Христианская демократия в современной Франции - Дмитрий Викторович Шмелев
Во-вторых, традиционное для французской христианской демократии отрицание экономического либерализма и капиталистической системы. Авторы книги не отрицают их прогрессивного значения на определенных этапах развития цивилизации: «Принципы либерализма и частного капитализма лежат у истоков начала индустриализации, в основе экспансии. Между тем они непригодны для удовлетворения потребностей, которые рождает эта индустриализация: защита природы, увеличивающаяся потребность в коллективном оснащении, необходимое распространение государственных услуг как в области транспорта, так и в области здравоохранения, как в области безопасности, так и в области образования»[124]. Не отрицая их роли в создании индустриального общества, авторы книги подчеркивают, что в новых условиях нужен иной тип организации. Они пишут: «Фазе механизации, которая характеризовала капитализм XIX века и создания централизованного и жесткого социализма в СССР наследует уже другая фаза организационного типа, которая принимает в расчет новые техники – автоматизацию и кибернетизацию, трансформируя в убыстряющемся темпе производственные отношения, установленные в прошлом веке»[125].
С этой целью, отвечая произошедшим изменениям, необходимо изменить природу отношений между людьми, изменить ментальные структуры каждого человека с помощью образования, чтобы избавить его от «естественной агрессивности» и дать возможность ему «освободиться»[126]. Четыре базовых принципа лежат в основе такого действия: знание через образование, федералистская организация отношений между людьми, «общество приема» (т. е. уравнение шансов и стартовых возможностей, помощь нуждающимся и наиболее предприимчивым и т. д.), концепция свободы и ответственности[127].
Комментируя данные принципы, авторы предлагают ряд рецептов, призванных помочь выстраиванию новых отношений. Речь идет о нескольких важных проектах. Прежде всего, развитие непрерывного образования, основанного на принципах демократизации и модернизации методов обучения, которое поможет трансформировать общество, адаптировать политические структуры к прогрессу, эволюции науки и техники, осуществляя, таким образом, трансферт знания[128]. Затем, «демократия участия», которая придет на смену прямой демократии. В этом плане необходима реорганизация местных коллективов через слияние или перегруппировку коммун, определение новых полномочий и компетенций муниципальных ассамблей, создание институциональных секторов или кварталов в городских агломерациях и т. п. Этим задачам должна также способствовать региональная реформа, которая должна будет: «стимулировать чувство солидарности и культурную деятельность»; ввести автономное управление с реальным участием заинтересованных лиц; привести к созданию восьми крупных регионов, объединяющих 4–6 млн. жителей, и основанных на нуждах современной экономической жизни; ввести порядок избрания территориальных ассамблей прямым всеобщим голосованием; создать консультативный Экономический и социальный совет, к которому профсоюзные организации и культурные и семейные ассоциации имели бы доступ; дать собственные фискальные ресурсы регионам (за счет перераспределения прямого и косвенного обложения), которые позволят местным органам осуществить инфраструктурные проекты; передать управление от префекта, назначаемого из Парижа, к «избранным властям», при которых префект региона играл бы роль простого комиссара правительства, следящего за распределением полномочий между государством и регионом[129]. Такую региональную систему затем следует перенести на европейский уровень, реализовав, таким образом, федерализм в европейском масштабе. Наконец, речь идет о ряде мер, призванных изменить повседневную социально-экономическую политику: «уравновешенная политика доходов», замена частной собственности некоторыми формами самоуправления, фиксация целей производства в зависимости от общего интереса, сохранение государственного контроля над экономикой через создание «Национального общества инвестирования» или региональных касс, увязка национального плана с региональными и европейским, адаптация сельскохозяйственного производства к требованиям пищевой промышленности, создание «кооперативных холдингов», которые дали бы возможность фермерам участвовать в прибылях и контролировать производство, поиск новых форм взаимодействия между рабочими и предпринимателями внутри предприятий, выходя за их «чисто финансовый статус»[130].
В-третьих, политическая стратегия. Р. Бюрон и его единомышленники предлагали две стратегии для французских социалистов: 1) организоваться по образцу американской левой, чтобы оспаривать извне «одномерный режим»; 2) завоевание власти через мобилизацию в европейском и мировом масштабе, создание новых структур, имплантацию на местах, политическое воспитание граждан[131].
Отставка Ш. де Голля в апреле 1969 г. и избрание президентом голлистаЖ. Помпиду заставила «Objectif 1972» скорректировать стратегию. Движение отказывается от неучастия в политической борьбе и выборах, от автономии по отношению к другим левым партиям, начинает активно сближаться с социалистами[132]. Формы активности «Objectif 1972» в этот период состояли в демонстрациях против произвола властей, против колониальных войн, протесты против «антисоциальной» политики правительства. Движение группировалось в департаменте Майенн (депутатом от которого был долгое время Р. Бюрон), а также имело поддержку в других 40 департаментах, главным образом в профсоюзных, студенческих и преподавательских кругах.
В феврале 1970 г. «Objectif 1972» и итальянская «Ассоциация культурной политики» организовали серию встреч в Риме о перспективах и стратегии европейских левых. Движение постоянно поддерживало контакты с представителями европейских левых партий и групп.
В феврале-марте 1970 г. состоялся III национальный конвент движения, на котором было решено отказаться от поста председателя и ввести «коллективный секретариат»[133]. Но Р. Бюрон остался его бесспорным лидером. На этом же конвенте активно обсуждались две темы: Европа и Франция.
Общая тональность доклада о будущем Европы сводилась к следующему: 1) европейская интеграция не должна быть только экономической, поскольку «будучи инструментом капитализма» она проигрывает не только странам народных демократий, но и скандинавскому опыту; 2) Европа должна включить все страны континента, за исключением СССР, с которым предлагалось подписать договор о европейской безопасности; 3) предлагалось провести выборы в Учредительное собрание всеобщим прямым голосованием, затем созвать Европейскую законодательную ассамблею, которая создаст реальную политическую власть и исполнительные органы; 4) основать единую европейскую социалистическую партию и установить контакты между национальными профсоюзами; 5) включить исследования европейских проблем в школьные программы.
Что касается Франции, то доклад, посвященный проблемам страны, был построен вокруг проекта нового общества. Предлагалось учитывать атомную, информационную и биологическую революции. Отмечалось, что либеральная система неспособна решить ключевые проблемы – достижение всеобщего мира, проблему загрязнения, императив роста, изменения в природе труда и условиях жизни, неравенства (социальные, культурные, биологические). В свете этого проект нового общества должен быть сконцентрирован на «релятивистском образовании», решении экономической эффективности (инвестиции, план, исчезновение понятия собственности, исследования, самоуправление), федерализме (сначала на локальном уровне, где регионы должны отвечать потребностям экономической жизни, где должны избираться всеобщим голосованием местные ассамблеи, имеющие собственные финансовые ресурсы и формирующие исполнительную власть)[134].
Развивая идеи федерализма, движение «Objectif 1972» организовало т. н. «национальные дни» 21–22 ноября 1970 г., посвященные муниципальной политике. В одной из резолюций отмечалось: «Деградация,
