Дмитрий Волкогонов - Ленин. - Политический портрет. - В 2-х книгах. -Кн. 2.
Иосиф Виссарионович, Вы такой знаток стиля и так любите литературу. Не дайте погибнуть этой работе…
Вам покажутся чудовищными мои слова, может быть, факт, что я Вас люблю всей душой!.."
Я больше не буду цитировать бухаринских писем. Все они — выражение эволюции моральной гибели человека, которая олицетворяет обреченность не столько узника, сколько Системы, которую он сам же создавал. Ленин не мог представить такого трагического финала для "любимца партии". Но он совсем не был случайным. Эта партия, эта идеология, выпестованные Лениным, не могли обходиться без инквизиции. Просто Бухарин — наиболее яркое выражение процесса гибели личности, ее распада под давлением чудовищной машины, в создании которой он принимал самое активное участие. Судьба Бухарина — личностный приговор ленинской Системе. Впрочем, я приведу еще отрывки из двух документов. Финал трагедии Бухарина должен быть полным.
В Президиум Верховного Совета СССР
приговоренного к расстрелу Н.Бухарина
Прошение
Прошу Президиум Верховного Совета СССР о помиловании. Я считаю приговор суда справедливым возмездием за совершенные мною тягчайшие преступления против социалистической родины, ее народа, партии, правительства. У меня в душе нет ни единого слова протеста. За мои преступления меня нужно было бы расстрелять десять раз…
Я твердо уверен: пройдут годы, будут перейдены великие исторические рубежи под водительством Сталина, и вы не будете сетовать на акт милосердия и пощады, о котором я вас прошу: я постараюсь всеми своими силами доказать вам, что этот жест пролетарского великодушия был оправдан.
Москва, 13 марта
Внутренняя тюрьма НКВД Николай Бухарин"'.
Естественно, прошение было отклонено. Это было давно предрешено. Бухарин будет расстрелян не „десять раз", всего один…
„Секретно".
Справка.
Приговор о расстреле Бухарина Николая Ивановича приведен в исполнение 15 марта 1938 г. Акт о приведении приговора в исполнение хранится в Особом архиве 1-го спецотдела МВД СССР, том № 3, лист № 97.
Нач. 12 отд. 1-го спецотдела НКВД СССР
лейтенант госбезопасности Шевелев".
Бухарин задумывался задолго до трагического конца, куда может завести ставка на неограниченное насилие. Сохранилось его письмо „железному Феликсу" — Дзержинскому по этому поводу.
Дорогой Феликс Эдмундович, я не был на предыдущем собрании руководящей группы.
Слышал, что Вы там, между прочим, сказали, будто я и Сок.(ольников) „против ГПУ и т.д.". О драчке третьеводнишней осведомлен. Так вот, чтобы у Вас не было сомнений, милый Феликс Эдмундович, прошу Вас понять, что я думаю.
Я считаю, что мы должны скорее переходить к более "Либеральной" форме соввласти: меньше репрессий, больше законности, больше обсуждений, самоуправления (под руководством партии, разумеется) и проч. В своей статье в „Большевике", которую Вы одобрили, теоретически обоснован этот курс. Поэтому я иногда выступаю против предложений, расширяющих права ГПУ, и т.д. Поймите, дорогой Феликс Эдм. (Вы знаете, как я Вас люблю), что Вы не имеете никаких оснований подозревать меня в каких-либо плохих чувствах к Вам лично и к ГПУ как учреждению. Вопрос принципиальный — вот в чем дело…
Ваш Н.Бухарин".
Нельзя не отдать должное проницательности и в данном случае мужеству — выступать против ставшей обычной чрезвычайщины, против возведения насилия в ранг государственной политики. К слову сказать, Дзержинский отнесся к письму без тех чувств "любви", о которых писал Бухарин. Председатель ОГПУ тоже придал письму „принципиальное" значение. Дзержинский обращается к своему заместителю Вячеславу Рудольфовичу Менжинскому, довольно мрачной и даже зловещей фигуре, олицетворявшей до 1934 года сумеречные действия карательных органов.
„т. Менжинскому. Только лично (без копий)
При сем — письмо ко мне Бухарина, которое после прочтения прощу ко мне вернуть. Такие настроения в руководящих кругах ЦК нам необходимо учесть и призадуматься. Было бы величайшей ошибкой политической, чтобы партия по принципиальному вопросу о ГПУ сдала и дала бы „весну" обывателям — как линию, как политику, как декларацию. Это означало бы уступать нэпманству, обывательству, клонящемуся к отрицанию большевизма. Это была бы победа троцкизма и сдача позиций…
24.Х11.24 г. Ф.Дзержинский".
Дзержинский, к которому с изъявлениями чувств любви и мягкого несогласия с .линией ЦК" по вопросу о роли „карательных органов" обратился Бухарин, не разделил его взглядов. Ведь Дзержинский, по сложившимся представлениям, был „железный". Как смею утверждать, эти взгляды Бухарина были чужды и другим членам ЦК. Но Бухарин имел несчастье иметь собственные взгляды по многим вопросам.
Можно вспомнить и такой эпизод из жизни Бухарина. В начале 1921 года в Тамбовской губернии вспыхнуло мощное крестьянское восстание. Ленин поручил Бухарину проанализировать обстановку и доложить на заседании Политбюро перечень мер, которые необходимо принять для ликвидации крестьянского выступления. Заседание состоялось 2 февраля 1921 года. Доклад сделал Бухарин. Он активно добивался и добился-таки, хотя лишь как намерение, осуществить в губернии продовольственную „чистку", облегчить положение крестьян. Ленин, Сталин, Крестинский, Преображенский, Рудзутак, Каменев согласились с этой мерой, но Ленин предложил вызвать в Тамбов Антонова– Овсеенко, чтобы вместе с экономическими мерами применить и меры военные.
Однако восстание разгоралось. „Мягких" мер, предложенных Бухариным, оказалось недостаточно. Вообще, как посчитал Ленин и другие члены Политбюро, нужны совсем не экономические меры, а карательные. Следующее заседание Политбюро прошло уже без Бухарина. Оно состоялось 27 апреля. Решили „назначить единоличным командующим войсками в Тамбовском округе Тухачевского, сделав его ответственным за ликвидацию банд Антонова. Дать для ликвидации месячный срок. Не допускать никакого вмешательства в его дела…". Восстание было утоплено в крови и жестоко подавлено. Бухарин совсем не подходил для репрессивных действий, он пытался решать проблему экономически и политически.
В чем-то Бухарин был не таким, как другие ленинцы…
Так закончил свой земной путь один из соратников и учеников Ленина. По сути, он был, как выразился Н.В.Валентинов, идеологом „доктрины правого коммунизма". Порвав с „военным коммунизмом", в 1924—1925 годах доктрина Бухарина имела большое хождение и влияние в большевистской среде. На XIV съезде и XIV партконференции были еще раз обнародованы взгляды Бухарина, сводящиеся к тому, что „мы будем строить социализм даже на нашей нищенской базе, мы будем плестись черепашьим шагом, а все-таки социализм построим". Бухарин полагал, что нэп в деревне — это расширение базы зажиточного крестьянства, это переход от гражданской войны к гражданскому миру, это постепенность и последовательность.
Наиболее откровенно свои взгляды Бухарин выразил на московской губернской конференции 17 апреля 1925 года. „Наша политика по отношению к деревне, — заявил он, — должна развиваться в таком направлении, чтобы раздвигались и отчасти уничтожались ограничения, тормозящие рост зажиточного и кулацкого хозяйства. Крестьянам, всем крестьянам, надо сказать: обогащайтесь, развивайте свое хозяйство и не беспокойтесь, что вас прижмут".
Сколько раз ему припомнят эти „еретические" слова! Как много придется ему оправдываться за свое „буржуазное перерождение"! А тогда, в 1925 году, эти взгляды разделялись многими, в том числе и Сталиным. Генсек, выступая 9 мая 1925 года на собрании партийного актива Москвы, однозначно заявил: „Некоторые товарищи, исходя из факта дифференциации деревни, приходят к выводу, что основная задача партии — это разжечь классовую борьбу в деревне. Это, товарищи, неверно. Это — пустая болтовня".
Кратковременно бухаринская трактовка нэпа взяла верх. Но совсем ненадолго. Вскоре Политбюро вновь перешло к курсу жесткой классовой борьбы в деревне, вытеснения кулака, а затем и сплошной коллективизации. Сталин стыдился своей слабости, что какое-то время он буквально следовал советам Бухарина. Сталин, разгромив Троцкого, по сути, заимствовал у побежденного радикальную концепцию строительства социализма в городе и деревне. Бухарин теперь мог только мешать, хотя сопротивление его было весьма „интеллигентным". Он был готов уже поддержать гибельный в исторической перспективе сталинский курс, но генсек упредил: в 1929 году Бухарин был выведен из состава Политбюро.
Он очень переживал случившееся, хотел „реставрировать" былые отношения со Сталиным путем отказа от своих экономических взглядов, попытками личных встреч, но было уже поздно. В этом смысле ленинская характеристика Бухарина в немалой степени верна: „ Ник. Ив., занимающийся экономист, ив атом мы его всегда поддерживали. Но он… в политике дьявольски неустойчив".
