Сергей Кургинян - Россия: власть и оппозиция
Итак, о технологиях борьбы с действительно имеющей место быть попыткой многочисленных западных структур и сил, в том числе и окружения А. Н. Яковлева, отождествить все национальные русские движения с фашизмом. Тут открывается несколько вариантов.
Вариант первый, или модель А. Баркашова, одного из лидеров «Русского Собора». Принять обвинение в фашизме и отмыть фашизм, тем самым стать его носителем со знаком плюс. Это внутренне логичная модель, и, давая интервью газете «Россия», А. Баркашов называет Гитлера великим человеком и даже оправдывает его презрение к славянам («этой расе ублюдков») тем, что принявшая коммунизм Россия заслуживает такой характеристики.
Что ж, это уже политическая позиция, политическое самоопределение. Я по этому поводу не впадаю в транс. Я фиксирую это самоопределение и требую от других политических лидеров политической оценки этого политического шага, а значит, ответного самоопределения и — самоопределяюсь сам. Мне такая позиция Баркашова решительно чужда.
А Проханов? А Зюганов? А Стерлигов? А ФНС? А весь Русский Собор? Они как к этому относятся? В чем их политическая позиция? Какую оценку они дают этому факту? Вместо этого я слышу «лирико-эпическую сагу» о Яковлеве. Но причем тут Яковлев? Кто, кому и куда ныне-то засаживает топор?
Я не ханжа, и мне достаточно было бы безразлично, кто кого там любит, если бы речь шла не о деле национально-государственного строительства. Люби ты Хаусхофера сколько хочешь и объясняйся в этой любви, люби ты Салазара или Франко, и никому до этого дела нет, и учись вообще чему хочешь и у кого хочешь — это твое право. Но цель-то какова? Цель-то в чем? Если цель — осуществление национально-государственного строительства, то осуществить его можно, лишь соединив цепь времен, опираясь на весь потенциал российской истории и прежде всего на Вторую мировую войну и победу России в ней. Это событие непреходящее, абсолютной ценности. Это фундамент национально-государственного строительства. Это последняя надежда страны на то, что она сумеет все-таки встать с колен, последний по времени залог ее непобедимости, и бить по этой основе, опоре, фундаменту, исповедуясь в любви к Гитлеру, — это что значит, господа патриоты? Ведь это значит, что мы не спасли мир от фашистской чумы, а зря пролили морс крови, воюя вовсе не с тем, с кем надо.
Что это по отношению к подвигу народа? Что это с точки зрения концентрации воли народа? Что это с точки зрения признания великой исторической роли России, которая за два тысячелетия своей истории несколько раз поднималась до таких высот, до каких поднялась она в те великие страшные годы? До высот, и не снившихся иным почтенным странам…
Совершив такой кульбит, как собирается «русский патриот» Баркашов связать времена, объединять поколения? Что он будет противопоставлять умалению роли России, проводимому последовательным русофобом А. Н. Яковлевым? При каком-то отношении к советскому периоду российской истории?! И чем такое отношение отличается от отношения, сформулированного в романс «Ледокол», написанном нашим бежавшим из России ГРУшником, спецназовцем по фамилии Суворов. Этот «Ледокол» рекламируется «Московскими новостями»! А что, хотелось бы знать, думает спецназ о Суворове? Или появились уже и для всех наших разведчиков некие обстоятельства, при которых измена, сдача врагу могут быть оправданы? («Коммуняки!.. Не с тем воюют!») Не хочу, не могу в это поверить. Ибо воинский долг, воинская честь — выше лиц и идеологии. Воин не предает! Воин служит отечеству. Но тогда как объяснить тождество позиции Суворова с позицией Баркашова (профессионального же военного, тоже спецназовца, но вроде пока не перебежчика) по части изъявления любви к Гитлеру? Как увязать с этим заявлением стремление Баркашова быть национальным идеологом и строить новую Россию? Разве не понятно, что с таким «багажом» Россию строить нельзя? Но вот вторая модель — модель Дугина.
Не успели мы опомниться после марксистской догмы делившей мир на красное и черное, и либеральной, делившей мир на красно-коричневое и белое, как нам преподносят третью, ничуть не менее, даже, может быть, более схоластическую модель — атлантизм-континентализм. России в этой модели нет. Куда там до таких мелочей! И многое, увы, Александр Андреевич перекладывает в своей статье «Если хотим победить» с чужой больной головы на здоровую. Ведь это не я — это Дугин дал очередную догму, это он подменил живой процесс абстракцией и схоластикой, это от него пошла попытка привнесения новозаемной идеологии в массы, очень марксистско-ленинская попытка в плане методологии. Ведь опять очередная догма не обсуждается. Опять игнорируются груды фактов, которые в нее не укладываются. Опять живой исторический процесс впихивается в прокрустово ложе немецких умозрительных схематизмов. Что-то, возможно, эти схематизмы и ухватывают, как любые схематизмы. Но самое-то существенное остается за кадром. И это «закадровое» — не более не менее как живой исторический опыт тысячелетий. Спору нет, есть много — в теории — причин для союза Германии и России. Но уже тысячу лет этого союза нет! Почему? Только козни злых сил? Полноте, так не объясняют историю. Спору нет, мусульманский фактор важно учесть. И, наблюдая течение закавказских конфликтов, я одним из первых предостерегал Россию от опрометчивых шагов, в результате которых она может поднять на себя весь исламский мир. Это категорически неприемлемо, особенно при сегодняшнем раскладе сил. И я продолжаю настаивать на этом. Вообще есть много вопросов, таких, которые не укладываются в элементарные схематизмы. Не может живая политика строиться на слишком далеких от жизни абстракциях. Фундаментализм — это «континент», а значит это союзник? Но самая фундаменталистская страна исламского мира — это Саудовская Аравия, являющаяся главной опорой США в регионе после Израиля, и как прикажете это совместить? Идем дальше. Начинаются реальные конфликты в Средней Азии. Есть очевидно прорусские силы и есть силы очевидно антирусские. Ну уж здесь-то «День» должен высказаться на все сто процентов. Он и высказался устами Гейдара Джемаля. Высказался с откровенно антирусских позиций, согласно которым Россия должна поддержать своих врагов, потому что они фундаменталисты, а значит, континенталисты, и наказать своих друзей, потому что они противники фундаментализма, а значит, по-видимому, атлантисты. А что и как крутят в регионе саудовцы с благословения США, — это за кадром. Исмаэлиты… Это сложная тема со своими «за» и «против», но если уж так вы за нее агитируете, то хоть расскажите честно историю этого движения, скажите, где сейчас находятся его центры, как оно взаимоотносится с Лондоном (оплотом атлантизма) и так далее, и тому подобное. Опять ловушки для дураков, опять чьи-то чужие цели и интересы плюс расчет на безграмотность населения, наследство коммунистической ортодоксии и жажду утопий. И плюс еще — авторитет Запада. Да, это решающий фактор у Дуги на, вольно, весьма приукрашенно излагающего труды западных теоретиков и делающего на этом свой идеологический бизнес. Где своя мысль, где проникновение в поле собственно русских традиций, стремление понять таинственное поле русского эгрегора, или, как говорят православные люди, Небесной России? Нет этого и в помине, и это даже обосновывается тем, что дух — на Востоке, а Россия — это всего лишь душа, то есть начало, подчиненное духу. А отсюда один лишь шаг до Гейдара Джемаля, говорящего о том, что спасение России в принятии ислама, опять заимствование, опять леность мысли, опять чужие доктрины. Запад или Восток — только бы не Россия! Россия — выразитель континента. Третий рейх — тоже выразитель континента. Империя Чингиз-хана тоже выразитель континента. И прежде всего — континент!
Что это означает? А то, что в определенных условиях для Дугина лучше континент без России, чем Россия без континента. И в очередной раз Россию будут приносить в жертву утопии, интернационалу, теперь уж не красному, а черному, не верите — почитайте «Гиперборею», издаваемую в Москве Гансом Зиверсом, и поинтересуйтесь у Душна, каково его отношение к этому журналу. Главный редактор Ганс Зиверс, ну что бы такое яркое процитировать и покороче и чтобы прямо в самую сердцевину? Пожалуй, стихи некоего Касаткина:
«Наш черный орден сохраненИ разрушенью неподвластенОн ночь за ночью, день за днемШлифует зубы волчьей пасти…»
Дальше можно бесконечно цитировать: «…Мы отстояли наш Берлин от полчищ интернационала», «…мистический Берлин — суть алхимической тинктуры» и так далее. Осуществляя заимствование, что именно заимствует Дугин? Самую сердцевину именно германского национализма, оккультно-мистическое ядро, наследство тевтонский рыцарей, битых еще Александром Невским, — антирусское дело. Значит, опять, как и у Ракитова, главы аналитической службы Ельцина, в статье его о модернизации России путем пропускания ее через катастрофу, речь идет не о нашем «ядре», а о чужом. Не о наших, а о чужих социокультурных кодах. Но чьи коды — тот и хозяин. Таким образом, речь идет об очередной антирусской идеологической агрессии Запада, особенно опасной тем, что она облекает себя в патриотические ризы, маски, и эти маски срывать надо немедленно, пока не поздно.
