Валерий Коровин - Удар по России. Геополитика и предчувствие войны
Мы знаем, что неоконсерваторы, которые находились у власти в период правления Джорджа Буша-младшего, видели мир исключительно как однополярный и американоцентричный, в котором Америка представляет собой глобальную мировую империю. Как видели – так и декларировали. Те же декларации, которые произвёл президент Обама, начав свой первый срок в Белом доме, как раз свидетельствовали об обратном. Нынешняя Америка, по крайней мере так утверждается, призывает к разделению ответственности между несколькими мировыми центрами силы. По сути, мы, вне зависимости от того, что подразумевалось «на самом деле», должны понимать это как возможность создания первых набросков, своего рода контуров многополюсного мира. И в формате БРИКС эти контуры определились более чётко, потому как Россия представляет в этом сообществе Евразийский регион; Китай – Азиатско-Тихоокеанский; Индия – это самостоятельный субъект – государство-континент, отдельная цивилизация; Бразилия, соответственно, – Южную и Центральную Америку. До сих пор не была представлена Африка. И вот сейчас этот консорциум дополнен Южно-Африканской Республикой, которая привнесла всю полноту в складывающуюся картину. Пять центров, пять полюсов мировых цивилизаций, в дополнение к уже существующему шестому, американскому полюсу. Европа также всё ещё в состоянии либо выступить самостоятельным цивилизационным полюсом, либо влиться в полюс Евро-Африки или Евразии.
Сейчас из того, как Америка отреагирует на это и как она вообще будет реагировать на сложившееся новое многополярное сообщество государств, будет понятно, насколько реальны слова президента Обамы о готовности США разделить ответственность за происходящие в мире процессы между несколькими полюсами и центрами силы. Либо же это является блефом и очередной попыткой разводить своих оппонентов для того, чтобы продолжать линию, которую Америка реализует уже не одно столетие, а именно тенденцию к единоличному правлению всем миром. Поэтому не исключено, что в формате БРИКС под экономической риторикой кроются контуры нового многополюсного мира и с этой точки зрения оценивать усилия стран БРИКС и вообще его конфигурацию и присоединение Южной Африки к этому сообществу следует крайне положительно.
Перспективы развития многополюсного проекта: приоритетность экономики
Сегодня мы живём в экономикоцентричном мире, и, так как экономика является довлеющим фактором, любая интеграционная риторика должна лежать в экономической плоскости, потому как при наличии единственной гипердержавы говорить о геополитике в принципе стало как-то не принято. Мало того, многие государства испытывают тихий ужас перед США, и декларировать свою геополитическую субъектность для них кажется просто катастрофичным, страшным и невозможным. Поэтому если о чём-то и говорят лидеры этих государств на новых существующих интеграционных площадках, так это об экономике. С другой стороны, Россия принадлежит к развивающимся странам, только если рассматривать её достижения в сфере экономики. И даже здесь она находится не на первых ролях. Но если рассматривать её масштабы, её геополитическую субъектность и переводить разговор из экономической плоскости в геополитическую, то Россия тут же становится крупнейшим геополитическим субъектом, важнейшим центром мировой политики. Это кардинально меняет её статус, её роль и позицию в мире. В этом смысле перевод ситуации в геополитический контекст – наше безусловное преимущество. В чём совершенно не заинтересованы США. Поэтому они строго следят за тем, чтобы любые разговоры, любые инициативы, если уж они реализуются, лежали строго в плоскости экономики, где США довлеют над всеми странами мира и в лучшем случае вынуждены смириться с тем, что Китай стал второй мировой экономикой, претендующей на первую роль. Поэтому речь в любом случае сейчас идёт об экономических интеграционных инициативах, об экономическом взаимодействии. Но тем не менее от геополитики мы никуда не уйдём. И как только сложится более-менее стабильная конфигурация, чёткая структура БРИКС, геополитические вопросы и геополитическая субъектность выйдут на первый план. Тогда всем станет очевидно, что контуры нового многополярного мира, складывающегося в формате БРИКС, неизбежно проявлены, и деваться от этого будет уже некуда.
Возможности расширения БРИКС: задел или предел?
Как только конфигурация БРИКС стабилизируется, нужно будет сразу же поднимать вопрос о вхождении новых участников в эту геополитическую конструкцию. Процесс такого расширения станет окончательно неизбежным в тот момент, когда Россия выступит его безусловным инициатором, постепенно переводя обсуждаемые вопросы из плоскостей сугубо экономических в геополитические. Прорывным, авангардным, революционным в этой связи стало бы привлечение в этот нарождающийся многополярный союз некоторых стран Восточной Европы, потому что европейское направление для России сегодня абсолютно потеряно, закрыто, в связи с чем там без ограничений хозяйничают США. Россия же никакой роли в европейской политике сегодня не играет, и европейское направление можно было бы открыть, предложив Европе примерить БРЮКИ, как однажды пошутил Дмитрий Медведев, отметив, что российское название «выглядит ничуть не хуже, а расшифровывается именно по-нашенски». В Европе, несмотря на кризис, также можно подыскать страну с быстро развивающейся экономикой. И если уже говорить об экономической мотивации вхождения в новый блок, то именно на европейское направление следует обратить внимание в первую очередь в ситуации, когда будет подниматься вопрос о включении новых членов.
Также необходимо рассмотреть как отдельный полюс арабский мир, но сегодня мы наблюдаем там волну спровоцированных революционных процессов, что отбросило регион далеко назад. И если уж учитывать ближневосточную перспективу расширения БРИКС, то наиболее перспективным в этом отношении пока ещё остаётся государство Иран. Именно оно вполне могло бы пополнить ряды этой нарождающейся коалиции стран – сторонниц формирования многополярного мира. Ну а будет ли нарождающаяся коалиция по-западному ориентированной БРИКС или же скроит себя как российские БРЮКИ – зависит исключительно от усилий и активности России.
Оценивая итоги внешнеполитических усилий последних лет, следует понимать, что ни одно действие России на внешнеполитической арене не останется без ответа США. Но отсутствие вообще каких-либо усилий лишь приблизит конец России как суверенного государства. То, что мы демонстрируем сейчас, – есть не что иное, как слабая политика, рассчитывающая скорее на везение и стечение случайных обстоятельств, вместо того чтобы базироваться на реалистском расчёте и стратегическом видении всей ситуации, нами же и спланированной. Каждое наше осмысленное решительное действие откладывает агрессию. Пока же своей беспомощностью мы лишь провоцируем врага, неминуемо приближая удар по России.
Глава 2
Европейский вектор: потери и приобретения
Зависимая независимость: победное шествие косовского суверенитета
24 марта 1999 года стало не только датой начала натовских бомбардировок Югославии, осуществлённых без мандата ООН на фоне бессильного порицания со стороны международного сообщества. По сути, это день начала глобальной войны Америки за единоличное правление, за однополярный, американоцентричный мир. Это день начала конца эпохи национальных государств, день их отмены, как и завершения мира национальных государств. С этого момента уже никто не может помешать США лишить суверенитета любое государство, разделить его, создать на его месте несколько государств, а затем слить то, что получилось, в нужной Америке конфигурации.
Произошедшее с Югославией стало не только трагедией для народов этого некогда цветущего государства юга Восточной Европы. Распад Югославии стал моделью, один раз обкатав которую американцы применяют теперь раз от раза во всех точках планеты. Не случайно Збигнев Бжезинский ввёл такой термин, как «балканизация». В представлении западных стратегов хаос, возникший на Балканах, перемешавший существовавшие там модели социального устройства и переконфигурировавший это пространство в нужном для Америки ключе, стал хорошим инструментом достижения американских целей во всём мире. Создание множества маленьких марионеточных государств на месте одного большого – вот то, что предлагает Америка всем тем, кто хоть как-то претендует на субъектность, на независимость действий, на геополитический статус, на то, в конце концов, чтобы сохранять хотя бы минимальный суверенитет.
С тех самых пор, как НАТО осуществило вероломные бомбардировки Югославии, Сербия и косовский вопрос, ставший самой больной точкой распада Югославии, не сходят с заголовков ведущих информационных агентств и мировых СМИ. Именно это небольшое балканское государство оказалось на стыке геополитических интересов Востока и Запада, причём, несмотря на ожидания скептиков, Западу так и не удалось склонить чашу весов международного мнения в пользу силового решения косовского вопроса. Никакого победного шествия косовского суверенитета, о котором возвещали сторонники этой идеи, мы так и не увидели. И не столько потому, что большинство стран мирового сообщества встало на сторону Сербии, сколько потому, что в этой ситуации все видят последствия американских подходов в целом и в конечном итоге непосредственную угрозу для себя. «Сегодня они, завтра – мы». Вот о чём думают лидеры многих стран мира, глядя на так называемый косовский суверенитет. Именно по этой причине мы являемся свидетелями консолидации наиболее трезво мыслящей части международного сообщества, которая осознаёт, к каким последствиям привело возникновение на политической карте мира преступного, самопровозглашённого и стоящего на натовских штыках государства Косово.
