Шерри Арнштейн - Лестница гражданского участия
Ещё одно предостережение относительно восьми ступеней лестницы: в реальном мире людей и программ таких ступеней можно насчитать 150 с менее резкими и «ясными» различиями между ними. Более того, некоторые характерные особенности, иллюстрирующие каждый из восьми уровней, могут применяться и к другим ступеням. Например, привлечение неимущих к осуществлению программ или их планированию может произойти на любой из восьми ступенек и представлять собой как правомочный, так и неправомочный характер гражданского участия. В зависимости от своих мотивов власть имущие могут нанять бедняков с целью их кооптации, усмирения или же использования специальных навыков и знаний неимущих. Мэры некоторых городов — не на людях, конечно, — похваляются своей стратегией приёма на службу воинствующих чёрных лидеров, чтобы заткнуть им рот и тем самым разрушить доверие к ним среди чернокожего населения.
3. Характерные черты и примеры
Именно на этом фоне власти и бесправия характерные черты восьми ступеней лестницы проиллюстрированы примерами из текущих федеральных социальных программ.
3.1. Манипулирование
Во имя гражданского участия людей назначают в показные и послушные консультативные комитеты или общественные коллегии с явно выраженной целью «просветить» их или же организовать видимость их поддержки. Вместо подлинного участия граждан нижняя ступень лестницы означает его профанацию и превращение в средство организации общественного мнения власть имущими.
Эта иллюзорная форма «участия» первоначально вошла в моду вместе с программами модернизации городов, когда социальные элиты приглашались муниципальными чиновниками войти в состав «гражданских консультативных комитетов» (ГКК). Ещё одной мишенью манипулирования были подкомитеты ГКК по меньшинствам, которые в теории должны были защищать права негров в программе модернизации городов. На практике же эти подкомитеты, как и их материнские ГКК, играли роль в основном «свадебных генералов», которыми прикрывались в нужный момент для придания веса планам модернизации городов (в последние годы известным как планы по удалению негров).
На собраниях «гражданских консультативных комитетов» именно чиновники учили, убеждали и консультировали граждан, но никак не наоборот. Федеральное руководство по программам модернизации узаконило такую политику манипулирования, придав терминам «сбор информации», «связь с общественностью» и «поддержка» характер явных функций этих комитетов.
Этот стиль неучастия стал применяться и в других программах, охватывающих бедняков. Примеры находим в бюро по искам населения (БИН), которые стали создавать всевозможные структуры под названием «общественных советов жителей микрорайонов» или «консультативных групп микрорайонов». Эти органы зачастую не имеют никаких законных функций или полномочий. БИНы пользуются ими, чтобы «доказать», что в программе принимают участие «широкие массы». Но саму программу вовсе необязательно обсуждать с этими «массами». Или же о ней можно рассказать на собрании в самых общих чертах: «Необходимы ваши подписи под этим проектом строительства многоцелевого центра, в котором разместятся под одной крышей врачи из департамента здравоохранения, сотрудники отдела соцобеспечения и специалисты из службы занятости».
При этом подписавшимся не сообщают, что центр стоимостью 2 млн. долларов в год будет всего лишь направлять жителей района в те же очереди в те же старые конторы, разбросанные по всему городу. Никого не спрашивают, действительно ли микрорайону нужен такой специализированный центр. Никто и не догадывается, что подрядчик строительства центра — это шурин мэра, а новый директор центра — это всё тот же старый чиновник из службы модернизации городского жилого фонда.
После подписания документа довольные представители «широких масс» послушно разносят по округе слух, что они-де «участвовали» в том, чтобы их микрорайон получил новый и замечательный центр, который обеспечит всех столь необходимыми рабочими местами, предоставит людям медицинское обслуживание и социальную помощь. Только после того, как разрезана алая ленточка на церемонии открытия, члены совета жителей микрорайона начинают понимать, что они так и не успели задать важные вопросы, и что у них нет своих технических консультантов, которые помогли бы им разобраться в тонкостях юридического крючкотворства. А новый центр, который открыт с 9 до 17 исключительно по будням, только прибавляет проблем. Теперь в старых конторах, разбросанных по всему городу, с ними не желают разговаривать, пока они не предъявят розовую бумажную полоску, удостоверяющую, что их сюда направил их «собственный» сияющий и новенький микрорайонный центр.
К сожалению, это не единственный пример такого надувательства. Напротив, довольно-таки типичная ситуация из того, что творилось под прикрытием громких фраз об «участии широких масс». Этот обман лежит у причинных истоков глубоко укоренившейся злобы и враждебности неимущих слоёв по отношению к власть имущим.
Обнадёживает то, что, претерпев такие грубые оскорбления, граждане тоже научились этим пустым играм и теперь сами знают, как нужно играть. В результате они требуют подлинного участия, чтобы иметь гарантии того, что государственные программы действительно будут заниматься их проблемами и учитывать их приоритеты.
3.2. Психотерапия
В некотором отношении групповая психотерапия, замаскированная под гражданское участие, должна соответствовать самой нижней ступеньке лестницы, поскольку она бесчестна и бесцеремонна. Её распорядители и исполнители — специалисты в области душевного здоровья от социальных работников до психиатров — полагают, что бесправие, то бишь бессилие, является синонимом психического заболевания. Исходя из этого, под видом маскарадного привлечения граждан к процессам планирования, вышеупомянутые специалисты подвергают их клинической групповой терапии. Глубоко оскорбительной эту форму «участия» делает то, что, несмотря на вовлечение граждан в бурную деятельность, главная цель состоит в том, чтобы исцелить их от «патологии», а не устранить расизм и издевательства, которые приводят к «патологиям».
Рассмотрим один несчастный случай, который произошёл в Пенсильвании менее одного года назад. Когда отец привёз тяжелобольного ребёнка в отделение скорой помощи местной больницы, молодой врач, который там дежурил, порекомендовал ему отвезти ребёнка домой и поить его подслащенной водой. Ребёнок умер в тот же день от пневмонии и обезвоживания. Взвинченный отец пожаловался в совет местного бюро по искам населения. Вместо того, чтобы начать расследование в больнице относительно того, что необходимо изменить, чтобы предотвратить подобные смерти и другие формы врачебных ошибок, совет предложил отцу записаться на курс (психотерапия) по уходу за ребёнком, организованный БИН, и заверил, что «директору больницы позвонят и предупредят, чтобы такого никогда не повторялось впредь.»
Менее драматичные, но более распространённые примеры психотерапии под видом гражданского участия мы видим в государственных программах жилищного строительства, когда объединения арендаторов используют в качестве рупора пропаганды кампаний надзора за детьми или по уборке мусора. Жильцов собирают вместе, чтобы помочь им «привести свои ценности и взгляды в соответствие с общественными ценностями». В результате они забывают на время о таких насущных вопросах, как произвольное выселение, сегрегация в вопросах распределения муниципального жилья, или почему нужно ждать три месяца, чтобы заменили разбитое окно зимой.
Вс я сложность концепции психического заболевания в наше время видна из опыта студенческих активистов и активистов за гражданские права, переживших вооружённые нападения и другие формы запугивания на юге страны в начале 60-х гг. Многим из них понадобилась помощь социально ответственных психиатров, чтобы преодолеть свои страхи и не поддаться паранойе.
3.3. Информирование
Информирование граждан об их правах, обязанностях и возможности выбора может быть важнейшим первым шагом на пути к законному гражданскому участию. Однако слишком часто упор делается на одностороннем потоке информации — от чиновников к гражданам — без обеспечения канала обратной связи и предоставления последним возможности вступать в переговоры. В этих условиях, в особенности, если информация предоставляется на последней стадии планирования, у людей практически не остаётся возможности влиять на программы, разработанные «для их же блага». Наиболее часто используемыми инструментами такой односторонней коммуникации являются средства массовой информации, различного рода брошюры, плакаты и ответы на запросы и обращения граждан.
