Группа Q - Времена лжи с Владимиром Познером
Геращенко продолжает: и вместе с тем американская экономика сильна (цифры), я доллару верю (честное выражение лица, согласно кивающий Вьюгин), из кризиса они выбираются (никаких аргументов – и так уже убеждали зрителя достаточно). Главное Геращенко (которому ни один нормальный человек уже не поверит) сказал: в нашей экономике и с долларом всё нормально. Познер опять перескакивает: Михаил Владимирович, вот вы тут дефолтом пугали. Поясните…
Леонтьев, эдакий по сценарию честный, но не умеющий политкорректно тень на плетень наводить (в отличии от того же Геращенко и Вьюгина) «правдоискатель», «режет правду-матку»: да я вам щщас всё как есть скажу! Вот тут (он даже перебивает Познера – Познер, отметим, не пресекает такой демарш, как бы «затыкаясь под напором» простонародной правды…) – он перечисляет проблемы в экономике, гневно разоблачая и обличая… Да у нас то плохо, это плохо… Да у нас вообще рубля нет! – в этот момент показывают лицо Геращенко. Он очень натурально делает удивлённое лицо – как это, мол, нету? А что же есть? Симпатии к Леонтьеву растут – чего не скажешь об остальных гостях… Эдакий критик-горлопан-экстремист. Познер очень тонко чувствует, что нужно людям. Им до смерти надоели лощёные политкорректные персонажи, у которых на лбу написано – откуда у них деньги.
А тут человек орёт, всех перебивая – ну как такому не поверить?...
Вопрос Ивантеру: вы согласны?
Ивантер в данной передаче играет роль «массовки». Отчасти согласен – дефолта не будет. Отчасти – нет. Я гонорары в рублях беру… И вообще… А доллар – он хороший!...
По ходу его высказываний операторы показывают светлеющие лица Геращенко и Вьюгина – они услышали приятное для себя – и ошарашенные глаза «свежей головы». Она явно не понимает, зачем её сюда пригласили. Но работа есть работа…
Вьюгину: вот наши ценные бумаги куда вложены? В США? Так мы этим стимулируем. Получается, американскую экономику – а не свою?
Познер «открывает» зрителям «страшную тайну». Покупка долларов – это поддержка США. Скрывать это не имеет смысла – сейчас об этом знают даже школьники. Поэтому если Познер озвучит такой «неудобный» для Вьюгина вопрос в эфире, он с одной стороны ничего такого, что Власти не хотелось бы обнародовать, не скажет, а с другой стороны создаст себе в глазах телезрителей имидж «непримиримого борца за правду», «прямо в эфире» задающего «честные и страшные для властей» вопросы…
А что Вьюгин? Вьюгин спокоен – он и сам прекрасно знает то, что было написано в предыдущем абзаце. Мы же никого не заставляем покупать рубли… Или доллары… Или брать кредиты… Рынок – дело добровольное. Познер опять «честно» задаёт «тяжёлый» вопрос: а как же обязательная продажа? Да никак – парирует Вьюгин. Мы её во-первых скоро отменим, а во-вторых кто хочет – тот и так уйдёт от 25 % (бардак в финансовой сфере РФ достиг таких масштабов, что это не зазорно даже признать по Центральному телевидению). А мы всё инвестируем… В ценные бумаги США, Европы, ещё кое-куда… Ну да – процент невысокий… Зато надёжно!
Вопрос Геращенко: а что вы думаете по поводу того, что «рубля нет»?
Геращенко – старый лис. Он всегда говорит очень мягко. Ну, я бы так не сказал… Да, времена в начале 90х были сложные. Некоторые даже говорят, что экономика была «мафиозной» (он даже уточняет, почему: не потому, что были украдены вклады населения и реформаторами разворовывались целые отрасли, а потому, что «расчёты шли через бартер»… Люди пытались хоть как-то выжить и сохранить свои предприятия, а по мнению Геращенко это первейший признак «мафиозности»).
Леонтьев что-то напряжённо пишет… Похоже, что авторы передачи используют образ В. И. Ленина в ссылке – такой же целеустремлённый борец за народное дело. Всё пишет и пишет…
Вопрос Ивантеру: а население не кинется скупать доллары, рубли или евро?
Нет, твёрдо отвечает Ивантер. И в доказательство приводит душераздирающую, но необходимую для «оживляжу» передачи историю, как он не мог в Париже расплатиться пятисотевровой купюрой. Не брали её французы… У Ивантера неотразимая аргументация, ничего не скажешь…
Настаёт время использовать сюжетный ход с условным названием «записки Леонтьева». Познер вдруг «замечает», что «эксперт-экономист» что-то записывает… А вот что вы там пишете, Михаил Владимирович?
А Михаил Владимирович – орёл! Он набирает очки, с ходу обозвав нашу страну «колонией» (вот Америку-то открыл!). Он говорит, что наши деньги привязаны к долларовым запасам (на лице Геращенко написано: ты что несёшь, шут гороховый!?). Он вообще говорит такое, что обычно Познер обрывает сразу.
Сейчас Познер молчит. Похоже, подобное «разоблачение» колониальной сущности России входит в его планы. Он даёт Леонтьеву высказывать явно крамольные вещи, да ещё и показывая его крупным планом в явно выигрышном виде.
Леонтьев несёт что-то сбивчивое и при внимательном анализе не очень вразумительное. Однако то, что он говорит, нравится людям, им близко и понятно. И явно работает на повышение популярности программы. Такие «крамольные» вещи в прямом эфире говорят!
Разговор прерывается Познером только тогда, когда в полемическом задоре Леонтьев говорит явно «не то». Демократия – демократией, свобода слова – свободой слова (эти понятия – для дурачков), а вот про финансовую политику Китая в эфире лучше не говорить – народу «вредные» (для власти) мысли в голову могут прийти.
Леонтьев срывает аплодисменты – на этот раз явно искренние. Его горячая речь, да ещё упоминание успехов Китая – явно публике по сердцу.
Познер ловко уводит разговор в сторону: у нас нет лишних денег. Поэтому – реклама…
Часть 2.
Вопрос Вьюгину: а как вы считаете – в России колониальная система?
Вьюгин явно не боец. Он не «держит удар» (сразу видно – не привык на публике лгать). Нет, отвечает он, чуть помявшись, и тут же подставляется: в России нет колоний.
Применение подобного приёма в дискуссии свидетельствует: человек оказался не готов к тому, что бы солгать, не моргнув глазом, или сказать с абсолютной уверенностью: да вы что, какая колония!? Вы вокруг посмотрите – разве это колония!? (Он и не может так сказать – если «посмотреть вокруг», то его слова могут показаться как минимум спорными). Поэтому Вьюгин сводит всё к шутке: в России нет колоний! Но для шутки, когда человек шутит от уверенности в своей правоте, у него предательски дрожит голос…
Тут же второе объяснение – по поводу Китая (заметим: хотя этого вопроса у Познера не было, Вьюгин лезет «развенчивать» сказанное Леонтьевым о Китае так, словно его Познер об этом попросил…). И снова не очень удачное: привыкнув по обыкновению нынешних представителей российской элиты забалтывать проблему наукообразными терминами, выступающий выглядит на фоне «резких и прямых» доводов Леонтьева не очень убедительным. К тому же камера мастерски показывает скептическую усмешку Леонтьева – ну кому ты, мол, лапшу на уши вешаешь? – и опасливо косящегося на него Вьюгина – а не выкинет ли тот ещё что-то? Вообще, Вьюгин словно специально подобран Познером так, что бы вызывать недоверие ко всему, что бы он ни говорил…
Для повышения «достоверности» происходящего в студии и для того, что бы зритель не заснул под монотонное бормотание предыдущего «оратора», Познер умело разыгрывает сценку со «свежей головой» — по поводу того, «беспокоит ли американцев падение» доллара»? «Голова» удачно говорит, Познер не менее удачно «подтверждает». Объективная передача…
Однако оборот с «беспокойством» американцев нужен Познеру ещё и для того, что бы перейти к традиционному сюжету.
Сам сюжет создаёт неожиданное ощущение. Во-первых, грядущих перемен в США, а во-вторых – явное недоверие к тому, что говорит некий «экономист-профессор». Его интонации – глуховато-неразборчивые – его неуловимый «не наш» акцент, его поза – он сидит чуть подавшись вперёд, не свободно («будто аршин проглотил» — говорят в таких случаях в народе), напряжённо растопырив пальцы – всё это вызывает стойкое недоверие к сказанному «профессором».
А уж то, что он говорит…
Одно утверждении о том, что «экономика поднимается на военных заказах» у внимательного и вдумчивого человека вызовет оторопь: не русский ли шпион таким образом подрывает имидж США в мире? А у обычного зрителя – смутное ощущение неудобства и беспокойства (сказывается генетическая память русских людей, не раз становившихся жертвами агрессий «западного мира»). Если в первом акте на стене висит ружьё – в последнем оно обязательно выстрелит…
Оптимизма и уверенности в американской экономике не добавляет и упоминание: каждая американская семья должна семьдесят четыре тысячи долларов. И тут же – радостная физиономия «профессора», объясняющая: долг страшен для того, у кого его могут потребовать. Для России, например…
