Владимир Лисичкин - АнтиРоссия: крупнейшие операции Запада XX века
Сравнение операций информационной войны с тактикой Гудериана несомненно отражает истину. Но суть часа «икс» заключалась в перевороте в общественном сознании. 1988 год можно назвать годом «великого перелома» в общественном сознании. В это время СМИ переходят в информационно-психологическую атаку. Накатывается девятый вал пропаганды все с новыми и новыми «разоблачениями» прошлого. В обществе растет неустойчивость. О состоянии общественного сознания говорят фантастические тиражи «демизданий» и их динамика: «Аргументы и факты» за 1991 год — 24 млн. экземпляров, «Огонек» за 1988 год — 1,8 млн., за 1989 год — 3,5 млн., за 1990 год — 7,6 млн.
«Великий перелом» означал массовый переход к новому мировоззрению, опирающемуся на систему мифов.
Главный момент — смена веры. Ранее это была вера в то, что СССР прокладывает путь в светлое будущее, а социализм — это лучшее устройство общества. Теперь все резко меняется. Основу новой веры составляют положения: СССР идет вне столбовой дороги развития цивилизации, «цивилизованные страны» — образец общества и нужно во всем следовать за ними, научная основа — учение Милтона Фридмена, основателя чикагской школы. Это мировоззрение содержало три бомбы замедленного действия.
1. Впервые за более чем тысячелетнюю историю России сменился символ веры, ее основа. Вместо общинности, коллективизма на передний план выходит индивидуализм.
2. В новом мировоззрении содержится фактическое признание неполноценности народа, который почти столетие шел по ужасному нецивилизованному пути.
И единственное, что нужно делать, — подражать цивилизованным народам.
3. Положенное в основу развития страны учение Фридмена носит не научный, а прежде всего политический характер. Учение Фридмена (монентаризм, неоклассика) с его положениями о свободном рынке в конце XX века, о том, что он сам себя организует, о недопустимости государственного вмешательства, о единственном способе регулирования — изменении общего объема денежной массы — противоречит всей совокупности имеющихся данных по современной экономике.
Практическое его использование в ряде развивающихся стран привело к подрыву их национальных экономик, резкому урезыванию социальных программ, к дикому (другого слова не подберешь) расслоению общества.
Но основатель чикагской школы, хотя его имя и не особенно афишировалось, фактически стал идолом, которому поклонялась Россия. Его апостолами стали так называемые «чикагские мальчики», или, другими словами, «демократические реформаторы», которые в 90-х годах начали последовательно проводить догматы новой веры в жизнь.
* * *Тема «там» широко муссируется в конце 80-х. Почти каждый оратор употребляет слова «цивилизованные страны», конечно в скобках проводится раздел между цивилизованными людьми и дикарями, к которым, естественно, относят население России. Некоторые публикации казались пародиями.
Характерен в этом плане диалог А. Р. и Н. М., помещенный в одной из московских газет в середине марта 1991 года:
«А. Р. Пора отвечать на вопрос: «Что делать?»
Н. М. Да уже известно, что делать! Весь мир это знает. И не вчера узнал — известно с Адама Смита. Чего же мы в стыдобище своей упорствуем? Тысячу раз говорено, что делать. Землю немедленно, этой же весной отдать крестьянам, помочь им обзавестись всем необходимым. Приватизировать все, что уже сейчас можно приватизировать».
На слова А. Р. о действиях первых американских переселенцев, начавших строить свое благополучное и богатое общество, следует замечание Н. М.: «И превыше всего ставили права человека — и политические, и экономические — основу демократии».
Миллионы индейцев были истреблены и загнаны в резервации, по-видимому, во имя демократии, а рабство в США установлено во имя прав человека. Впечатляет и поучение об Адаме Смите, скончавшемся два века тому назад…
Чтобы показать состояние умов рядовых людей в этот период, многие из которых ощущали себя адептами новой веры, приведем еще несколько примеров из жизни.
Дискуссия. Несколько человек дискутируют о путях дальнейшего развития. На реплику о том, что свободный рынок, честная конкуренция — это возвращение в прошлый век, последовал ответ: «Ну и что, мы приготовишки, мы еще должны пойти в первый класс, возвратимся, если нужно, и в восемнадцатый век, но зато через 100 или 150 лет мы выйдем, наконец, на правильный путь из того извращенного состояния, в котором мы находимся». Оратор был трудолюбивым и способным специалистом, но в его жизни многое не заладилось. Когда он говорил о «приготовишках», его глаза горели. Во всех бедах виновата система. Он сам как бы возрождался.
Встреча. «Привет! Кого я вижу. И ты еще не уехал на Запад?» — «Не собираюсь». — «Что же можно делать в этой стране, а тебя с твоим уровнем сразу бы взяли». Это говорил внук одного из молодых соратников Ленина. Он много работал, изучал труды великих до 35 лет, но как ученый оказался бесплоден. Жизнь не сложилась. Опять виновата система.
Визит. Человек в сетчатой майке сидит перед телевизором. Показывают хроники 30-х годов — люди на улицах, демонстранты, на их лицах написана радость. Он показывает на экран и, не в силах произнести ни слова, хохочет над сталинскими недоумками. Нашел себя. Инициативный человек, готовый делать деньги. В советское время умудрялся брать деньги за очередность в использовании прибора для прикладных целей, а при расследовании сумел отойти в сторону и подставить непосредственного начальника. Находит место в новой жизни, встав во главе организации «демократов» в институте.
Экологическое общество. Встреча с делегацией США. Стоят несколько столиков. За каждым из них сидят американец, говорящий по-русски, и член экологического движения, буквально исповедывающийся перед представителем цивилизованного мира. Долетают слова об экологических ужасах, которые царят в СССР. На лицах американцев застыло выражение брезгливости и скуки.
У части городского населения отношение к противникам «демократов» доходило до крайней степени ожесточения. Так, после событий ГКЧП в ходу была «острота»: «Забил заряд я в тушку Пуго». А во время событий 1993 года в толпе перед Белым домом, когда по окнам парламента стреляли танки, из группы людей 30–35 лет слышались возгласы: «Хорошо поджариваются».
* * *Операция «Выборы». Перелом, произошедший в общественном сознании, необходимо было закрепить. Для этого надо сменить власть на всех уровнях. В условиях массовой дезориентации населения и перехода его к новой вере можно было использовать выборы. Осенью 1988 года, когда после дела Нины Андреевой безраздельное господство в ЦК взяла команда Горбачева, был срочно, за один месяц, разработан новый избирательный закон, который практически не обсуждался общественностью. Когда же началась избирательная кампания, то КПСС практически полностью устранилась от участия в политической борьбе. Всегда в любой стране в этих условиях происходит резкая активизация партийной деятельности, а здесь (и это не имеет аналогов) все происходило наоборот. Причем именно на этапе предвыборной борьбы решался вопрос о власти в стране, поскольку речь шла о полной передаче Советам управленческих функций. Обратимся к фактологии, представленной в книге Е. К. Лигачева «Кто предал СССР»:
«Из ЦК одна за другой шли на места директивы: не вмешиваться, не вмешиваться! Соблюдайте дистанцию! Во многих партийных комитетах воцарилась растерянность, там видели, что среди кандидатов в депутаты объявилось много недостойного люда, даже бывшие уголовники, отсидевшие срок за тяжкие преступления, вплоть до убийств. А уж что касается крикунов и демагогов, строивших свои предвыборные программы исключительно на антисоветизме и антикоммунизме, то таких и вовсе было непомерно много. Казалось бы, в этих условиях надо шире развернуть партийную пропаганду, агитировать за своих кандидатов и разоблачать беспочвенность, нереальность популистских обещаний.
Но ЦК воздерживался от политических ориентировок, партийные органы на местах оказались обезоруженными. Это была новая ситуация: впервые из центра не поступало четких указаний, как надо действовать. И это «впервые» пришлось именно на этап предвыборной борьбы, когда решался вопрос о власти! Советы — политическая основа нашего строя, речь шла о решительном укреплении их роли, о полной передаче им управленческих функций, а партия резко снизила свою активность.
Причем невмешательство партии в выборы кое-кто преподносил как выражение демократии. Заглавной, ведущей стала верная сама по себе идея борьбы с былым формализмом, но вместе с водой умудрились выплеснуть и ребенка: партия по сути дела отстранилась от участия в предвыборной борьбе.
Дело доходило до того, что кандидаты-коммунисты боролись между собой, облегчая тем самым своим идейным противникам возможность добиться мандатов.
