техники. Запасные части производились кустарным способом и служили недолго. Серьезный характер имело несоответствие между структурой и инфраструктурой производства. В нашем народном хозяйстве слишком большое число рабочих было занято подсобными работами, в том числе погрузкой, разгрузкой и упаковкой продукции.

Мало кто думал о ликвидации противоречия между расширением автомобильных перевозок в стране и ростом производства как грузовых, так и легковых машин и развитием дорожной сети, особенно дорог с твердым покрытием. С 1940 по 1980 г. грузооборот автомобильного транспорта возрос в СССР почти в 50 раз, тогда как протяженность дорог с твердым покрытием увеличилась в эти же годы только в 8 раз. Особенно плохо обстояло дело с дорогами, которые связывали западные и восточные районы страны. Еще хуже была развита вся система дорог в сельских районах Союза. На селе не развивалась должным образом и вся инфраструктура – склады для хранения урожая и удобрений, элеваторы, ремонтные мастерские для техники и др. Эти противоречия и диспропорции можно перечислять долго. Советский Союз заготовлял в больших количествах древесину. Но уже целлюлозы у нас производилось мало, а еще меньше картона и бумаги, которую приходилось ввозить из-за границы.

На первом этапе индустриализации Советский Союз создавал свои заводы, фабрики, электростанции, опираясь на лучшие в то время достижения западной науки и техники. Промышленное оборудование было тогда главной статьей советского экспорта. В 1970-е гг. Советский Союз по-прежнему ввозил очень большое количество техники, особенно из ФРГ и Японии. Мы покупали на Западе на миллиарды долларов металлорежущие станки, кузнечно-прессовое оборудование, оборудование для электростанций и для металлургических предприятий, бурильные установки, оборудование для химической, текстильной и пищевой промышленности, суда и судовое оборудование и др. И тем не менее уже в 60 – 70-е гг. все более явственно стало намечаться научно-техническое отставание СССР от стран Запада. Советская экономика продолжала двигаться вперед главным образом на путях экстенсивного, а не интенсивного развития. Самые новейшие технологии и материалы применялись в нашей стране главным образом в военной промышленности, а не в гражданских отраслях. Советский Союз не стал лидером в научно-технической революции, хотя ассигнования на науку и образование у нас в стране были очень велики. Так, например, в 1970 – 1982 гг. СССР производил ежегодно по 200 тысяч металлорежущих станков – столько, сколько и США. Но наши станки не могли еще сравниться с американскими по качеству и техническому уровню. Особенно сильным было отставание СССР по производству средств вычислительной техники, промышленных роботов, синтетических смол и пластмасс. За период 1970 – 1985 гг. СССР существенно увеличил расходы на эти отрасли, но даже догнать западные страны уже не мог. В 1980 г. СССР произвел 3,6 млн. тонн синтетических смол и пластмасс, тогда как США в этом же году произвели этих же продуктов 17,2 млн. тонн. В начале 1980-х гг. СССР только приступил к производству электронных калькуляторов, тогда как Япония уже производила до 50 млн. таких калькуляторов в год и притом высокого качества.

Большая часть диспропорций в советской экономике была связана не столько с недостатками ассигнований и средств, сколько с ошибками централизованного руководства и планирования. На протяжении десятилетий у нас в стране практиковался «ударный» метод создания новых промышленных центров. Основное внимание обращалось на строительство главного промышленного объекта. Все остальное, включая жилищное строительство, создание подсобных помещений, дорог, школ, больниц существенно отставало. К тому же отдельные стройки и целые отрасли имели приоритет вне зависимости от текущей экономической обстановки. Ударные методы применялись и в сельском хозяйстве, например при освоении целинных земель. К сожалению, многие приоритеты определялись не общегосударственными, а бюрократическими мотивами. Так, например, Москва и Московская область оказались перегруженными множеством предприятий и научно-производственных объединений, которые могли бы лучше работать в Туле, Томске или Минске. К тому же в стране не было условий для свободного перемещения кадров – рабочих, инженеров, ученых. Многие способные люди из Москвы не хотели переходить на более масштабную работу в провинции, а многие способные люди из провинции не имели возможности работать в «режимной» Москве и в некоторых других крупных городах.

В условиях «холодной войны» и изоляции Советский Союз строил свою экономику как многоэтажную конструкцию с очень разными условиями жизни на разных этажах. Ее первый этаж составляла военная и космическая промышленность. Сюда направлялись лучшие кадры ученых и инженеров. Во многих случаях для развития этих отраслей создавались специальные закрытые города или зоны с особым режимом снабжения. Второй этаж составляла советская тяжелая индустрия, т.е. производство средств производства, металлургия и станкостроение. Предприятия на этом этаже нередко отставали от западных предприятий того же типа на одно «техническое поколение».

На третьем этаже располагались советское автомобилестроение, а также многие отрасли химической промышленности и строительство.

В СССР осуществлялось очень большое по размаху капитальное строительство, и в этой отрасли было занято в 1982 г. 11,3 млн. рабочих и служащих – в 5 раз больше, чем в 1940 г. Однако по техническому уровню, производительности и оплате труда строительная отрасль отставала и от станкостроения, и от ВПК. На третьем этаже располагались и многие другие отрасли, включая транспорт.

На четвертом этаже в советском народном хозяйстве располагались текстильная и легкая промышленность и многие другие отрасли, связанные с производством товаров народного потребления.

К пятому этажу можно было бы отнести всю сферу торговли и обслуживания населения, а также жилищно-коммунальное хозяйство.

На шестом этаже и без лифта, а по другой системе отсчета – на самом нижнем этаже в советской системе хозяйства располагалось сельское хозяйство. Оно отставало от других отраслей и по экономической эффективности, и по технической вооруженности, а также по производительности труда. Советское сельское хозяйство не удовлетворяло ни потребностей города в продуктах питания, ни потребностей самой деревни. К тому же социальный статус колхозника и сельского жителя был ниже социального статуса рабочего и вообще жителя города. Ниже был и общий уровень жизни.

Самым серьезным результатом такого построения советской экономики и самой болезненной ее диспропорцией, но также и тормозом ее развития стал постоянный дефицит товаров и продуктов, предназначенных для удовлетворения потребностей населения страны, включая элементарные потребности в пище, одежде, жилище, не говоря уже о более высоких и сложных потребностях. Этот дефицит не позволял развивать и использовать в должной мере нормальные для любого человека материальные стимулы труда. Трудно было рассчитывать на повышение производительности труда в условиях, когда поощрение за лучшую по качеству и по количеству работу было слишком низким. Заработная плата подавляющего большинства рабочих и служащих в СССР, а также оплата труда колхозников была очень низкой. Это был уровень бедности. Однако даже при таком низком уровне доходов населения народное хозяйство страны не могло удовлетворить реальный платежеспособный спрос. Откладывание денег в сберегательные кассы или «кубышки» отражало не рост благосостояния населения страны, а низкий уровень предложения товаров и услуг. При крайне низком уровне производства самых элементарных потребительских товаров и услуг мало кто мог рассчитывать на развитие более сложных форм потребления.