Владимир Бушин - Пятнадцать лет Путина. Куда бредет Россия
Тут весьма примечательно и такое заявление подмастерья: «Меня ошеломило, что учителя, с которыми советовалась, сказали: «Дети не знают, например, кто такой Киров. Надо дать объяснение об очень многих людях, кто это такие». Мне пришлось, говорит, составить словарь исторических деятелей. «Раньше мы издавали „Архипелаг“ без такого словаря».
Мадам запамятовала. Такой словарь уже был в издании 2003 года. Это более 100 страниц, там тысячи две с лишним имен. Причем объясняется не только, кто такие, допустим, Сократ и Архимед, Гомер и Вергилий, Декарт и Кант, Бальзак и Ромен Роллан, Рузвельт и Черчилль, — все такие имена даже советским школьникам старших классов хорошо известны. Но там еще и говорится, например, что Разин и Пугачев — не кто-нибудь, а руководители крестьянских восстаний, Державин — русский поэт, Герцен — писатель, Римский-Корсаков — композитор, объясняется, кто такие Молотов и Микоян, Алексей Толстой и Твардовский, Жуков и Рокоссовский, — уж такие-то имена у нас эдак с пятого-шестого класса все знали.
Но в 2003 году — да, и первый список имен, и второй уже в самом деле надо объяснять, и вовсе не только школьникам, ибо вот уже двадцать лет все эти имена в забвении, а впаривают всеми средствами массового впаривания людям всех возрастов такие имена, как царь Николай, Столыпин, Деникин, Колчак, Солженицын, Собчак, Гайдар, Радзинский, Черномырдин… Их награждают и прославляют, сажают в высокие кресла, их хоронят как национальных героев, им ставят памятники. На недавних похоронах последнего из названных кто-то горестно возгласил у гроба:
Я русский бы выучил только за то,Что им говорил Черномырдин!
Ну, можно ли так острить у могилы-то? Ведь люди и рассмеяться могли.
И тут нельзя не признать, Наталья Дмитриевна, что ваш супруг сыграл выдающуюся роль в околпачивании народа, в истреблении его национальной памяти. Так что, почему вы были ошарашены незнанием школьниками Кирова, можно объяснить только полным отрывом от реальной жизни за стенами своего поместья.
Помянутая М. Агранович по простоте душевной спросила вдову: «Правда ли, что Александр Исаевич вместо сказок читал сыновьям на ночь „Архипелаг“?». Наталья Дмитриевна перевела дыхание, сглотнула и решительно отвергла этот слух. Но, говорит, наш сынок Игнаша прочитал «Архипелаг» в одиннадцать лет, и книжечка так обаяла его, что с тех пор перечитывает чуть не каждый год. Ну, как «Мойдодыр» или «Дядю Степу». Но странно, почему папочка не читал детям на ночь свой «художественный опыт» вместо сказок? Ведь там очень много сказочного. Например, мог бы читать страницы о том, как прекрасно жилось советским пленным в фашистском плену. Они узнали бы, что некоторых пленных немцы даже в музыкальные школы направляли, пестовали русские таланты. Прелестная сказочка! Или о том, как замечательный генерал Власов доблестно, однако по скромности под именем генерала Клыкова Николая Кузьмича сражался в 1942 году на Волховском фронте. А в мае 1945-го со своими двумя тощими дивизиями власовцев освободил Прагу. Заслушаешься! Или о том, как волшебники из КГБ умели в четырехместном купе вагона поместить 80 заключенных. Что рядом со всем этим Андерсен и барон Мюнхгаузен, старик Хоттабыч и капитан Врунгель, вместе взятые! Право, жаль, не были использованы сказочные мотивы «Архипелага». Глядишь, сыночки выросли бы еще удачней.
* * *И вот 27 октября с романом-симфонией, в четыре-пять раз урезанным, умело превращенным в pocket-book, Наталья Дмитриевна явилась к главе правительства. Путин дважды — 20 сентября 2000 года и 12 июня 2007-го — посещал ныне покойного живого классика в поместье, подаренном Ельциным. Говорят, когда-то это была дача Ягоды.
Путин, принимая pocket-симфонию, сказал:
— Это знаковое событие. Оно произошло накануне дня памяти жертв политических репрессий. Я благодарю вас. Ведь это была ваша идея.
— Нет, это была ваша идея, — деликатно отклонила вдова такую честь. — И мне кажется, удалось сохранить свет, присущий книге. И школьники, да и взрослые, прочитав ее, станут мудрее, добрее, щедрее, светлее…
— Я полностью с вами согласен. Эта книга востребована…
Ну, востребована-то не шибко. Вот издали ее три года тому назад в Свердловске, редактор — сама Наталья Дмитриевна. А почему не в Москве, ведь вроде бы сподручней? Да, видно, охотников не нашлось. А тираж? Всего-то 4 тысячи экземпляров. А хвалебная книга Людмилы Сараскиной о Солженицыне вышла хоть и в Москве, но тоже — 5 тысяч. Но ведь обе книги и ныне пылятся в московских магазинах. Правда, «Двести лет вместе» вышла тиражом в 100 тысяч, если верить издателям. Но и она вот уже десять лет ломит полки даже в магазинах Москвы. А ведь были времена!.. В советское-то проклятое время, в 1989 году «Архипелаг» — 100 тысяч! Вот вам и востребованность: было 100, и все раскупалось, а стало 3… 4… 5, и все лежит годами.
Мадам Солженицына это прекрасно понимает. Как сказал поэт: «Все миновалось, молодость прошла…» Она умеет считать, потому и ее дайджест вышел в издательстве «Просвещение» тиражом всего в 10 тысяч. Но о каких же школьниках при таком тираже может идти речь? В каком классе они должны начать приобщаться к этому кладезю мудрости? Игнат прочитал в одиннадцать лет — это четвертый класс. Чем московские школьники хуже Игната? У меня нет под рукой данных на сегодняшний день. Но вот справочник «Москва в цифрах. 1988». Он свидетельствует, что тогда в 4–10-м классах московских школ обучалось 589 тысяч школьников (с. 179). Неужто под солнцем демократии их стало меньше? Что ж, допустим, лишь 500 тысяч. А если стало больше, пусть будет 600. И что для них ваши 10 тысяч, мадам? Одна книжечка на 50–60 человек. И цена чисто пионерская — 560 рэ. Да это ж курам на смех, гусям на потеху, уткам на забаву. И речь о только Москве. И с таким-то нанотиражом по такой цене вы пришли к главе правительства, и он нашел время заниматься этим.
Вы, Наталья Дмитриевна, сказали премьеру и в газете: «Ужасно, когда о страшных несправедливостях и злодеяниях в стране мы узнаем и начинаем обсуждать их лишь спустя десятилетия». То, что творится в нашей стране ныне, история и русская, и мировая еще не видывала. Ваш супруг поздно, но понял это. А вы продолжаете о делах столетней давности: «Такие злодеяния нельзя терпеть, нельзя сидеть десятилетия с кляпом во рту. Надо реагировать сразу», и т. д.
Ваш супруг, много сделав для победы и торжества того зла, что терзает родину уже двадцать лет, потом все-таки немного очухался, протер глаза и попытался «реагировать». В апреле 1995 года по Первой программе телевидения начались регулярные «Встречи с Солженицыным». И ваш родной оратор принялся там убедительно поносить Гайдара, Чубайса, их бандитскую приватизацию… И вы же знаете, мадам, чем это кончилось. Уже 20 сентября того же года намеченная передача не состоялась, т. е. вашего великого супруга выперли с телевидения, говоря вашими словами, забили ему кляп в рот. И кто это сделал? Да ведь тот самый демократ № 1, при полном молчании без кляпа во рту демократа № 2, которому вы повествуете об ужасах давно минувшей поры.
* * *На другой день правительственная «Российская газета» вышла с интервью Н. Солженицыной и двумя мученическими портретами супруга. Один — что во всю первую полосу, — тот самый, который уже почти сорок лет с первого парижского издания «Архипелага» украшает едва ли не все публикации о Солженицыне: вот стоит он с лицом висельника в распахнутой телогрейке с растопыренными руками с номерами на шапке, на груди и на колене, и кто-то в добротном дубленом полушубке и ушанке обыскивает его… Вот, мол, полюбуйтесь, как это делалось.
И мало кто знает, что ведь это инсценировка. Александр Исаевич устроил ее вскоре после освобождения из лагеря. Вот чем был занят вместо того, чтобы дышать полной грудью, нюхать цветочки да любоваться вольным полетом птичек. Эта инсценировка на первой полосе правительственной газеты и была последней каплей, побудившей меня написать письмо главе правительства.
«Уважаемый товарищ Путин, недавно вдова известного писателя А. Солженицына подарила Вам его известное сочинение „Архипелаг ГУЛАГ“, которое она собственноручно сократила в четыре раза, отчего, по ее словам, оно стало еще лучше. Да, есть такие сочинения, которые чем больше сокращать, тем лучше для них и для читателей.
Вы сказали мадам Солженицыной, что без препарированной ею книги наше представление об истории страны будет неполным. Совершенно верно, ибо несправедливости действительно были при советской власти, как при царской, как и при всех властях в мире. Как неполна история царской России без „Мертвого дома“ Достоевского, „Сахалина“ Чехова или „Деревни“ Бунина.
Надо полагать, Вы уже принялись за чтение улучшенного мини-„Архипелага“. Но мне кажется, что Ваше представление об этом сочинении и его авторе будет неполным, если Вы не полистаете мою статью „Жизнь, прожитая во лжи“ в журнале „Политическое просвещение“, которую посылаю Вам.
