Анатолий Максимов - Большая ложь. 1000-летняя попытка Запада ликвидировать Российскую Государственность
Согласно «документам», советское правительство действовало по приказам таинственного Осведомительного бюро германского генштаба, располагавшегося в Петрограде; приводились «приказы» на русском языке с русскими подписями неких немцев – Рауша, Бауэра и других.
Цель фальшивки – вскрыть лицо большевистско-германских агентов. «Документы» гуляли по всему миру десятилетия. А у самих «документов Сиссена» оказалась удивительная судьба. Якобы тайно изъятые из архивов Смольного, они таинственно исчезли в вашингтонских архивах.
Вначале президент Вильсон держал эти ценные бумаги у себя в сейфе и не допускал к ним никого, кто пытался проверить их подлинность. При новом президенте бумаги и вовсе потерялись на целые десятилетия.
После разгрома гитлеровской Германии профессор Оксфордского университета З. Заман специально изучал немецкие архивные фонды, надеясь найти какие-либо свидетельства связи большевиков с кайзеровским правительством.
Однако нашлись «документы Сиссена» через тридцать лет, то есть к началу «холодной войны». Передал «документы» президент Трумэн своему преемнику Эйзенхауэру, но… ими нельзя было воспользоваться, ибо товар оказался залежалым.
В 1956 году известный американский историк Д. Кеннан опубликовал статью, в которой показал, что «документы Сиссена» кишат несуразностями и содержат фальшивки – подписи, даты, подлоги. Его вывод был таков: «эти документы являются бесспорно подделкой от начала до конца».
В чем же дело? Фальшивка послужила оправданием для… интервенции против России западных стран в годы Гражданской войны. Тогда СМИ того времени на Западе писали о том, что вмешательство во внутренние дела России – это акт филантропии. И «филантропы» чинили на временно оккупированной русской территории кровавую расправу над населением.
И тем не менее, одна из наиболее влиятельных американских газет «Нью-Йорк таймс» писала в декабре 1918 года об интервенции: «Это благотворительная миссия спасения жизней мужчин и женщин. Она взывает к чувству гуманности верного русского народа». И в эти же самые дни и недели правительства САСШ и Англии составляли совместные подробные планы расчленения России и насаждения правительств, зависящих от западных государств.
В 1918 году президент Вильсон придал гласности свои известные «Четырнадцать пунктов» мира, которые были фактически замаскированными пунктами экспансии. Согласно этим планам, под предлогом защиты демократии и самоопределения выдвигались проекты расчленения Советской России и превращения ее в колонию западных стран.
Согласно планам, от «Великороссии и Сибири» должны были быть отделены другие области бывшей России и созданы «достойные правительства»; в то время под ними понимались белогвардейские. Кавказ и Средняя Азия становились протекторатами держав Антанты…
Две дезы американской администрации оказались не случайными событиями, а злонамеренной акцией с той же целью: расчленить, ликвидировать, устранить Россию с международной политической и экономической арены двумя путями – планомерной психологической войной и силой оружия.
Вывод. Деза «БОЛЬШЕВИСТСКАЯ». Нетерпимое отношение Запада к политической партии большевиков во главе Красной России, захватившей власть в интересах народа и неподконтрольной западному диктату (20-30-е годы XX века).
США: «русский вопрос»
Советский Союз вел сложную борьбу за обеспечение безопасности страны и сохранение мира в Европе.
С момента образования Страны Советов в 1917 году и до начала 30-х годов Советское государство не только сумело отстоять свою независимость в условиях Гражданской войны, Интервенции, дипломатической и экономической блокады, но и восстановить народное хозяйство и начать укрепление своей армии. Государство вступило в экономические и политические отношения с рядом стран.
Справка. Уже во второй половине 20-х годов, наряду с Германией и Англией (1922), СССР признало 13 государств. В 1933 году к ним присоединились США, а в конце 1936 года дипломатические отношения с Советским Союзом установили 36 стран, включая крупнейшие капиталистические державы.
Непросто американской стороне было признать на дипломатическом уровне Советское государство. Слишком велики были силы, с первых дней после Октябрьской революции ставшие на курс обращения с Красной Россией как с враждебным государством и вытекающей отсюда доктрины ее дипломатического непризнания.
Отсюда один за другим плодились варианты удушения молодой Республики Советов. Однако все они исходили из неприятия социализма, невозможности сосуществования США и СССР (даже временного), непререкаемого права Америки вмешиваться в дела другого государства и диктовать ему свои условия с целью освобождения от «безбожного большевизма».
И вот в мае 1918 года были сформулированы аргументы, оправдывающие Америку в ее действиях против новой России: говорилось о «посылке экспедиционных сил союзников в Восточную Сибирь с целью поддержки реалистически мыслящих и патриотически настроенных русских в их борьбе против большевиков и немцев». Речь шла о том, чтобы интервенция началась без промедления, то есть летом того же года, и носила бы широкомасштабный характер.
И потому уже 3 августа, было обнародовано заявление США о целях вторжения: «оказание помощи русскому народу». В заявлении утверждалось, что «США против интервенции». Но… уже днем раньше американские солдаты в составе войск Антанты высадились в Архангельске и через две недели – во Владивостоке.
Участие Японии в Интервенции не вызывало сомнения, хотя были некоторые разногласия в соотношении американских и японских войск в условиях «развития сибирской ситуации».
(Примечание автора. Когда Гражданская война в новой России была в разгаре, циничное отношение стран Антанты к революции в нашей стране выразилось в следующем заявлении в японской газете «Токио симбун», 1919, 10 февраля: «Союзники должны взять на себя контроль над Россией… Япония получила бы контроль над Сибирью, а Америка над Россией… Что касается японского контроля над Сибирью, то против этого, мы уверены, не возражала бы ни одна держава…»).
К 1933 году назрел перелом в отношениях США и СССР – доктрина великодержавной силы и нежелания считаться с законными интересами суверенного государства потерпела крах.
Вот одно из обращений американцев в Белый дом:
«Соединенные Штаты не имели никакого права на военное присутствие в России после перемирия. Фактически мы не имели права послать войска в Россию. Решение о посылке наших солдат в Россию было нарушением международного права».
Естественно, избранный в 1933 году президент США Франклин Рузвельт вынужден был испытывать сопротивление руководства и аппарата госдепа процессу нормализации дипотношений между двумя странами.
Чем же руководствовался американский президент в «русском вопросе»? Исходный пункт: идее лидирующей, мессианской роли США в мирных делах (в стратегическом плане он не отступил от нее ни на шаг!) не противоречит новый подход к СССР. А потому нужно было выходить из дипломатической самоизоляции в отношениях США и СССР.
Справка. Вслух Рузвельт говорил о расширении экономических связей с Советской Россией как главном доводе в пользу признания. Но по-настоящему президент боле всего был озабочен тревожно складывающейся обстановкой на Дальнем Востоке и в Центральной Европе, усилением конкурентной борьбы за рынки и сферы влияния, ведущими к умножению международных кризисов и военным конфликтам. Их исход для экономических и военно-стратегических позиций США заранее невозможно было предугадать.
Политический прагматизм американского президента исходил из его заинтересованности в максимально возможном использовании выгоды геополитического положения США. Для этого он намеренно предоставлял событиям развиваться своим чередом, оставаясь недвижимым в ожидании своего благоприятного шанса. Таким шансом могла стать миротворческая инициатива третьих держав в Китае, или истощение Японии, или, наконец, большая Европейская война.
Вот почему СССР как потенциальный союзник в случае обострения американо-германских и американо-японских противоречий приобретал для Рузвельта весьма важное практическое значение.
В случае войны в Европе Америка должна была оставаться в стороне до подходящего момента, как об этом писал сам Рузвельт накануне Мюнхенского сговора, а затем выступить в роли спасителя цивилизации. Собственно, однажды США уже это сделали в годы Первой мировой войны, вступив в нее лишь в 1916 году.
К 1933 году позиция Америки в отношении Советской России не была тайной для советского руководства. И ознакомление с содержанием депеш первого американского посла в Москве в адрес Белого дома служило лишь подтверждением того факта, что внимание Рузвельта в процессе обдумывания политики в «русском вопросе» в год признания фокусировалось на нескольких аспектах.
