Олег Арин - Россия в угаре долларгазма и еслибизма
Русские террористы (с которых все и началось) убивали русских императоров и губернаторов. И Халтурин (в чью честь все еще названа улица в Москве), взрывая Зимний, закладывая огромную бомбу под царскую столовую, знал, что убивает не только императора, но и всех его детей, гувернанток, официанток (погибли сорок невинных солдат и офицеров обслуги).
В таком ключе о царе написано немало. И детей его действительно жалко, как и всех убиваемых детей. Но почему-то ни г. Минкин, ни все другие царелюбцы при этом не вспоминают, что по его приказу было устроено кровавое воскресенье (9 января 1905 г.), когда было убито 1200 человек и ранено около 5000 человек, и среди них было очень много детей. Не вспоминают Ленский расстрел и многое другое, за что он заслуженно получил прозвище Николай Кровавый. Эта размазня поначалу проиграл войну с Японией, а затем втянул Россию фактически ради интересов Франции и Англии в первую мировую войну, уложив около 8 млн. русских солдат и офицеров. Кто больший террорист: Халтурин или Николай Кровавый?
Терроризм в России начинался не с народников, как решили журналист Минкин и ему подобные, он начался значительно раньше, а его инициатором всегда была власть (забыли про опричнину?). И причина террора всегда лежала и лежит в сфере экономики. Война — тот же террор, только на государственном уровне. Когда противостоять государству сил нет, террор приобретает характер групповой или индивидуальный. И ведется в конечном счете за экономические интересы. И в этом смысле терроризм международный, о котором говорилось в начале статьи, и терроризм на Северном Кавказе ничем не отличаются. Поэтому, когда я чуть выше писал, что в России нет кадров, которые справились бы с террором, это поверхностная причина неудач борьбы с ним. Проблема глубже. Даже если бы они нашлись, все мероприятия, озвученные президентом, невозможно осуществить в рамках существующей политико-экономической системы. Эта система капиталистическая, угнетательная, несправедливая по природе. Чечня де-факто потеряна для России даже если нынешняя война закончится временной «победой» еще и потому, что в глазах чеченцев Россия — империалистическое, колониальное государство. С таким государством можно было бы «мириться», если бы оно процветало (как, например, США). Но это государство само бедно, само обречено на гибель, о чем свидетельствуют условия жизни 85 % населения страны. Какой с этого государства прок? Чеченцам кажется, что отделившись от России, они, подобно Грузии или Азербайджану, найдут богатого дядюшку, скажем, в лице той же Америки, который им поможет. Они не понимают, что Америка никому бесплатно не помогает, а берет за один вложенный доллар десять долларов прибыли, как я уже упоминал. Но им, чеченцам, также как, видимо, и грузинам, так кажется. И если подсчитать затраты и выгоды, то получится, что России дешевле и выгоднее отпустить их на все четыре стороны, отдать их в руки тех же американцев. Помимо всего прочего и потому, что Чечня — э то феодальный анклав с феодальным типом мышления ее населения. Оно не совместимо с умостроем русских, которые, правда, тоже катятся в феодализм, но феодализм русской поповской закваски.
Более того, именно по этой причине надо отпустить не только Чечню, но и все другие северокавказские республики (Ингушетию, Дагестан, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию). Потому что, так или иначе, они все взаимосвязаны. И чем больше республик «по цепной реакции» уйдут от России, тем лучше будет России. У России на самом деле нет не только стратегических интересов на Северном Кавказе, нет даже экономических интересов.
Но столь же очевидно, что нынешняя власть, представляющая буржуазное государство, этого никогда не сделает. Потому, что она сама власть-террорист по сути, по определению. Ее мышление ничем не отличается от мышления террористов, а по масштабам уничтожения собственного народа она превосходит террористов на Северном Кавказе. И встает вопрос о власти. Что с нею делать? Ответ однозначен.
Олег Арин.
Сентябрь 2004 г.
Выборы на Украине: шанс для России
«Это настоящая революция!» — рефреном пронеслось в буржуазных СМИ Запада и России. Естественно, речь шла о событиях на Украине. Для журналистов подобная реакция вполне извинительна. Для них любые массовые выступления за «демократию» — это революция, выступления против — контрреволюция, путч или переворот. Вспомните оценки российских либералов и демократов: февраль 1917 г. — революция, Октябрь — переворот. И это нормально: на то они и лакеи своих господ.
Но крайне удивительно, когда в таком же ключе оценивают события на Украине лево-патриотические эксперты и аналитики. Видимо, они забыли, что революция или контрреволюция — это захват власти с целью изменения существующего строя (феодализма на капитализм, капитализма на социализм и крайне редко, но случается, и наоборот). Например, в 1991-93 гг. в СССР/России произошла контрреволюция. Был разрушен социалистический строй и сформирован капиталистический. Ни в Грузии, ни в нынешней Украине противоборствующие стороны таких задач не ставили. И там и сям после развала СССР утвердился капиталистический строй, естественно, с национальными особенностями. А линия размежевания проходила не по поводу общественного устройства, а в связи с геостратегическими предпочтениями. Точнее: по линии «Запад или Россия».
Почему эта линия оказалась линией огня, линией размежевания внутри бывших советских республик?
Россия — стратегический враг Запада
С общественной точки зрения западные страны и Россия являются капиталистическими государствами, каждая, естественно, со свей спецификой и особенностями. Капитализм капитализму рознь как по типам (исторический разрез), так и по видам (национально-географический срез). Капиталистический род разнообразен. Есть «золотой миллиард» (страны Западной Европы, Северная Америка и Япония) — самый процветающий анклав, а есть нищая капиталистическая Индия, Бангладеш; есть мафиозно-криминальный капитализм в Южной Америке, феодальный — на Ближнем и Среднем Востоке и даже племенной — во многих странах Африки.
Есть, наконец, русский тип — государственно-олигархический капитализм, превративший сверхдержаву в маргинальное государство по всем экономическим макропоказателям с вымирающим населением. И все же специфика России заключается в том, что, во-первых, она продолжает обладать самым мощным после США военно-стратегическим потенциалом, во-вторых, громадной территорией, в-третьих, и это самое главное, — она может в любой момент возродиться вновь в великую державу в случае возврата на социалистические рельсы развития.
В силу указанных причин Россия, хотя и обессиленная, и какой бы строй в ней не существовал, была и остается стратегическим противником Запада. Она опасна для Запада не только из-за непредсказуемости своего развития; она генетически чужда Западу. Точно так же, как и Китай, с которым еще предстоят исторические баталии. Но это в будущем. В настоящее историческое время цель — Россия.
Демократия, как главное оружие Запада
После поражения СССР в холодной войне у Запада во главе с США возникла уникальная возможность уничтожить Россию как суверенное государство. Причем основным оружием у него являются отнюдь не военный потенциал и даже не подавляющая экономическая мощь. Главным оружием является демократия западного типа. Оно оказалось более эффективным, чем войны против СССР и всевозможные экономические блокады и санкции. На него «клюнули» в странах Восточной Европы и в СССР.
Опыт развала СССР на базе «демократии» и «рыночной экономики» оказался вдохновляющим. Одурманенные демократией Горбачев и его команда успешно развалили Советский Союз. Прибалтийские республики оказались на Западе. Затем была подготовлена, прежде всего, США, плеяда молодых демократов, которые вместе со своим босом, Ельциным, сумели утвердить капиталистическую систему в России. Американские деньги не пропали даром. Результат — великая Россия исчезла, а потраченные деньги вернулись сторицей в виде постоянного оттока капитала из России на Запад.
Затем американцы взялись за другие бывшие республики. Не везде прямо, не везде наскоком, а, так сказать, учитывая специфику. В Вашингтоне не особенно волнуются за демократию в Туркмении: там нефть и газ; плюс Туркменбаши перехватил инициативу: стал наместником аллаха, а американцам объяснил, что его народ находится в младенческом возрасте, который требует жестких пеленок, а не демократии. В Таджикистане и Киргизии американцы тоже действуют осторожно: рядом Афганистан. Тем не менее американские военные там мелькают. В Казахстане пока налаживается, так сказать, экономическая структура.
