Адольф Гитлер - Вторая книга
Кроме того, дело в следующем: природное военно-географическое положение Италии всегда вынуждает это Государство вырабатывать политику, которая не принесет ей конфликт с превосходящей военно-морской мощью, которой Итальянский флот и флоты союзных с ней стран не будут в состоянии, насколько человек может предвидеть, сопротивляться. До тех пор, пока Англия обладает неоспоримым господством на море, и до тех пор, пока эта гегемония еще может быть укреплена посредством Средиземноморского Французского флота, без способности Италии и ее союзников оказать перспективное сопротивление, Италия никогда не может занять анти-Английскую позицию. Мы не должны требовать от руководителей Государства, что из идиотской симпатии к другому Государству, чья взаимная любовь была четко показана именно во время войны в Триполи, они выдадут свой Народ на верную гибель. Тот, кто подвергнет прибрежные условия Итальянского государства самому беглому изучению, должен немедленно прийти к убеждению, что борьба против Англии со стороны Италии в сложившихся обстоятельствах не только безнадежна, но и абсурдна. Так Италия оказалась в точности такой же ситуации, как и Германия тоже попала, а именно, так же как и Бисмарк, когда риск войны с Россией, вызванный Австрией, оказался настолько чудовищным, что в этом случае он взял на себя обязательства, через знаменитый Перестраховочный Договор, игнорировать вопросы иных существующих союзов, также как для Италии союз с Австрией стал несостоятельным в момент, когда она получила в качестве врага Англию, как результат. Любой, кто не хочет понять или принять это, не в состоянии политически мыслить, и, следовательно, в лучшем случае, не способен к разработке политики в Германии. Но Немецкий Народ видит результат политики такого рода людей до того, и должен нести ответственность за последствия.
Все эти аспекты – именно те, которым пришлось снизить стоимость союза с Австрией до минимума. Для этого было ясно, что Германия, из-за ее союза с Австрией, будет также предположительно делать врагов, кроме России, Румынии, Сербии и Италии. Ибо, как уже было сказано, нет союза, который может быть построен на основе идеальной симпатии или идеальной верности или идеальной благодарности. Альянсы будут тем сильнее, чем больше отдельных договаривающихся сторон смогут надеяться получить частные преимущества от них. Фантастично хотеть вступить в союз по любым другим признакам. Я никогда бы не ожидал от Италии заключения союза с Германией из симпатии к Германии, из любви к Германии, с целью создать преимущество для Германии. Подобно тому, как мало я сам когда-либо хотел вступить в договорные отношения из любви к другому Государству, из симпатии к нему, или из желания служить ему. Если я сегодня адвокат союза между Италией и Германией, я делаю это только потому, что я считаю, что оба Государства могут тем самым получить полезные преимущества. Оба Государства будут процветать в результате.
Преимущество Тройственного Союза лежало исключительно на стороне Австрии. Конечно, в результате определенных факторов в политике отдельных Государств, только Австрия могла получать выгоду от этого альянса. По всей своей природе Тройственный Союз не имел агрессивных тенденций. Это был оборонительный союз, который в ответ на все, в соответствии с его положениями, только должен обеспечить сохранение STATVS QVO. Германия и Италия, в результате невозможности прокормления населения, вынуждены были проводить агрессивную политику. Только Австрия была рада сохранить, по крайней мере труп Государства, которое само по себе было уже невозможно. Поскольку собственной оборонной мощи Австрии никогда бы не хватило для этого, через Тройственный Союз, наступательные силы Германии и Италии были использованы в интересах сохранения Австрийского Государства. Германия осталась по-прежнему в упряжке и, таким образом погибла, Италия выскочил из нее и сохранила себя. Только человек, для которого политика - это не обязанность сохранения жизни Народной всеми средствами и в соответствии со всеми возможностями, может хотеть осуждать такие действия.
Даже если Старая Германия в качестве официального Национального Государства поставила себе лишь дальнейшее объединение Немецкой Нации в качестве цели, Тройственный Союз должен волей-неволей был быть отменен мгновенно, соответственно отношения с Австрией изменены. Она, таким образом, были бы избавлена от столкновения с врагами, число которых никоим образом не могло быть компенсировано использованием Австрийских сил.
Таким образом, даже довоенная Германия не должна была позволять своей внешней политике определяться исключительно официальной национальной точкой зрения, если она не ведет к необходимым Народу целям.
Уже в довоенный период, будущее Немецкого Народа было вопросом решения проблемысредств к существованию. Немецкий Народ не мог найти свой хлеб насущный в рамках существующей территории. Вся промышленность и квалификация, а также все научные методы обработки почвы, могли в лучшем случае несколько облегчить бедствия, но в конечном итоге они не смогли помешать этому. Даже в годы исключительно хороших урожаев они уже не могли полностью покрыть свои потребности в продовольствии. В случае среднего или плохогоурожая они уже зависели от импорта в значительной степени. Даже поставки сырьяво многих отраслях промышленности столкнулись с серьезными трудностями, и могли быть обеспечены только за счет закупок за границей.
Существовали различные способы преодоления этого бедствия. Эмиграция и контроль над рождаемостью должны были быть категорически отклонены даже с точки зрения Национального Государства того времени. В этом случае знание биологических последствий менее определяющее, чем страх численного истребления. Таким образом, для Германии в то время, только две возможности существовали для обеспечения сохранения нации на будущее время без того, чтобы ограничить само население. Либо усилия должны быть предприняты для решения потребности в пространстве, то есть, приобретения новых земель, или Рейх должен был быть преобразован в большую экспортную фирму. Это означает, что производство определенных товаров должна была быть увеличено сверх внутренних потребностей, с тем чтобы иметь возможность обменять их на продовольствие и сырье путем экспорта.
Знания о необходимости расширения Немецкого жизненного пространства существовали, хотя и по крайней мере частично в то время. Считалось, что лучший способ действовать в этом смысле должен был привести Германию в ряды великих колониальных Народов. В действительности, однако, недостаток внутренней логики уже присутствовал в форме осуществления этой идеи. Смысл твердой территориальной политики заключается в том, что жизненное пространство Народа расширяется за счет выделения новых областей для урегулирования избытка населения, которые, затем, если это не принимает характер эмиграции, должны быть в тесной политической и государственной связи с метрополией. Это уже не применимо к колониям, которые были доступны в конце девятнадцатого века. Их отдаленность в пространстве, а также, особенно климатические условия этих областей сами по себе предотвращают поселение, такое как Англия ранее была в состоянии выполнить в Американских колониях, Голландцы в Южной Африке, и опять Англия в Австралии. Вдобавок к этому был весь характер внутреннего основания Немецкой колониальной политики. Тем самым проблема урегулирования полностью отступила на задний план, с тем чтобы поставить на ее место бизнес интересы, которые были идентичны с общими интересами Немецкого Народа только в малой мере. Таким образом, с самого начала значение Немецких колоний заключалось скорее в возможности получения определенных рынков, которые путем предоставления различных колониальных продуктов и отчасти сырья, делали Немецкую экономику не зависящей от зарубежных стран.
Это бы, несомненно, удалось до некоторой степени в будущем, но это ни в коей мере не решало проблему перенаселенности в Германии, если бы не было принято решение гарантировать жизнеобеспечение Немецкого Народа принципиально за счет увеличения экспортной экономики. Тогда, естественно, Немецкие колонии, за счет более благоприятных поставок сырья, смогут в один прекрасный день дать различным отраслям промышленности больше возможностей, чтобы конкурировать на международных рынках. Таким образом Немецкая колониальная политика в глубоким смысле на самом деле не территориальная политика, а стала инструментом Немецкой экономической политики. На самом деле, даже численно прямое облегчение Немецкого внутреннего перенаселения путем образования колоний совершенно незначительно.
Если к тому же хотят перейти к реальной территориальной политике, то колониальная политика, проводимая перед Войной, была все более бессмысленной, так как она не могла привести к облегчению Немецкого перенаселения. И наоборот, в один день, как все человеческие предсказания указывают, само ее исполнение потребовало рисковать кровью, как было бы необходимо в худшем случае реально полезной территориальной политики. Поскольку такой род Немецкой колониальной политики в наиболее благоприятной ситуации могло вызвать только укрепление Немецкой экономики, в один прекрасный день оно должно было стать причиной физического конфликта с Англией. Поскольку для Немецкой мировой экономической политики невозможно избежать решительной борьбы с Англией.
