Дмитрий Верхотуров - Путин, учись у Сталина! Как спасти Россию
Во втором пятилетнем плане программа строительства была выделена особо и явно была стержнем всего плана. Ее основные черты заключались в следующем.
Во-первых, создание очень мощных энергосистем, которые должны были превысить самые мощные энергосистемы в мире: «Важнейшим моментом электростроительства является межрайонное кольцевание станций. Во втором пятилетии будет закончено в основном кольцевание районных станций в пределах районов и начато будет создание сверхмощных межрайонных электрических систем. Преобладающая часть всей выработки электроэнергии будет сконцентрирована в восьми гигантских узлах электроснабжения, которые дадут две трети всей выработки электроэнергии в стране. Соединение Днепровского и Донбассовского колец создает крупнейшую в мире электроэнергетическую систему с возможной выработкой в 9 млрд. кВт•ч, опережающую крупнейшие системы США (Ниагарскую)»[85]. К 1937 году должно было быть создано 8 энергоузлов с выработкой в 25 млрд. кВт•ч.
В 1934 году уже существовали и работали шесть подобных энергоузлов[86]:
При этом они опережали самую крупную в Европе энергосистему – Rheinisch-Westfälische в Германии, которая имела суммарную мощность в 1,26 МВт и вырабатывала 2,78 млрд. кВт•ч. Московская энергосистема вплотную приблизилась к крупной американской энергосистеме – Commonwealth Edison Co., которая вырабатывала 3,8 млрд. кВт•ч электроэнергии. Второй пятилетний план ставил задачу дотянуться до самой мощной американской энергосистемы – Niagara Hudson Power Corp. System, которая была одновременно и самой мощной в мире. В 1937 году объединенная энергосистема Центрального района должна была иметь 2 млн. кВт мощности и вырабатывать 8 млрд. кВт•ч электроэнергии. По мощности она должна была превысить Ниагарскую систему с мощностью 1,68 млн. кВт и приблизиться к Нью-Йоркской с мощностью в 2,36 млн. кВт[87].
Во-вторых, планировалось мощное транспортное строительство, включающее развитие железных и автомобильных дорог, водного и воздушного транспорта, которые должны были обеспечить надежную связь между всеми основными промышленными районами.
В-третьих, планировалось строительство колоссального по масштабам производственного комплекса, который состоял из 1000 объектов тяжелой промышленности, 250 объектов легкой промышленности, 268 объектов пищевой промышленности и 150 объектов лесной промышленности[88]. К примеру, среди объектов тяжелой промышленности было 79 электростанций, 151 машиностроительный завод, 25 нефтеперегонных заводов, 130 мартеновских и 45 доменных печей, 108 прокатных станов, 258 угольных шахт, 37 рудников, 24 комбинатов цветной металлургии. Причем этот комплекс закладывался с «запасом» производственной мощности, но должен был быть достроен в течение пятилетки, включая тот недострой, который перешел с первой пятилетки. Об этом в тексте плана говорилось прямо: «При вводе в эксплуатацию новых основных фондов стоимостью 7 млрд. рублей план намечает создание в машиностроении, особенно в решающих производствах, значительных резервных мощностей»[89]. Эти резервные мощности должны были быть задействованы позже, главным образом для производства вооружений.
Это производство, как пускаемое в ход, так и резервное, должно было быть обеспечено сырьем и топливом. Потому был даже составлен план прироста запасов основных видов полезных ископаемых за счет геологических разведок, главным образом за счет детальной разведки уже открытых и даже разрабатываемых месторождений. К 1932 году уже накопилась устойчивая практика, что детальные работы приводят к значительному увеличению запасов.
Геологи должны были разведать:
железной руды – 3 млрд. тонн, в т. ч. 1,2 млрд. тонн новыми работами
марганцевой руды – 15–20 млн. тонн,
меди – 1,2 млн. тонн
цинка – 8,8 млн. тонн
свинца – 8,8 млн. тонн
никеля – 224 тысячи тонн,
угля – 10,8 млрд. тонн
нефти – 300 млн. тонн[90].
Как видим, большое внимание уделялось укреплению рудно-сырьевой базы для черной и цветной металлургии, а также угольной промышленности. Плановики присматривались к возможностям создания новых угольно-металлургических баз в дополнение к первой (Донецкий район) и второй (Урало-Кузнецкий комбинат).
Это было одной из главных целей: «Таким образом, в интересах равномерной индустриализации лежит создание в более отдаленной перспективе собственной металлургической базы во всех основных районах Союза ССР»[91]. Для этого первоначально нужно было разведать запасы угля и железной руды в этих районах, в первую очередь на Севере европейской части СССР, в Сибири, в Казахстане и на Дальнем Востоке.
В области машиностроения на главное место были поставлены оборонительные соображения: «При планировании размещения машиностроения должна быть проведена сугубая дифференциация видов машиностроения под углом требования обороны СССР…»[92]. Иными словами, требовалась специализация машиностроительных предприятий (вплоть до выделения заготовительных операций, таких как литье, поковки, на отдельные специализированные предприятия) и такое распределение предприятий по территории страны таким образом, чтобы в случае войны не лишиться ключевых отраслей машиностроения. Во второй пятилетке готовится сдвиг машиностроения на Урал и в Сибирь, что сыграло огромную роль во время Второй мировой войны.
Эти предложения касались не только промышленности, но и лесного и сельского хозяйства. Резолюция конференции предписывала передвинуть заготовку деловой древесины в Западную и Восточную Сибирь. В отношении сельского хозяйства планировалось расширение зернового хозяйства в целях достижения уровня производства зерна в 1300 млн. центнеров[93].
С первых же шагов составления второго пятилетнего плана Госплан призывал к строительству крупных производственных единиц – комбинатов, которые считались преобладающим типом социалистических предприятий[94].
И. Т. Смилга в мае 1932 года уже после этой конференции специально разъяснил, как нужно относиться к развитию индустрии: «Для размера это имеет следующее значение: а) строительство сразу должно планироваться в крупном масштабе, хотя бы оно и развивалось в новом и необжитом районе; б) вопрос эффективности вложений должен решаться по отношению не к одному предприятию, входящему в комбинат, а по отношению к комбинату в целом»[95].
Таким образом, даже совершенно неосвоенные районы плановики намеревались брать и осваивать сразу в масштабах целых комбинатов. Это, конечно, было весьма привлекательно – через 10–15 лет получить крупный индустриальный район, по своему хозяйственному значению соответствующий небольшой европейской стране. Однако реально запроектировать такие комбинаты во второй пятилетке было чрезвычайно трудно в силу крайнего недостатка сведений о рудно-сырьевой базе. Нелегко было разобраться, какие реальные перспективы есть у того или иного района, к тому же геологоразведка в считанные годы меняла лицо районов. Например, если Татарская АССР и Башкирская АССР планировались как преимущественно аграрные районы, то открытие запасов нефти во второй пятилетке поставило в повестку дня организацию добычи нефти и ее переработки.
Другой пример – все 1930-е годы обсуждалась тема переработки угля в Сибири на моторное топливо. Сибирь тогда получала нефтепродукты из Бакинского района с перевозкой по Волге и перевалкой на железную дорогу в объеме 23–26 железнодорожных эшелонов в сутки или примерно 34–37 тысяч тонн нефтепродуктов. В силу этого некоторые сапропелитовые бурые угли считалось целесообразным перерабатывать на жидкое топливо, и даже готовились проекты, предусматривающие начало строительства в 1933 году в Кемерово углеперегонного завода на переработку 100 тысяч тонн угля с получением 5000 тонн бензина и 3500 тонн керосина[96]. Общая переработка угля должна была достигнуть 4,5 млн. тонн. Этот вопрос интересовал лично Сталина. Однако до войны за этот проект так и не взялись, а открытие после войны колоссальных запасов нефти в Западной Сибири привело к его полной отмене.
В 1930-е годы удалось более или менее разработать только один проект такого комбината – Северной угольно-металлургической базы, состоящей из Оленегорской и Ковдорской железной руды, Печорского угольного бассейна и Череповецкого металлургического завода. Его разработка столкнулась с огромными трудностями, связанными с разведками запасов угля, железной руды, огнеупорных материалов и известняка. В 1931 году началось освоение Печорского угольного бассейна, но дальнейшее развитие натолкнулось на транспортные затруднения. В феврале 1935 года в СОПС АН СССР в рамках плана развития Печорского бассейна на 1935–1950 годы было рассмотрено десять вариантов транспортных коммуникаций, но решения принято не было. В 1936–1937 году была проведена разведка трассы железной дороги Котлас – Воркута[97]. Лишь в мае – июне 1940 года были приняты решения о развитии новой угольной базы в Воркуте и новой металлургической базы на Кольском полуострове. Потребовалось несколько лет интенсивных изыскательских работ, чтобы оказалось возможно составить новый проект комбината в необжитом районе. В других неосвоенных районах СССР ситуация была еще хуже и разработки не выходили за пределы самых предварительных предположений.
