Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №19 от 28.12.2010
На вопрос о выстрелах Аренс тоже дал «разумное» пояснение, из которого следовало, что он очень боялся нападения русских на штаб, поэтому каждый день регулярно проводил маневры, в ходе которых его солдаты бегали по лесу в районе захоронений поляков и, само собой, постреливали.
Аренс брехал буквально в каждом своем слове, и я сначала даже удивился, почему советский обвинитель Смирнов его брехню не разоблачает? Потом понял, что ни Аренс, ни остальные «свидетели» Смирнову были не интересны – не их судили. Смирнову было важно показать связь Берлина с этим расстрелом и попутно показать брехню немцев так, чтобы она стала понятна суду. И он задавал вопросы, которые, казалось бы, не имели отношения к делу, но, как потом оказалось, являлись ловушками, часть из которых сработала. К примеру, Аренс на вопрос защиты уверял Трибунал, что он впервые увидел захоронения поляков (над которым поляки, служившие в немецкой армии, уже воздвигли крест) только в конце декабря 1941 года – в начале января 1942 года. И Смирнов его снова об этом спрашивает, после чего спрашивает, доложил ли он об этом начальству? Аренс охотно подтверждает – немедленно доложил! Казалось бы, какая разница – доложил или нет?
Однако после Аренса допрашивали в качестве свидетеля его непосредственного начальника, командующего войсками связи группы армий «Центр» генерала Оберхаузера и служащего штаба этого генерала обер-лейтенанта фон Эйхборна. И генерал, не слышавший, что именно показал до него Аренс Трибуналу, на вопрос защиты, когда он узнал о польских могилах, бодро отрапортовал: «Я ничего не слышал. Вообще ничего, вплоть до 1943 года, когда могилы были обнаружены». Смирнов, дождавшись, когда защита закончит задавать вопросы, задал свой.
«СМИРНОВ: Полковнику Аренсу стало известно о массовых захоронениях в конце 1941 или в начале 1942. Он сообщал Вам что-нибудь о своем открытии?
ОБЕРХАУЗЕР: Я не могу поверить, что полковник Аренс мог обнаружить могилы в 1941 году. Это невероятно, но что я особенно не могу себе представить, так это то, что он ничего мне об этом не сообщил.
СМИРНОВ: В любом случае, Вы утверждаете, что ни в 1942, ни в 1943 полковник Аренс не сообщал Вам ничего об этом деле?
ОБЕРХАУЗЕР: Полковник Аренс никогда ничего мне об этом не сообщал, а он обязан был сообщить мне, если бы узнал».
А поскольку судьи незадолго до этого слушали самого Аренса, то им было понятно, что кто-то из свидетелей умышленно лжет, а значит, свидетели с немецкой стороны имеют основания лгать, и эти основания как-то связаны с гибелью поляков.
Ещё. Смирнов и Эйхборну, и Оберхаузеру задавал вопрос, насколько они, связисты, получавшие всю почту, телеграммы, радиограммы и слушавшие телефонные разговоры в штабе группы «Центр», были знакомы с содержанием приказов и переписки с Берлином? Оба «свидетеля» гордо подтвердили, что, безусловно, были в курсе всех дел. После этого Смирнов спрашивает, были ли приказы по участию армии в расстреле военнопленных? И Эйхборн, и Оберхаузер категорически отвергли наличие таковых. И тогда Смирнов «выкатывает» суду документ (стенограмму даю с сокращением):
«СМИРНОВ: Свидетель, я хотел бы спросить у Вас следующее. Так как все секретные телеграммы проходили через Вас, не сталкивались ли Вы когда-либо среди них с какой-либо от так называемой 1-й айнзацгруппы «Б» - так называемой первой команды - или от спецкоманды «Москва», расположенной в то время в Смоленске до срока в резерве? У последней был приказ - совершить массовые расправы в Москве. Обе команды тогда находились в Смоленске.
ФОН ЭЙХБОРН: Никаких подобных сообщений через мои руки не проходило. Я могу дать Вам исчерпывающие объяснения, г. обвинитель. Когда подобные подразделения располагались в районе группы армий «Центр», у них были собственные радиостанции. Лишь позже в ходе русской кампании они пользовались телетайпом; в этом случае они использовали сеть армейской группы. Но это было позже.
СМИРНОВ: Следовательно, телеграммы спецподразделений, назначенных приказом высоких полицейских властей для выполнения специальных действий в сотрудничестве с военными, не проходили через Ваши руки в сентябре и октябре 1941 года?
ФОН ЭЙХБОРН: Это так. В то время эти спецподразделения не пользовались телетайпом, даже если телетайпная сеть имелась на этой территории.
СМИРНОВ: Г-н Председатель, этот документ уже был внесен в Суд вместе с сообщением Чрезвычайной Комиссии, номер документа - СССР-3. Если Высокий Суд разрешит, я хотел бы представить в Суд и Защите фотокопию одного из документов, приложенную к сообщению Чрезвычайной Комиссии. Если Суд посмотрит на страницу 2 этого документа, он увидит, что спецкоманда «Москва» и айнзацгруппа «Б» обе находились в Смоленске. На первой странице сообщается, что эти подразделения вместе с подразделениями вермахта назначаются для выполнения массовых расправ в лагерях. Если Суд мне позволит, я представлю сейчас этот документ...
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Полковник Смирнов, это существенный факт. Мы, естественно, приобщим данные Советской Правитель-ственной публикации. И я понимаю Вас так, что этот документ - часть донесения Советского правительства или отчёта Советского правительства.
СМИРНОВ: Да, г-н Председатель; но я прошу разрешения представить первоначальный немецкий секретный документ, указывающий, что в Смоленской области находились две большие спецкоманды, чьей обязанностью было выполнение массовых казней в лагерях, и что действия эти должны были выполняться вместе с подразделениями вермахта, обязанными сотрудничать с ними…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Да, полковник Смирнов. Это может быть принято, если Суд правильно Вас понял.
СМИРНОВ: Благодарю вас, г-н Председатель. [Поворачиваясь к свидетелю.] Следовательно, мы можем считать установленным фактом то, что корреспонденция, телеграфные сообщения этих специальных подразделений не проходили через Ваши руки; это верно?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Он уже дважды подтвердил это.
СМИРНОВ: Прошу прощения, г-н Председатель. [Поворачиваясь свидетелю.] Почему же Вы утверждали с такой уверенностью, что не существовало никаких сообщений об уничтожении поляков? Вам известно, что уничтожение военнопленных является специальной акцией, и любое сообщение об этом действии должно было пройти через ваши руки? Это так?
ФОН ЭЙХБОРН: Я ответил обвинителю - вернее, доктору Штамеру - что если бы приказ об уничтожении поступил 537-му полку связи армейской группы, я, несомненно, должен был бы об этом знать. Я не говорил того, что обвинитель теперь пытается мне приписать».
«Свидетель» заюлил на глазах суда. Он только что говорил обо всех документах по группе армий «Центр» и ни слова о 537-м полку, а теперь начал выкручиваться, как будто он имел в виду только переписку с 537-м полком.
«ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Полковник Смирнов, Суд считает, что было бы лучше, если бы Вы зачитали этот отрывок на немецком из документа, чтобы его содержание стало частью стенограммы.
СМИРНОВ: Благодарю Вас, г-н Председатель. Этот документ датирован «Берлин, 29 Октября 1941». Заголовок: «Руководитель Полиции Безопасности и Службы Безопасности». Классифицирован: «Совершенно Секретно; Срочно; действующий порядковый номер - 14». Ссылка на приказы 17 июля и 12 сентября 1941 года. Прочту несколько коротких предложений, начиная с начала: «…Эти директивы разработаны в сотрудничестве с Армейским Главным Командованием. Армейское Главное Командование известило командующих тыловых армий, а также полевых начальников лагерей для военнопленных и транзитных лагерей».
«Группы выполнения задач, в зависимости от размера лагеря на их территории, создают специальные команды достаточной численности под руководством офицера СС. Командам предписывается немедленно начать работу в лагерях». Я пропущу здесь и перейду к последнему параграфу: «Я особенно подчеркиваю, что действующие приказы номер 8 и 14, а также Приложение, должны уничтожаться немедленно в случае возникновения опасности». Я завершаю чтение, осталось огласить лишь список рассылки. На странице 2 имеется указание относительно Смоленска. Сообщается, что в Смоленске располагается айнзацгруппа «Б», включающая спецкоманды 7а, 7b, 8 и 9; и, кроме того, уже находящаяся в Смоленске спецкоманда, несколько преждевременно названная организаторами «Москва»…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Суд считает необходимым перевести документ целиком. Объявляется перерыв до 14.05».
Почему председатель ухватился за этот документ, понятно – он связывал убийство военнопленных с Генштабом Германии и с его сидящим на скамье подсудимых главой – Кейтелем. Но, как вы видели, Смирнов без проблем еще раз показал, что «свидетели» защиты цинично лгут суду.
