Америка в тeни президентства - Даниэль Эстулин
Глубина и степень смертоносного замысла доминирования в полном спектре ещё сильнее затрагивает кошмар, в котором мы живём. Существование групп, стремящихся к глобальному доминированию, даёт нам возможность понять, что они могли бы сделать, распространив свои действия за границы США, далеко за пределы досягаемости Конгресса и утратившего интерес электората. Мы можем понять, какие цели преследовали их свободные от ограничений программы по мере своего развития — в африканском буше и на полях боя в Латинской Америке. Мы можем заглянуть за извиняющиеся пожимания плечами и неловкие улыбки директора ЦРУ Ричарда Хелмса перед следователями Конгресса и добраться прямо до самой сути, где пожинались плоды их труда. Как ещё можно на самом деле понять, для чего все эти «МК-Ультра» (MK-ULTRA) и другие акронимы, если мы не увидим их в действии? Как ещё представить истинную природу «пятидесяти лет идеологического конфликта», если не наблюдать за некоторыми участниками военных действий, теми же людьми, которые устраивают «добродетельные крестовые походы» против Джона Кеннеди, Роберта Кеннеди, Мартина Лютера Кинга, Малкольма Икс, против людей и мест, о существовании которых на карте планеты никто и не знал, за настоящие или выдуманные ошибки?
Девиз ЦРУ таков: «Ты познаешь Истину, и Истина освободит тебя». Однако, никакой истины в пустом лозунге нет, только лишь упадок силы и влияния.
Глубоко укоренившееся неприятие глубинным государством системы сдержек и противовесов власти становится всё более очевидным с каждым днём. Учитывая, что модель роста задолженности переживает предсмертную агонию, настоящая борьба идёт за всё активнее сокращающиеся ресурсы, природные и человеческие. Мир ведёт войну против себя самого. Глубинное государство воюет против себя самого. Человечество ведёт войну против себя самого. По мере исчерпания вариантов элита и её ставленники борются за своё выживание. Зрелище не из приятных.
Глава 8. «Голдман Сакс»
Ещё один ключевой агент властных структур глубинного государства — «Голдман Сакс» (Goldman Sachs) — компания, у которой устойчивая репутация структуры, решающей задачи для ЦРУ и разведсообщества в целом по части тайной финансовой системы, а для ЦРУ и Казначейства — по линии секретного бюджета. Сегодня мы видим, что «Голдман Сакс» встаёт на сторону президента Трампа, который ведёт войну против главы ЦРУ и отказывается от их брифингов, потому что они повторяют сами себя, и ему интереснее узнать о новостях компании Booz Allen»[168].
«Когда большинство людей смотрят на правительство США, они видят 21 государственное агентство. Однако, Соединённые Штаты Америки — это не суверенное государство. У них нет информационного суверенитета. У них нет финансового суверенитета. Что у них есть, так это пять оборонных подрядчиков, которые контролируют все базы данных. Банковские счета американского правительства управляются Федеральным резервным банком Нью-Йорка, выступающим в качестве депозитария; это значит, что ими управляют банки-агенты, включая «Голдман Сакс». Если Вы вступаете в крупную финансовую операцию правительства, например, Министерства жилищного строительства и городского развития, всё обслуживание и все ипотечные портфели управляются банками-членами Федерального резервного банка Нью-Йорка; они контролируют информацию, а государственные лица — нет»[169].
В мире, поглощённом политикой и геополитикой, всё это сводится к следующему: когда речь идёт о тайных операциях и открытых действиях, нужны люди, которые знают, где закопаны тела. И никто не закопал больше тел, чем «Голдман Сакс».
* * *
У Ричарда Фримана есть интересный комментарий по поводу «Голдман Сакс». В своём докладе «Как Закон Гласса-Стиголла нанёс удар по мощи Уолл-стрит» он делает много интересных замечаний о роли этой компании в американской геополитике.
«Goldman Sachs создала себе репутацию «закоренелой консервативной» компании — это звучит довольно забавно, учитывая, что это самый бесконтрольно спекулятивный из инвестиционных банков.
Для понимания работы «Голдман Сакс» чрезвычайно важно то рвение, с которым банк использует принцип рычага. Эффект финансового рычага похож на щёлканье кнутом. Определённая сила резкого рывка кистью может привести к многократному умножению начальной силы на конце кнута. Чтобы получить этот эффект «рывка», «Голдман Сакс» использовал инвестиционные трасты. Это всего лишь корпорации, которые ничего не производят, а лишь извлекают выгоду, скупая акции других компаний и не продавая их. Спустя некоторое время после Второй мировой войны инвестиционные трасты стали частью своих «ближайших родственников», известных сегодня как фонды взаимных инвестиций.
Инвестиционные трасты работают на основе того принципа, что благодаря эффекту финансового рычага они могут создавать огромные объёмы фиктивной стоимости, тем самым обогащаясь: т. е. они смогут сделать так, чтобы их собственные обыкновенные акции росли в цене более высокими темпами, чем обыкновенные акции других компаний, которыми они владеют»[170].
Как работает эта система? Ричард Фриман объясняет: «Давайте создадим воображаемый инвестиционный траст, который будет функционировать практически как инвестиционные трасты «Голдман Сакс». Назовём его «Инвестиционный траст А». Для своей работы Инвестиционный траст А должен иметь некоторый объём наличных средств. Чтобы получить наличные средства, он продаёт свои бумаги. Допустим, Инвестиционный траст А получает средства объёмом 150 млн. долл., выпустив своих ценных бумаг на сумму 150 млн. долл.: 50 млн. долл. собственных облигаций, 50 млн. долл. собственных привилегированных акций и 50 млн. долл. собственных обыкновенных акций. После продажи собственных инструментов, Инвестиционный траст А использует 150 млн. долл. ликвидных средств для покупки обыкновенных непривилегированных акций других компаний, например, AT&T, Ford, GM и US Steel. Эти акции теперь называются активами Инвестиционного траста А.
Допустим, вы работаете в 1929 г., до финансового краха; тогда можете ожидать, что стоимость обыкновенных акций компаний, которыми Вы владеете, будет расти. Предположительно, в среднем стоимость обыкновенных акций увеличивается на 50 %. В этом случае активы, которыми владеет Инвестиционный траст А и которые стоили 150 млн. долл., теперь будут стоить 225 млн. долл. Если стоимость активов Инвестиционного фонда А составляет 225 млн. долл., тогда стоимость ценных бумаг, которые выпустил этот Инвестиционный фонд А, — его облигаций, привилегированных и обыкновенных акций — должна отражать этот прирост, также увеличившись до 225 млн. долл.
И здесь вступает в действие первый уровень финансового рычага. Стоимость облигаций и привилегированных акций, которые компания изначально выпустила, не меняется сильно, кроме тех случаев, когда есть изменения процентных ставок. Инвестиционный траст А исходно выпустил облигаций на сумму 50 млн. долл. и привилегированных акций на сумму 50 млн. долл. Они так и будут стоить приблизительно по 50 млн. долл.
Таким образом, единственный вид ценных бумаг, которые выпустил Инвестиционный траст А и которые могут расти в цене, это её обыкновенные акции. Поскольку общая стоимость
