Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №15 от 12.04.2011

Искусственно взвинченный займами уровень жизни и на этой основе появление временного “среднего класса”, возможность сплавить до 1,5 млн. молодых югославов и югославок на черновую работу в западные концерны, записав их в “гастарбайтеры”, открытие западных границ для всевозможного импорта создавали устойчивую картину благополучия. В то прекрасное время конца 50-х-70-х годов проправительственная пресса (а другой и не было) взахлеб восхваляла такой удачный “рыночный, гуманный, самоуправный, демократичный” социализм. Правда, в это же время, в этой самой прессе, в “Политике”, “Борьбе”, “Вестнике” и других, нет-нет да и можно было прочитать такие заголовки: “Количество наших гастарбайтеров достигло 1 млн.”, “9 тыс. югославских девушек моют лестницы фешенебельных домов Вены”, “Жуткие условия жизни шахтеров”, “О трагическом положении детей наших гастарбайтеров”, “Рост наркомании”, “Порнография заполонила киоски городов” и другие. Газеты пестрели также информациями о многочисленных аферах различных руководителей и директоров, обворовывающих самоуправные рабочие коллективы и откладывающих наворованные деньги в иностранные банки.

Вспоминая ту жизнь двадцатипятилетней давности, благополучный югослав может возразить: “Ну и что? Это же были издержки! Зато как мы пожили, как нас всех уважали. На похороны Тито аж 126 руководителей государств приехали!” И русский обыватель тоже может воскликнуть: “Ну и что? Нам бы такие займы, вот бы пожить так!”. К последней фразе необходимо незначительное добавление. Для того чтобы в России создать ту же иллюзию благополучия, что в титовской Югославии, России необходимо обеспечить два условия: необходимо получить не 30 млрд. долл., а 300. А с учетом всех бывших республик и все 500 млрд. и то без учета инфляции самого доллара за эти годы. Второе условие состоит в том, что Западу необходимо согласиться принять к себе на работу и те 20-30 млн. будущих безработных, которых создаст рыночная стихия. Но ведь, если смотреть реально, Тито получал за “дело”, он же атаковал мощную цитадель социализма, считавшуюся до 1948 г. неприступной, а Горбачеву-Ельцину за что давать? Крепость-то уже взята! Не то что 300 млрд., 30 не дадут.

Часть югославских коммунистов, бывших членов бывшей КПЮ, оставшихся верными Тито после 1948 г., входящая в элиту СК, служа его культу верой и правдой, не могла устоять перед ползучей контрреволюцией и американизацией страны, постепенно теряла позиции перед агрессивными и самоуверенными молодыми кадрами менеджеров, бизнесменов, деловых людей, знающих очень хорошо, что им лично нужно. Эта старая элита, одряхлев, сошла с политической арены, бормоча по белградским, загребским, сараевским ресторанам: “Что же это делается, господа!”.

Националистические и полуфашистские элементы, входившие в партократию СК, перекрасившись под неокоммунистов, процветали, разгуливали по европам, пользовались кредитами, участвовали во всевозможных махинациях по растаскиванию “коллективной, рабочей, самоуправляемой” собственности, а их отпрыски заполняли всевозможные вакантные места стипендиатов всевозможных западных спонсоров от Рима до Медисона. Обработка общественного мнения в духе превосходства Запада шла полным ходом, приверженцев западного образа жизни среди интеллигенции становилось все больше, а новоявленным бизнесменам, налаживающим вместе с директорами различных предприятий взаимоотношения с иностранными концернами, так и хотелось освободиться в конце-то концов от остатков социализма. Служили всему этому переходному периоду, а заодно и ку-льту личности Тито и перебежчики из разгромленной компартии, и усташи, и четники, и мусульманские националисты. И пускай прозападная сербская, хорватская, словенская, черногорская, боснийская, косовская и македонская интеллигенция болтает сколько угодно о своих “особых” позициях, ссылаясь на своих представителей типа Джиласа, титовского генерала Туджмана, руководителей союзных республик Никезича, Савку Дапчевич, Латинку Перович, Трипало, об их якобы стремлениях изменить положение, об их якобы оппозиции и попытках сопротивления, основой их деятельности в те годы было только личное благополучие, карьера, болезненные амбиции, нажива и такой близкий их сердцу титовский антисоветизм и антирусизм, прикрываемый антисталинизмом и антиленинизмом.

Югославия брала займы и жила своей специфически богатой жизнью, правда, была вся в долгах. Дело дошло до комически-трагического казуса. Появились в конце восьмидесятых годов сообщения в печати, что финансовые органы не знают, сколько и кому государство должно, и поэтому обратились к иностранным “знатокам” - помочь разобраться в этом запутанном деле. Любой хозяйственный руководитель, а тем более государственный деятель знает (простой народ давно эту истину выучил назубок), что за займы у друзей надо если не завтра, так послезавтра расплачиваться, а за дьявольские займы тем более. Это, конечно, не относится к руководителям, которые считают, что после них хоть потоп.

Большинство из 1,5 млн. гастарбайтеров-югославов и их жен напряженно работали на фабриках и заводах, в гостиницах и больницах, “уличными санитарами” и вышибалами в борделях Гамбурга и Амстердама, Мюнхена и Вуперталя, Ганновера, Цюриха, Норрчепинга, Граца, Гетеборга, Льежа и других городов развитого Запада. Стремились они поднакопить своим трудом денег для того, чтобы потом в дорогой Юге - так ласково называли они родную Югославию - построить дом, открыть мастерскую по своей специальности и опять зажить на своей земле. Часть из них не выдерживала западного образа жизни и скатывалась на дно этого мира, пополняя ряды люмпенов, мафиозных и гангстерских группировок. Необходимо отметить, что все они вместе находились под систематическим прессом идеологической обработки американизированной европейской масскультуры вперемешку с умелой социал-демократической демагогией и добавлением коварного влияния католицизма, протестантизма, фундаментализма, да еще под непрерывной обработкой националистических элементов фундаменталистов, усташей, четников. Рабочий же класс под влиянием искусственного повышения жизненного уровня части населения, сопровождаемого пропагандой наживы любыми способами, разъединяемый националистическими движениями в самой стране, расцветающих в условиях “рыночного социализма”, к сожалению, не мог в условиях культа личности, сопровождаемого жесткой диктатурой, сплотиться на защиту своих интересов, своего государства.

Так проходили годы, приближалась расплата - экономическая катастрофа в 1989 г.

И кровавая развязка в 1991 г.

18 декабря 1989 г. в своем докладе парламенту предпоследний премьер-министр СФРЮ А. Маркович, говоря о причинах экономической катастрофы, в которой оказалась Югославия, на основании экономического анализа сделал горький, но правдивый вывод, заключавшийся в том, что та экономическая система “рыночного, самоуправляемого, гуманного, демократического” социализма, которую создал Тито, и которую они возводили в течение 30 с лишним лет с помощью западных займов и союзников, в условиях 1989 г. без ежегодных систематических дотаций МВФ и других организаци нежизнеспособна и ввиду прекращения этих дотаций приказала долго жить. Почему прекратились дотации, А. Маркович не указал, и об этом пойдет разговор ниже; он остановился на возможных выходах из экономической катастрофы. По его мнению, в 1989 г. существуют только два пути. Либо вернуться к плановой экономике, либо с открытыми глазами провести полную реставрацию капитализма со всеми отсюда вытекающими последствиями. Первый путь, по словам А. Марковича, к сожалению, в условиях 1989 г. нереален, ибо требует, чтобы Югославия оперлась на силу социалистического содружества и СССР, но под руководством Горбачева эти государства настолько ослабли, что не только другим, а и себе вряд ли могут помочь. Второй путь возможен только при обеспечении западных инвестиций в полном объеме. Западному капиталу должны быть даны гарантии, что он может покупать в Югославии все, что ему заблагорассудится - землю, заводы, рудники, дороги, и все это гарантироваться новым союзным законом, который должен быть немедленно принят. Маркович обратился к западному капиталу с просьбой ускорить инвестиции и взять на себя управление их реализацией.

И для того чтобы, как это часто бывает, трагедия превратилась в фарс, Маркович, чувствуя, что Запад с инвестициями спешить не будет, вынужден был обратиться к тем югославам-миллиардерам, убежавшим с крадеными народными деньгами на Запад и осужденным югославским судом в 60-80 годы со слезной просьбой проявить “патриотизм” и инвестировать свои капиталы (их оказалось около 7 млрд. долл.) в югославскую экономику, показать пример западному капиталу. С югославской стороны, заявил А. Маркович, им будут гарантированы те же права, что и западным капиталистам.