Георгий Почепцов - Информационные войны. Новый инструмент политики
• если свой позитивный опыт они передают 11 людям, то негативный — 17,
• мужчины в основном делятся информацией о технологиях, женщины о еде и здоровье, они также мобилизуют других в борьбе за женские проблемы,
• 84 процента читают информацию о продуктах или услугах на сайтах мнений,
• они скорее обращаются к веб-сайтам компаний, чем к онлайн журналам,
• они готовы подключиться: 90 процентов говорят, что читают электронную почту от источников, заслуживающих доверия.
Активное освоение бизнесом этих новых информационных пространств можно увидеть в[223]. Бизнес, спецслужбы, а затем и политики активно включились в разработку нового ресурса.
Возникло также серьезное «внутривидовое» воздействие и зависимость внутри самой информационной сферы. Кинорежиссер Б. Левинсон, который известен своим фильмом «Хвост влияет собакой», говорит о переносе стандартов Голливуда на новостное телевидение[224]: «Мы зачастую даже не задумываемся, что видим на кино— или телеэкране. А ведь практически все несет на себе родовой отпечаток презентации. Возьмите любую телепрограмму новостей. Логотип станции, музыкальный ряд, ритм смены сегментов, графические элементы оформления картинки, диктор обещает вернуться через минуту, экран вспыхивает, переливается, подмигивает. Даже если ты захочешь представить себе голый факт, он всегда будет деформирован, окрашен».
Соответственно существует различие мягких и жестких новостей[225]. Жесткие новости — это привычная нам подача информации в теленовостях, мягкие — это подача, например, в ток-шоу. То есть происходит существенное влияние канала подачи на само содержание, его отбор и акценты внутри. Абсолютное большинство тем с трудом могут проникать в ток-шоу. Легко проходят туда те, которые имеют личностный оттенок, могут заинтересовать широкий круг людей.
Информационные технологии также призваны работать на увеличение доверия в своих сетях. Если СМИ это доверие потеряли, то оно сохраняется только в сетях личностных контактов, где, собственно, и протекает жизнь человека. Анализ социальных сетей (английский термин SNA — Social Network Analysis) стал сегодня инструментарием в бизнесе, политике и военном деле. Даже Саддама Хуссейна обнаруживают в ходе иракской войны с помощью анализа такой социальной сети.
Эта проблема, называемая то первичной группой, то малой группой, время от времени возникает то в массовых коммуникациях, то в социологии. Так во время Второй мировой войны обнаружилось, что желание воевать у солдат связано в первую очередь с их отношениями внутри такой малой солдатской группы[226]. Уровень доверия внутри таких мини-коллективов достаточно высок.
Если секты можно трактовать как закрытые социальные сети, то сегодня особый интерес представляют также открытые социальные сети. Это Twitter, MySpace и др. Человек, заходящий в сеть, оставляет за собой персональный след, позволяющий даже давать прогноз о его кредитоспособности[227], (русский перевод —[228]). Фирма Rapleaf, специализирующаяся на анализе социальных сетей, акцентирует внимание, например, на следующих фактах о конкретном человеке[229]: какие сайты он посещает, как много у него друзей, кто из его друзей также является потребителем. В Rapleaf также установили, что в Gmail больше женщин, чем мужчин, что пользователи AOL — старше, а в Hotmail больше мужчин[230]. 75 % пользователей почты вообще моложе 35 лет.
Сегодня в сетях ищут людей с депрессией, опираясь на ключевые слова, а также людей, представляющих опасность для других[231],[232]. Соответственно активизированы интересы государственных спецслужб, поскольку блоги дают представление о настроениях миллионов.
Тема психологии и интернета имеет множество ответвлений, в том числе интернет-поддержку людей, склонных к самоубийству[233]. Киберпсихология направлена на анализ факторов, определяющих человеческое поведение в киберпространстве[234]. Это позволяет разрабатывать соответствующий превентивный инструментарий. Тем более что в онлайне люди ведут себя более свободно, чем в реальной жизни, поскольку снимается определенный эффект подавления[235].
Дж. Сулер перечисляет целый ряд причин, объясняющих то, почему люди ведут себя в интернете иначе, чем в жизни[236]. Новые социальные контексты порождают новые модели поведения.
Все это говорит о том, что перед нам возникает совершенно новый объект. Возникает множество методов интернет-анализа[237], например, Funnel Web Analyzer[238], который дает бизнесу возможность ответа на следующие вопросы по посещению их веб-сайтов.
Изучаются психологические особенности электронной переписки людей[239], романов в сети[240], депрессивные характеристики, отражающие склонности к самоубийству[241], мониторинг общественного мнения[242].
В этом же ряду стоит внимание к феномену «малых миров»[243],[244]. Считается, что один человек стоит от другого в мире в цепи знакомств на расстоянии шести других людей. Есть также феномен сильных и слабых связей[245],[246],[247]. Как показывают эксперименты, контринтуитивно, например, человек, ищущий работу, обращается за информацией, идя по набору своих слабых, а не сильных связей, поскольку считает, что в области сильных связей этой информации нет.
Информационные и коммуникативные технологии облегчили функционирование социальных движений. Они сделали их сильнее, поскольку усилили их мобилизационные возможности.
Более того, даже терроризм подпадает под эту же шапку, поскольку основными его жертвами являются не те, на кого был направлен удар, а те, кто сидят у экранов телевизоров. И именно под этим углом зрения ведется планирование террористических актов. Последствия 11 сентября для Америки были очень значительны. Б. Дженкинс перечисляет их: от усиления президентской власти до многочисленных отступлений от закона, которые были бы невозможны в другой ситуации[248].
Такие информационные технологии, как кино или телевидение, в состоянии открывать новые тренды или закрывать старые. Если «Наша RUSSIA» один из своих постоянных сюжетов посвящает геям, то понятно, что это работает на будущее снятие напряжения к этой проблеме. Если сериал «Школа» вызывает серьезное отторжение из-за того, что там демонстрируется[249],[250], то его демонстрация все равно продвигает в массы подобное асоциальное поведение, поскольку возмущаются одни, а смотрят другие. Вот данные фонда «Общественное мнение»[251]. Каждый третий (33 процента) смотрел хотя бы одну серию. Из них: нравится — 8 %, не нравится — 21 %, затруднились ответить — 4 %.
Смену тренда кино или телевидение могут осуществлять путем смены героики. Они также могут унормировать то поведение, которое до этого считалось асоциальным. Новые типы героев (танкисты, летчики, трактористы) возникали в советское время, новые типы старых исторических персонажей стали переходить в героическую плоскость в постсоветское время. Ведь школа подобным образом может трансформировать ментальность только молодого поколения, кино и телевидение как своеобразный ментальный «бульдозер» делает это же для старшего поколения. Фильмы «Код Да Винчи» и «Гарри Поттер» не зря вызывают возмущение в чувствительной среде: они пропускают на уровень обыденного сознания то, с чем в прошлые столетия велась борьба.
Это содержательные информационные технологии, призванные трансформировать имеющееся содержание. Формальные технологии безразличны к содержанию, сквозь них идет, усиливаясь в процессе этого перехода, любое содержание. Сюда относится упомянутая выше риторика, которая может работать с любым контентом.
Сюда же мы отнесем и такие технологи, как митинг или личное общение, которые используются в любом социально значимом переходе: от выборов до революций. В таких случаях СМИ могут или запаздывать, или блокировать новые смыслы перехода, поэтому на авансцену выходят такие технологии, как митинг и личное общение.
Все это определенные информационные технологии, призванные задать свой способ оперирования со смыслами. Интересно, что во многих подобных технологиях собственно информация отступает на второй план, более главной составляющей становится способ ее подачи. И это связано с тем, что способ подачи может реально менять сам смысл.
В заключение ответим на еще один вопрос: в чем разница между информационными технологиями и ПР-технологиями? Во-первых, ПР-технологии могут работать не только со смыслами, а и напрямую с физическими событиями, создавая нужного вида контексты. Именно так работал «отец-основатель» ПР Эдвард Бернейс, который, выступая против размещения подготовки специалистов по ПР на факультетах журналистики, подчеркивал, что ПР — это не филологическая, а социальная дисциплина.
