Александр Шубин - Россия и мир в 2020 году
Мысленно возвращаясь к этому, я не могу понять, как мы проглядели появление молодого халифа, как поразил он всех нас – и правоверных, и неверных. Молодой проповедник внезапно обрел последователей во всем мире. Даже до того, как он провозгласил себя халифом, преемником Пророка, да пребудет с Ним мир, повсюду правоверные признавали его. Возможно, из-за того, что он был не из «Аль-Каиды» и не возглавлял никакого политического движения в отличие от дедушки. Он был невероятно одухотворенным. Он не был запятнан убийствами невинных, которые, признавал это дедушка или нет, отвращали многих людей от поддержки «Аль-Каиды». Из мусульманских земель всего Восточного полушария – из Филиппин, Индонезии, Малайзии, Узбекистана, Афганистана и Пакистана – потекли деньги и заверения в лояльности. Отдельные фигуры из правящих элит также приняли его, надеясь поддержать свои пошатнувшиеся позиции у власти. В Европе и в Америке мусульмане, ведущие светский образ жизни и не посещающие мечети, пробудились, осознав свою принадлежность к исламу, а некоторые из них бросили своих изумленных родителей-«западников» и вернулись в родные земли. Его одухотворенность произвела впечатление даже на некоторых неверных: Римский Папа, например, попытался начать с ним межконфессиональный диалог. Он превратился в идола западных антиглобалистов. Вскоре стало ясно, что провозглашению нового Халифата, к которому столь многие давно стремились, нет альтернативы.
О, какой беспорядок мы посеяли среди Крестоносцев! Почти забытое слово вновь вошло в западный лексикон, и истории о халифах прошлого вдруг стали бестселлерами на Amazon.com. Они наивно полагали, что мы обязаны тащиться за ними по изрядно протоптанной дорожке к секуляризму, а то и сразу уверовать в так называемую иудео-христианскую систему ценностей. Представьте себе выражение их лиц, когда атлеты из исламских стран на Олимпийских играх пренебрегли лояльностью своим государствам и объявили о своей верности Халифату. Все пошло прахом, в том числе и сами структуры, которые породил Запад, чтобы заточить нас в плен своего мировоззрения, – демократия, государства-нации и международная система, управляемая ими, – все это оказалось в руинах.
Еще их интересовала нефть, и нам удалось подчинить их баррелю так, как никогда прежде. Когда на рынке господствовала неопределенность, ходили слухи, что США или НАТО захватят нефтяные районы, для того чтобы обезопасить их от захвата Халифатом. Позднее мы слышали, что США не смогли получить поддержку союзников для военного вторжения и в самом Вашингтоне испугались ответного удара со стороны мусульман всего мира.
Тогда начались беспорядки с шиитами – что довольно подозрительно, так как это еще более преумножило хаос. Халиф подозревал, что конфликт подогревает Иран. Дело в том, что Иран был недоволен возникновением Халифата с самого момента его провозглашения. Особенно уязвима была богатая нефтяными месторождениями восточная провинция Саудовской Аравии, населенная в основном шиитами. Свою роль здесь тоже сыграли главы государств Персидского залива.
Тогда мы заподозрили, что конфликт разжигает Ирак, в котором преобладают шииты, а также США и ЦРУ. Но если за этим стояли американские неверные – а я уверен, что так и было, – они сами пострадали от последствий. Хрупкий мир в Ираке, который Америка скроила столь искусно, рассыпался после внезапно вспыхнувшего с новой силой мятежа суннитов; повстанцы провозгласили сами себя подлинным Халифатом и снова вступили в схватку как с шиитами, так и с американскими гарнизонами.
Это был серьезный вызов халифу. Халифат представляет собой единое целое, но мы рискуем утратить это единство, если не сможем преодолеть многолетнее противостояние суннитов и шиитов. Мне, суннитскому арабу, не следует выказывать какое-либо сочувствие приверженцам Али, внесшим раскол в Дар аль-Ислам (мусульманский мир. – Прим. переводчика) много веков назад, но, как и тогда, нежелание преодолевать разногласия оказалось большой ошибкой. Некоторые их новые мыслители присоединяются к единомышленникам-реформаторам среди суннитов и зарабатывают тем самым похвалу и поддержку неверных. Восстановление пусть даже не дружеских, но партнерских отношений между персами и американцами может представлять для нас опасность.
Еще одно искушение и соблазн для нашего народа – западный материализм. К примеру, Интернет – и благо, и в то же время сети, расставленные дьяволом. Именно он вплотную приближает халифа к абсолютной власти, распространяя его призыв по всему миру. Но в то же время это и оружие в руках наших врагов. Все больше и больше правоверных, видя, как живут на Западе другие, хотят жить так же, не понимая пороков, которые с этим сопряжены.
Все это в сочетании с жесткими столкновениями суннитов и шиитов беспокоит представителей среднего класса. Они стали пытаться покинуть наши священные земли. По иронии судьбы это расстроило лидеров Крестоносцев в Европе и в Америке. Они не прочь видеть Халифат в беде, но принять миллион или более беженцев – большинство из которых привыкли к высокому уровню жизни – это другое дело. Перед ними дилемма: увеличение числа мусульман в их среде может вызвать волнение, но не принимать их – значит еще раз расписаться в своем лицемерии.
Беспорядок господствует повсюду. Когда Халифат был провозглашен, ждали, что эти режимы немедленно развалятся. Но этого пока не произошло. Существуют лишь отдельные очаги последователей, ведущие подрывную деятельность во многих государствах, но пока не преуспевшие в развале режимов. Мы очень близки к этому в Средней Азии, частично в Афганистане и в Пакистане, где бушует гражданская война. Россия увязла в межнациональных конфликтах и в поддержке авторитарных режимов в Средней Азии. Парадокс в том, что на этот раз США выступают союзником России: но теперь вместо снабжения деньгами и оружием моджахедов для борьбы с советским режимом они помогают русским сражаться с моджахедами. В некоторых странах у власти две группировки, ни одна из которых не имеет полного контроля. Паштунистан провозглашен, но еще не полностью установил свою власть. Все это отпугивает Крестоносцев от эксплуатации наших ресурсов. Новых трубопроводов сейчас не строится, а некоторые из старых уже не эксплуатируются. Из-за приостановки строительства новых трубопроводов подъем Азии был остановлен. Китай, избегавший любой помощи от США, начал проявлять все большую обеспокоенность растущим в своей среде мусульманским «ирредентизмом» – стремлением разорванного этноса воссоединиться.
Юго-Восточная Азия и части Восточной и Западной Африки идут практически по тому же пути. Провозглашение Халифата ободрило повстанцев, но пока его влияние сильнее всего проявилось в том, что они сеют рознь внутри государств, создавая очаги, где правят Халифат и Шариат. С азиатами сложнее. Они полагают, что открыли особый азиатский путь.
Борьба продолжается и в Палестине, несмотря на создание Палестинского государства. Сионисты по-прежнему оккупируют мусульманские земли и совместно с мусульманами контролируют Иерусалим. Европейцы думали, что смогут уклониться от столкновения цивилизаций, но теперь они видят, что растущее число мусульман в их среде поворачивается в сторону халифа. В США также есть последователи халифа из неверных, среди них дочь одного из сенаторов. США оказались меж двух огней – они пытаются подкупить сторонников Халифата, чтобы с их помощью усмирить иракских суннитов, но в то же время не хотят отдаляться от Израиля. Европа впервые оказывает давление на сионистов, говоря о санкциях против Израиля.
Весь этот шум и неразбериха очень нам на руку. Поначалу с появлением нового Халифата наши ряды сильно поредели и ядро «Аль-Каиды» оказалось не у дел, но затем началось великое множество новых сражений. Мы можем бороться, чтобы вновь завладеть мусульманскими землями, даже если халиф отступит в некоторых сражениях и проявит опасную слабость. Мы налаживаем связи с местными полевыми командирами, пользуясь их гостеприимством или выплачивая им дань, и, как правило, взамен получаем возможность делать то, что считаем нужным. Я полон надежд…
* * *Халифату вовсе не обязательно добиться полного успеха для того, чтобы стать серьезной угрозой мировому порядку. Этот сценарий акцентирует внимание на серьезном идеологическом споре между разными культурами, который будет обостряться по мере роста религиозного самосознания.
Революция в информационных технологиях скорее всего усилит конфликт между западным и мусульманским миром.
Влияние Халифата на мусульман будет неодинаковым в разных регионах, что должно побудить западные страны выработать дифференцированный подход для борьбы с ним. Там, где мусульмане получили выгоду от глобализации, например в некоторых странах Азии и Европы, они будут поставлены перед сложным выбором между идеей духовного Халифата и материальными преимуществами глобализованного мира.
