Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №7 от 15.02.2011
Ни одного ушкуя (ушкола) не сохранилось. Делаются предположения (историки часто делают предположения), что ушкуй – это простое перенесение имени медведя на лодку. Медведь – оскуй. А почему это? А вот, если посмотреть на технологию изготовления ушкуя (с определённой ведь целью!), то объяснение может быть и другим. Итак, ушкуйники срубили дерево, распилили его на доски, надо строить лодку. Весна уже, снег лежит, но скоро половодье – самое время отправляться в поход. Значит, лодка строится быстро и без затей: плоское дно из досок, борта и лавки. Наверное, доски гнули, немного в кустарных условиях это возможно (как гнули острые носы длинным дощечкам в русских деревнях ещё в 1930-е годы – чтобы получились лыжи). Но в итоге сооружалось сборное корыто длиной 10-20 и более метров – чем длиннее, тем легче строить (а цель ушкуйников не борьба за качество продукции, а – грабить). Мачта и парус здесь не нужны – хлопотно, да ещё парус где-то брать надо, а он тканый, материя дорогая, таскать его с собой? Зачем – судно-то одноразовое. Инструменты, оружие, котёл – другое дело. Значит, идти на вёслах. А как его, весло, устанавливать? Очень просто - в борту буравом высверливаются два отверстия, в них загоняются штыри и получаются так называемые кочетки, или ушки. В них помещается весло: гребец тянет весло на себя, весло толкает воду назад, и ушкуй плывёт. Когда ушки сотрутся, их высверливают буравом и в отверстия загоняют новые.
Не знаю, как сейчас, а четверть века назад я такие лодки с ушками видел на Волге.
Если росы в Киеве уключин не умели изготовить, лодок не строили, то, значит, ковкой они не владели! А, стало быть, уровень технологического развития киевлян был много ниже, нежели у жителей Смоленска или Чернигова, инструменты и оружие они имели примитивное – ну какой тут Царьград, дай бог самим-то уцелеть в окружении соседей, стоящих на более высоком уровне технологического развития!
Цель. Зачем плавали росы в Царьград? Если это дипломатический визит, то необходимо указать, что за знатный рос отправляется в центр мира и зачем. Сведений нет. Если это военный набег, то должен быть результат: либо победили, получили дань, откуп, либо потерпели поражение, значит, сами должны платить, а знатных выкупать. Сведений нет. Если это торговля, то чем же торговали росы с Царьградом? Есть такой товар – рабы в цепях!
Слова «в цепях» портят картину сразу и бесповоротно – почему в цепях? Зачем в цепях? Цепь – сложное произведение кузнечного ремесла, она дорога. Тем более в Киеве, где ни лодок, ни уключин делать не умели, а не то что цепи ковать. В Царьграде, где собирается богатство со всего света, где заведомо хорошо развито кузнечное дело, цепь стоит куда как дешевле. Кто так торгует? Наверное, надо наоборот – в Царьграде цепи покупать и везти их в Киев!
Да и зачем заковывать раба – чтобы росы неимоверным напряжением сил совершали своё «мучительное и страшное, невыносимое и тяжкое плавание», а рабы плыли бесплатными пассажирами, которых надо ещё и кормить? Так было, но гораздо позже, в средние века. Знаменитый «Золотой треугольник» - сначала голландские купцы везут промышленные товары: бисер, ткани, ружья вождям и их приближённым на берега Гвинейского залива (Невольничий берег, Золотой берег, Берег Слоновой кости); на эти товары получают от вождей захваченных во внутренних областях Африки негров-рабов и перевозят их в Южную Америку, на острова Карибского моря и, наконец, в Америку Северную (см. рассказ П. Мериме «Таманго»); продавая рабов, покупают колониальные товары и везут их в Европу. Товар-деньги-товар, а в итоге прибыль. Большая прибыль.
О рабе как товаре представление у современного человека сложилось в основном по книге Г. Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома». А в эпоху натурального хозяйства раб – это нечто другое. Дело здесь даже не в том, что рабы не будут убегать от росов, имея в виду перспективу: либо погибнуть в одиночестве в окрестной дикости, либо попасть в рабы к пачинакитам. Дело в том, что у раба, как и у свободного, гордого роса, первейшая жизненная задача – кормиться. Делать это тем легче, чем большего количества народа человек часть. Для молодого раба Константинополь – это перспективы более сытой и интересной жизни. Ни о каких цепях здесь речи быть не может – раб наравне со всеми росами будет переносить тяготы путешествия, и не рабов будут проводить посуху тогда, когда росы в муках перетаскивают лодку через порог, а будут это делать рабы вместе с росами. И грузы нести.
Более о товарах ни слова. Комментаторы предполагают, что, возможно, росы везли на продажу икру и дорогую солёную рыбу. Разумеется, продать можно всё, но отправляться в самый удобный город-порт в мире, окружённый морями: Чёрным, Мраморным, Эгейским – со своей рыбой, это, говоря по-русски, ехать в Тулу со своим самоваром. А что ещё особенного могли предложить росы грекам? Традиционные лён, пеньку, мёд, дёготь? В Царьград стекались все товары мира, а по тем временам развития натурального хозяйства товары - это предметы роскоши. Какие предметы роскоши могли изготовить росы, если они даже лодок строить не могли? Что им делать в Царьграде?
Вопрос этот открыт, в его свете «рабы в цепях» выглядят нелепо, а рыба с икрой просто смешно.
Днепровские пороги, которым столько времени уделено в главе 9, явление уникальное, в том числе как реализация поговорки – если нельзя, но очень хочется, то можно. Их, действительно, до постройки Днепрогэса пройти было нельзя, но время от времени проходили: на небольших судах, со страшными потерями, сверху вниз, на пике половодья, некоторые пороги только обносом, с обязательным последующим ремонтом. С конца XVII – начала XVIII вв. в связи с освоением Новороссии внимания к порогам стало больше, стали взрывать скалы, строить обводные каналы, шлюзы. Но! Только время от времени. Только сверху вниз, только в полую воду, только малые суда, только с лоцманом. Разумеется, никаких пачинакитов к тому времени уже не осталось.
Картина преодоления росами в X в. порогов (около 70 вёрст) настолько фантастична, что просто непонятна. Есть, правда, современный аналог – рафтинг, но это уж слишком.
Что в итоге? Никаких реальных оснований для того, чтобы признать путешествия из Киева в Царьград такими, какими они описаны в главе 9, нет.
(Продолжение следует)
ИСТОРИЯ
ГОРОД ФОНТАНОВ
Шла тяжелая Северная война за выход России к Балтийскому морю. 27 июня 1709 г. русская армия одержала крупную победу над шведами под Полтавой. Это позволило в 1710 г. нашим войскам овладеть Выборгом, Ревелем (Таллином) и Ригой. Параллельно шло строительство Санкт-Петербурга. Поэтому Пётр I принял решение о переносе в него столицы из Москвы. Санкт-Петербург должен был стать городом нового типа. При этом императору необходима летняя резиденция в пригороде, и место для нее выбирается на месте Петродворца. Великие дела той эпохи требовали достойного увековечения, поэтому здесь решают создать «Жемчужину искусств». 27 мая 1710 г. царь лично осматривал места будущего парка, плотины, грота и фонтанов.
Мечта о летней резиденции, наряду с важнейшими государственными вопросами, становится первоочередным делом. Петр собственноручно создает общий план будущего проекта. В нем точно определены положения Большого дворца с верхним садом, Нижнего парка, Морского канала, а также «Приморского дома» - Монплезира. Резервируются пространства для других строений. Одновременно составляется подробнейший тематический реестр скульптур, предметов архитектуры, живописи, строительных и отделочных материалов. Петродворец - это своеобразный айсберг: сила его могучей и прекрасной неотразимости водного фейерверка сокрыта в глубине подземных вод. Заполучить и обуздать ее, заставить работать на красоту – значит произвести огромный объем инженерно-математических расчетов и знать законы гидромеханики.
1 августа 1720 г. император выехал из Петродворца в сторону деревни Ропша, чтобы лично осмотреть бьющие из-под земли родники. На 20-й версте, у деревни Забродье, Петр, измерив своими ногами все топи и болота, изрек: «Тут». Этот возглас стал начальной отметкой для ропшинского канала. Талантливый русский гидротехник Туволков начал инженерное обоснование проекта. На пути к Петродворцу лоно канала естественно вошло в русла рек, приняло на себя сток множества ручьев. В итоге было проложено свыше 60 км открытых каналов, 40 прудов, 35 плотин, 50 км напорных водоводов, 4 км тоннелей. Самотечный водяной поток регулируется хитроумными заслонно-клапанными запорами. Вся их система заставляет буквально каждую фонтанную струю работать с заданной высотой и конфигурацией. Петродворцовые фонтаны, бьющие по десять часов в день, расходуют за это время почти 100 000 кубометров воды.
Торжественно и восхитительно зрелище игры фонтанов. Две мощные струи от верхнего грота большого каскада начинают бить лишь тогда, когда водяной столб из пасти скульптуры поверженного льва достигает своего 22 метрового потолка. Скульптуры морских чудовищ, из пастей которых изливаются струи воды, трубя в витые раковины, приветствуют главного героя парковых скульптур - «Самсона», прекрасного в своей мощи. В восточной части Нижнего парка есть небольшая четырехугольная площадка. Она спланирована таким образом, что открывается взору посетителей внезапно. Так же неожиданно появляется и чудесное видение - фонтан необычной формы, воздвигнутый на мраморном пьедестале, окруженном балюстрадой 505 вертикальных струй, которые создают 8-метровую семиступенчатую пирамиду. Более 200 литров воды в секунду возносит перед зрителями фонтан «Пирамида». Одновременно с сооружением фонтанов велась закладка парков, создавалась дренажная система под ними, наносился почвенный слой, строились дворцы и Морской канал. На 100 десятинах земли разбивались аллеи, высаживались деревья, устраивались сложные по рисунку затейливые цветники.
